Сам Пётр Павлович находился в этот момент на борту другого корабля, который шел лидером. Именно он выбрал место для пикника, поэтому и лидировал, показывая остальным дорогу к запомнившемуся ему месту. А Илья прекрасно понимал намерения его супруги: она – дочь врача и жена инженера, людей тех специальностей, которые были востребованы не только во Владивостоке, но и на всем азиатском побережье Тихого океана, да и в Европе, и Америке, при наличии хотя бы небольшого стартового капитала, можно было неплохо устроиться. Её отец достаточно легко смог договориться о месте в Харбине, но проклятые большевики добрались и туда, поэтому тот продолжает поиск места для эмиграции, а этот дурачок-муж, похоже, немного влюбился в нового командующего. Не плотски, конечно, а духовно. Из разговоров с ним Женни поняла, что тот хочет помочь этому остолопу, который, получив несметное богатство: 12 миллионов имперских йен, сдал их в бюджет области. О чем восторженно рассказывал Петти! Идиот! Впрочем, два сапога – пара. Один другого стоит! Но ничего! Она сегодня покажет мужу, чего стоит его кумир и его коммунизм! Женщины же у них общие! У них «свобода любви»! Накручивая саму себя, она сумела, за счет колких фраз, не выходя за рамки приличия, вначале обратить на себя внимание, ну а потом, используя весь накопленный опыт, языком тела опытной женщины донесла до мальчишки мысль о том, что она не против пойти чуточку дальше в своем желании познакомиться, и в танце ощутила его желание войти в нее. Это – безусловный рефлекс у мужчин, как об этом писал Павлов. Несколько незаметных для внешнего взгляда движений, напоминающих движения текущей кошки, и подросток, а он еще подросток, среагировал! Жаль, конечно, что они оказались заочно знакомы, но в коридоре, когда все было готово для небольшого скандала со свидетелями, он не схватил ее своими ручищами и не пустил в ход жадные губы. Момент был упущен! Жаль, но, может быть, это и хорошо! После постановки на якорь обещают банкет в адмиральском салоне для старшего командного состава. Сама Женни уже неоднократно бывала в этом заповедном месте, а Петр всего один раз удостаивался этой чести, когда получил подполковника и сдал свой первый форт. Заслуги отца здесь не котируются, вот если бы он был моряком! Но, увы, он – инженер, по существующему статусу – чуть выше пехоты, хотя времена меняются, после революции стало понятно, что инженерная специальность предоставляет больше возможностей уехать в эмиграцию, чем любая другая, кроме врача, но там желательно обременение званием доктора медицины. Хотя, конечно, у этого «мальчишки» было гораздо больше шансов найти вторую родину, с одной небольшой оговоркой: если бы он правильно распорядился полученной компенсацией. Женни откровенно не понимала: почему Илья так поступил? Будь у нее деньги – подхватила бы девочек, и только бы ее и видели! Насмотрелась, наслушалась, наревелась! К сестре в Австралию, это, конечно, глушь, каторга, типа Сахалина, но приличное общество найти можно, или в Сайгон, где живет вторая сестра. Туда, конечно же, совершенно не тянет, это еще хуже, чем Владивосток, и белых там по пальцам пересчитать можно. Впрочем, с таким капиталом можно купить замок во Франции, вложить деньги в рост и жить припеваючи на проценты. Да, конечно, придется считать деньги и каким-то образом покрывать инфляцию, но это – жизнь! И можно дать приличное образование девочкам или пристроить их в нужные руки. Одной из них девять, второй – четыре, но дети растут быстро!
