— Нет, — твердо сказал герцог. — Мне нужны решения, а не загадки. Давай лучше поговорим о вещах попроще. Как считаешь, многие могли заметить, что Иван появился в Каритеке с первым уровнем?
— Вряд ли. Снурф, сотник, кое-кто из обслуги в замке… Но все эти люди знают о переброске и спишут любые нелепицы с новым рекрутом на случайность. Насколько мне известно, ни один из них не забеспокоился.
— То есть мы можем продолжать переброску.
— Мое мнение на сей счет остается неизменным. Ее давно пора прекратить — вне зависимости от сбоев, прошлых и будущих. Вне зависимости от того, насколько успешно мы справимся с текущими трудностями. Просто ее пора прекратить. Слишком многие правила Версума мы нарушаем. Нам не может везти вечно.
— Ты же знаешь, что мы не в состоянии перестать. Если, конечно, хотим выиграть войну. Общины истощены. Каторжников освободили каких только можно, и начали освобождать тех, которых нельзя. Украденных в других державах рекрутов в формируемых нами сотнях уже половина. А скоро нам потребуется две трети, потом три четверти. Но нам не должно везти вечно — только до победы над империей. Что же касается Ивана… Он ведь с нами не навсегда. Только до дня памяти святой Елены. После чего отправится на войну, и мы сможем навсегда забыть про него.
— Мне бы немного твоего спокойствия.
— Жаль, что не могу его тебе одолжить, — рассмеялся герцог. — Придется тебе обходиться самому… Кстати: Ивану за победу над Хонором полагается награда. Сто золотых, если не ошибаюсь. Но ты решил не поощрять его?
— Получив деньги, он может поселиться в городе, где мне будет трудней присматривать за ним, — сказал Герхард. — Для всех будет лучше, если он останется с рекрутами. В том числе и для него… Знаешь что? Как ни странно, Иван мне симпатичен.
— Как ни странно, мне тоже.
— Вот-вот. А в Каритеке он первые сутки. И уже получил награду в десять уровней и попал в летописи Аусанга. Как бы довесок в сто золотых не вскружил ему голову и не подтолкнул наделать мелких глупостей, которые по-крупному испортят ему жизнь. Без всякой пользы для нас.
Какая забота обо мне! Лишить человека честно заработанной премии для его же блага — что может быть лучше? Вот ублюдок… Ладно — буду знать, что за тобой должок в сотню желтых, Герхард. И не думай, что я о нем забуду.
— Поступай как считаешь нужным, — одобрил ограбление меня герцог. — А что с теми стражниками, которые трусливо бежали с Треугольной? Ты уже нашел их?
— Зачем? Между нами говоря, они поступили разумно. Это обычные низкоуровневые солдаты. Схватись они с Хонором — наверняка погибли бы. А так сохранили себя для службы герцогству и королевству. И уже достаточно наказаны ожиданием кары за побег.
— Тем не менее найди их. Спешу тебя успокоить: кары не последует. Но внушение им сделаю, и суровое. Я хочу, чтоб мои воины вели себя перед лицом опасности как этот парень из мира Демиургов. А не как трусливые зайцы.
Благодарю за комплимент моему ничтожеству, герцог. Но все равно вы оба сучьи паскудники и лицемеры. Кокетничаете друг с другом, как шлюхи с клиентом. «Какой славный этот Иван! Он нам нравится. Но если мы найдем способ его убить без отдачи от системы Демиургов и без получения посылки с эпичным трындецом из прошлого, мы его убьем. А также уничтожим его душу. И его скрытую сущность с превеликой радостью уничтожили бы, чтоб и запаха от неправильного новобранца не осталось, но не можем. Вот печаль».
Знал бы я, что это за сущность такая, я бы вам устроил. Но от любых сверхспособностей немного толку, если они проявляются спонтанно, когда захотят. И не только на пользу проявиться могут, но и во вред. Так и тянет поставить главной задачей овладение ими, да как бы не промахнуться, имея подобную цель. Можно очень даже запросто потратить уйму времени и сил впустую. Лучше заняться чем-нибудь попроще. Например, подготовкой и осуществлением задуманного побега.
Мне и так не нравилось в замке и этом долбаном ополчении. Но еще меньше нравится быть мухой в тесной комнате, за которой пристально следят с намерением прихлопнуть при первом удобном случае. Надо срочно искать открытую форточку, случайную дырку, не замазанную щелку, и валить, пока не прилетело мухобойкой.
Я так увлекся размышлениями, что пропустил часть разговора. Впрочем, судя по отдельным репликам, которые все же уловило ухо, ни о чем касающемся меня герцог с магом не говорили. Однако я вновь включился в подслушивание со всем вниманием. Только впустую: беседа как раз подошла к концу.
— А теперь позволь откланяться, — сказал Герхард, вставая с кресла. — Я сообщил тебе все, что хотел. Не смею больше отнимать твое время.
— Ты не отнял, — улыбнулся герцог. — Его отнимают лишь те, кто приходит напрасно.
Кабинет поплыл в густеющей дымке, растворился в ней и пропал. И вот уже ничего не видно, кроме угольной темноты сеновала, и ничего не слышно, кроме сопения и храпа рекрутов. Я закрыл глаза — и тут же начал проваливаться в сон. На сей раз в настоящий. Как и было предусмотрено активированным на ночь заклинанием.
Глава 7
Утром нас разбудили открыванием ворот и командой «подъем, лоботрясы!». Позавтракав, мы вышли на площадь, по-прежнему оцепленную стражей — пешей и конной.
— Вот бы к кому попасть! — сладострастно прошептал Друвайер, кивая на всадников.
— Раскатал губень, — усмехнулся Меченый. — К ним принцы крови попадают сперва в оруженосцы.
— А кто это? — спросил я.
— Рыцари Ордена Недремлющих, — ответил Скип.
— Двоюродные братья Бдящих? — уточнил я.
— Что ты! Бдящие — обычный орден, если не считать пожалованных государем привилегий. А Недремлющие — элита из элит. Все — воины-маги высоких или высочайших уровней.
Я сверился с базой знаний. Высокими назывались уровни с шестидесятого по восьмидесятый. Высочайшими — с восьмидесятого по сотый. Дальше шли уровни бессмертных.
— Каждый дворянин королевства или уже член Ордена, или мечтает стать, — сказал Меченый. — Наш герцог — один из приоров, а гроссмейстер — сам король. Недремлющими они называют себя потому, что могут обходиться без сна. Чем выше уровень — тем меньше рыцарю требуется спать, что, как понимаешь, дает ему дополнительное время для тренировок боевых навыков и упражнений в магии.
Понятно… Конечная цель такого образа жизни может быть только одна: усиленная прокачка двадцать четыре часа в сутки для восхождения на уровни бессмертных. А способов достичь этого существует лишь три: качаться во сне, совсем не спать или растягивать время при помощи особо изощренной магии.
— У тебя, Иван, после победы над Хонором как раз есть шанс попасть к Недремлющим, — заметил Скип. — Если не оруженосцем, то конюхом, или еще куда в прислугу.
«Всю жизнь мечтал в прислугу», — подумал я с сарказмом.
— Только сам с просьбами не подходи! — предупредил не умеющий читать мысли Меченый. — Если они положили на тебя глаз, все произойдет без твоего участия.
