— Не снимай, оно тебе очень идет. Скажи, а ты и правда, до такой степени веришь мне?
— Конечно. Иначе меня бы тут не было.
— Не думала, что я приведу кого-то еще? Теперь это модно — секс втроем. Или причиню тебе боль?
— Нет, — призналась я. — Ты настоящий мужчина. Это не лесть, я это точно знаю. Ты можешь доставить удовольствие себе и мне без извращений и прочих глупостей.
— Похоже, это не я тебя учил доверию, а ты проверяла мою порядочность. Ты удивительная женщина! — в его глазах я прочитала неподдельное восхищение. И мне это было безумно приятно. Мужчины до этого мною не восхищались.
— Ты мне это уже говорил, — усмехнулась я. — И ничего я не проверяла.
— Кира, ты необыкновенная. Я повторю это еще не раз.
Из дома вышел Рогов, он курил сигару. Очевидно, банкир услышал наши голоса и поднял голову:
— Вижу, вам тоже не спится? Не составите партейку компании полуночников? Собираемся сыграть в преферанс.
— Ты как на это смотришь? — Олег поправил на мне халат и плотнее запахнул его на груди, заботливо прикрыв колье. Видимо, не хотел, чтобы уникальную драгоценность Рогов увидел раньше положенного срока.
— Увы, я в карты плохо играю. А в преферанс вообще не умею, — честно призналась я. — Только в дурака и пьяницу. И то всегда проигрываю. В покер пробовала — не понравилось. По мне так скучно. Но могу посидеть с тобой за компанию. Спать в такую волшебную ночь просто грех.
— Отлично. Значит, ты будешь моим талисманом. Мы присоединимся к вам через десять минут, — сообщил Громов хозяину поместья.
— Ждем в библиотеке, — ответил Рогов и задымил сигарой как паровоз. Ее алый огонек светился в темноте. Сизый дым клубами поднимался в воздух, и я ощутила приятный запах дорогого табака.
Мы вернулись в комнату. Олег осторожно снял с моей шеи бесценное украшение, помассировал кожу, на которой остались следы от колье. Не забыл поцеловать мочку уха. Колье было убрано в сейф и надежно спрятано от посторонних глаз.
Я снова надела коктейльное платье, которое предусмотрительный Громов заставил меня взять. А я думала, что оно мне не пригодится.
Полчаса назад была уверена, что замертво упаду на постель и просплю до самого утра. Но разве тут уснешь? Заманчиво посмотреть, как играет Олег и насколько он азартен. Итак, продолжаем отдыхать!
Отделанная мореным дубом библиотека встретила нас приятным и неповторимым запахом старинных книг. В высоких шкафах мерцали позолоченными корешками фолианты. На стенах — гравюры. У витражного окна с причудливым узором из цветных стекол стоял стол, крытый зеленым сукном. Все как положено. А за ним уже расположились трое картежников. Лампа низко нависла над столом, и все помещение было погружено в приятный полумрак.
Лунный свет проникал через окно и кидал цветные блики на паркетный пол.
Олег занял свое место, а я села у него за спиной. Играли на деньги, но не по-крупному, как объяснил мне Громов. Хотя это для него мелочь, а для меня месячная зарплата. Он небрежно кинул наличные на середину стола и поцеловал мне руку:
— На удачу, — улыбнулся Олег.
Похоже, Громов знал, что возможно будет игра и специально взял наличные. Купюры растрепанной кучкой громоздились в центре стола. Что поделаешь — игорная традиция!
В преферансе я ничего не понимала. Какие-то ставки, взятки. Что-то записывали мелом на зеленом сукне. Но азарт игроков зашкаливало. Олегу не везло, но его это, похоже, волновало мало. Громова увлекал сам процесс игры.
Преферанс завершился часов в пять утра. За окном уже начало светать. Вот теперь мне реально хотелось спать. Хорошо, что не надо вставать рано утром и можно провести в постели полдня.
Я скинула туфли на высоком каблуке и с удовольствием размяла ноги. Красота это конечно замечательно, но уж слишком больших жертв она порой требует. Я села на край кровати, а Олег опустился на пол и начал стягивать с меня чулки. Он смотрел мне в глаза снизу вверх, и я поняла, что спать мы сейчас не будем. Его теплая ладонь погладила мое бедро, и сон мгновенно улетучился.
Но через десять минут нас прервали на самом интересном месте. Осторожный стук в дверь заставил меня вздрогнуть, и я едва не подскочила до потолка. Кому еще не спится в такую рань?
— Господин Громов, Илья Федорович приносит извинения и просит Вас и Вашу спутницу пройти в библиотеку. Это очень важно, — голос за дверью, очевидно, принадлежал камердинеру банкира. И он был взволнован.
Мы недоуменно переглянулись. Что могло случиться? Быстро оделись и спустились в библиотеку. За столом, где еще недавно шла карточная игра, сидел наш радушный хозяин. У окна, за которым уже совсем рассвело, на диване расположились Яна и ее знойный кавалер. Нефтепромышленник сидел, закинув ногу на ногу, а Яна сцепила пальцы в замок и скромно положила их на колени. Вид у нее был несчастный.
Рогов жестом пригласил нас присесть к столу:
— Прошу простить, что потревожили, но произошел очень неприятный инцидент, — начал он. — Дело в том, что этой ночью на Яну Дмитриевну напали и жестоко избили. И она обвиняет в этом Вас, Олег Александрович.
Я остолбенела от такой чудовищной и наглой лжи.
— Это неправда! — выпалила я, вскочив с места. — Мы все время были вместе и не расставались ни на минуту.
Олег взял меня за руку и усадил на место:
— Не волнуйся, Кира.
Яна холодно смерила меня взглядом и тяжело вздохнула:
— Естественно, она будет покрывать своего любовника. Но у меня есть свидетель. Фарид, ты же все видел?
Ее немногословный спутник молча кивнул.
— Расскажите, пожалуйста, что случилось, подробнее, — попросил ее Рогов. — Я не стал слушать Вашу драматичную историю, пока не придет господин Громов. Ведь Вы собираетесь выдвинуть против него серьезное обвинение, как я понял?
— Да, конечно, сейчас расскажу, — печально вздохнула Яна и смахнула с правого глаза несуществующую слезу. — Олег разозлился, увидев меня с Фаридом. Приревновал. Еще вечером он нашел меня и уговорил встретиться в парке наедине, чтобы все разъяснить. Типа там нам никто не помешает. Надеялась, после разговора Громов поймет, что я ушла от него навсегда, и оставит меня в покое. А он устроил безобразную сцену, стал кричать и несколько раз ударил меня по лицу. Хорошо, что Фарид подоспел вовремя и спугнул этого негодяя.
Только теперь я заметила синяк и ссадину на лице Яны, как от пощечины. Олег молчал, но удивления на его лице я не заметила. Видимо, он был готов к какой-либо подлости со стороны своей бывшей любовницы. А я от возмущения просто лишилась дара речи.
— Яна Дмитриевна, когда на Вас напали? Уточните, пожалуйста, — обратился к Яне Рогов.
Она медленно поднялась и подошла к столу. Весь ее вид выражал вселенскую скорбь и бесконечное страдание.