Потерпев небольшую неудачу и рассказав подругам, что ей не удалось прижать «комиссара», Женни осталась в каюте на той же «адмиральской палубе», куда ее поместили с самого начала. Они подходили к месту якорной стоянки, поэтому оркестр перестал играть и спустился в ресторан, танцы продолжились там, но «объект» быстро ушел в свои апартаменты и не выходил оттуда. Из ее каюты было бы слышно, если бы он открыл дверь. Женни не могла назвать свой брак удачным и сложившимся, так как не понимала некоторые поступки мужа. Он старше ее и первую жену потерял из-за родовой горячки. Весь гарнизон ему сочувствовал. Они приехали сюда, когда его первая жена была беременна. Седьмой год, самое начало строительства крепости. Сама Женни в то время была пятнадцатилетней девочкой. Через три года Петр посватался к ней, он – сын бывшего приморского генерал-губернатора, достаточно состоятельного и влиятельного человека, но свадьба была скромной, вызвавшей бурные обсуждения «немецкой колонии». Все рассчитывали на больший размах праздника. Отсутствие какого-либо опыта в «этих» вопросах привело к появлению Молли. Но жизнь наладилась, появились отношения с мужем, возник «свой круг» общения, довольно высокого уровня, выше, чем был до того. Но Петти не сиделось на месте ровно, и в сентябре четырнадцатого он добровольно уехал на фронт, бросив ее с трехлетней дочерью, одну. Какой был смысл в этом поступке – Женни не понимала. Полковника он мог получить совершенно спокойно здесь, во Владивостоке, не покидая ее. В отместку она приняла ухаживания одного из флотских, старшего офицера крейсера, но, кроме разочарования, из этого ничего не получилось, его корабль перевели в действующую эскадру. Он ушел и не вернулся, погиб вместе с кораблем. Затем был случай, о котором она вспоминать не любила. В 1915 году, когда стало ясно, что Россия увязла в войне, поползли слухи, что царица – изменница и изменщица, все ударились в женскую чувственность, и, под влиянием «круга», она стала посещать лекции доктора Желтковского, узнала о том, что существуют специальные точки, вызывающие «желания», что целью всего является получение чувственного удовольствия, оргазма. В общем, Желтковский на некоторое время стал ее любовником, и она многому научилась у него, хотя далеко не все его фантазии в постели она воспринимала спокойно. Он признал ее неспособной раскрепоститься и поменял ее, как перчатку. Снял с руки и выбросил. Затем в отпуск вернулся муж, категорически отказавшийся предохраняться, и в результате еще два года пришлось «выбросить на пеленки и распашонки». А тут сначала февраль, а затем декабрь 1917-го. Мужа нет, двое девочек на руках, письма и переводы как обрезало, пришлось обращаться к родителям, благо что не отказали. Младшим сестрам повезло, они выскочили замуж за француза и англичанина, прибывших сюда с союзной миссией, и их увезли отсюда. А ее не взяли! Кто ж возьмет женщину с двумя «крошками»? Надежда появилась, когда во французской миссии появился муж, в форме Иностранного легиона. Вопрос о том, что сейчас не время для беременностей, удалось урегулировать без скандала, а вот дальше начались «странности»: муж оставил службу в легионе и перешел в русскую армию, хоть и послушался ее и не поехал на фронт. А дальше в их жизнь ворвался этот мальчишка, и все пошло прахом. Самостоятельно, в качестве места для эмиграции, она смогла найти только Карафуто, бывший Сахалин. Но когда она об этом заикнулась, то Петр Павлович заявил, что туда она поедет одна, так как японцы набирают туда только женщин, для работы в публичных домах для солдат и офицеров. Другой работы там нет. О ее «приключениях» никто, кроме пары лучших подруг, не знал, а у них у самих были такие же проблемы: дети, длительное отсутствие мужей и неосуществленные желания уехать отсюда куда глаза глядят. Её задумку проучить мужа и «проклятого комиссара» они восприняли на «ура», от них она узнала о пикнике. Пётр ее с собой не звал, просто сообщил о том, что уходит по делам и вернется вечером в воскресенье или понедельник. Назло ему она прибыла на причал, надев свое лучшее платье и белье, благо что жалованье мужа, которое он стал получать постоянно, позволяло нанять бонну для девочек. Требовалось просто поссорить этих двух чудаков между собой, и Петти будет некуда деваться, кроме как искать место за границей. Ну, а если повезет, то она не возражает стать миллионершей, прежде чем уехать отсюда. Этот – совсем мальчишка, не целованный и наивный, хоть и выглядит взрослым, бородатым и опытным.
