Она угрожающе сощурила свои зелёные глаза, а я вдруг почувствовала, как морально опущенная драконья суть рвётся наружу. Спустя месяц обучения терпеть эльфийку-некромантку с её даром стало несколько проще, чем прежде, пришло какое-то умение намеренно игнорировать инстинкты, но когда она злилась, вот как сейчас, и специально усиливала давление…
— Давайте спускайтесь быстрее и радуйтесь, что места капитанов не потеряли! — Милиндэль широко улыбнулась и открыла двери у подножия лестницы.
Я поспешно преодолела последние ступени и шагнула за ней в гораздо более широкий коридор с высокими потолками морского цвета. По коридору вперёд тянулись арочные каменные двери, каждая из которых была магически защищена переплетением световых линий магов разных специальностей. Защита такого толка — это не харкнуть на ладони и растереть, такая сильная только на дверях Зала Потоков, где студентов-первокурсников испытывают, до этого встречалась.
Милиндэль остановилась у третьей двери слева и торжественно начала декламировать, почему мы именно здесь, а не где ещё, и что нам предстоит делать в качестве наказания за выходки в городе:
— Сегодня вам предстоит сделать доброе, великое дело! Единогласным решением ректора, декана факультета и прекрасной меня, вы пополните наш преподавательский состав!
— И как же? Мы же ещё сами недоучились, — подал голос Максимилиан. Он держался уверенно, говорил без дрожи в голосе, в общем, вёл себя так, словно вчера вообще ничего не было. Не доведись мне его застать в парке, о горе в его семье я бы не узнала. Как и о перемене фигур на политической доске.
— Ой, да причём тут вы сами? Вы оживите магистра Алоизиуса Альтштайна! — торжественно объявила она. — Знаете, я так долго храню его труп, что уже и не надеялась, что его кто-нибудь воскресит.
— И откуда у вас труп магистра Альтштайна? — продолжил быть мужиком Максимилиан, задавая те вопросы, которые и у меня вертелись на языке.
— Да я сама его и убила! — она поджала губы и воинственно взмахнула кулаками. — Надеюсь, могила его исправила!
Мы с Максиком в откровенном ужасе уставились на эльфийку.
— Что? — Милиндэль недоумённо посмотрела на нас. — Ах да, вы же соплежуи… Да ученицей я его была! И случилась законная магическая дуэль! Этот женоненавистник меня недооценил, за что и поплатился. Пусть радуется, что я так долго его труп хранила и таки соизволила воскресить.
— Вы соизволили? — тут и у меня голос прорезался, несмотря на всю жуть ситуации.
— Девочка, когда студенты что-то делают по поручению профессора, все лавры получает профессор, — тоном когда-то имевшейся у меня гувернантки, сообщила Милиндэль. — Ты не знала? А вроде принцесса… Так мы идём оживлять старого маразматика или вам места капитанов, как ботинки, натирают?
Глава 12. Дохлый мужик и прочая романтика(2)
***
Максимилиан Сейрён
Лораси пахла лилиями, и, следуя за ней, я мог думать только о том, как хочу наклониться к её макушке и вдохнуть запах рыжих волос полной грудью. Когда я придержал её за руку, мне это удалось на несколько секунд. Руки у неё были тонкие.
Мне до одури и наплевательства на расовую принадлежность нравилась Лораси. Её усыпанное веснушками личико, мягкие волосы, гибкая и не слишком высокая фигура и даже выразительные драконьи глаза цвета золота. По её изображению можно было делать фарфоровых кукол — и тем забавнее было то, насколько буйной и своенравной она являлась.
Если не быть идиотом, то стоит признать: мы с ней похожи, и она весёлая. С ней нескучно: она забивает на этикет, как обычный маг, способна гулять, как мужчина, и под неё не нужно подстраиваться: за ней бы самому поспеть. А ещё она изобретательная в плане мелких пакостей(чего стоит призрак покойной преподавательницы-морализаторши под моей постелью, который оживал, стоило мне лечь в кровать!), боевая и сильная. Умная, потому что учебную программу некромантов усваивает легко, хотя для драконов быть некомантом по основной специальности — редкость такая же, как и для морских змеев. И, как оказалось, умеет молчать, когда надо, при этом поддерживая.
Вчера вечером я всё же решился перенестись в Морению через портал при Академии. Мама ещё раз меня успокоила, как в своём письме, сказав, что прапрадед спокойно умер во сне от старости, торжественная коронация прадеда — через неделю. Всё спокойно, и это хорошо. Жизнь продолжается. Страдать времени нет. А пить, если я не хочу себя угробить, не стоит. Все знали, что скоро власть сменится, и ждали этого. Только всё равно как-то паршиво. И при этом меня только сильнее тянет к Лораси Дарнейской.
— Ну, оживляйте! — заявила эльфийка, спокойно запрыгнув на каменный стол, стоящий посреди освещённого белыми магическими огнями зала. У стен стояли простые деревянные столы, заставленные книгами, склянками, баночками с органами. Лежали или, правильнее сказать, валялись там и железные инструменты, вроде шипцов, ножниц, иголок, ножей, имелись нитки и много прочего.
— Моя личная лаборатория, — гордо пояснила Милиндэль.
— А мама ещё говорила, что я в своей спальне развожу свинарник, — пробормотала под нос Лораси, и я хмыкнул, бросив взгляд на её возмущённое личико.
— Меньше разговоров, больше дела! — Милиндэль громко хлопнула ладонями, а потом погладила ногу лежащего позади неё на столе трупа. — Ваша работа тут, а не в стороне.
Лораси кашлянула в кулачок. За месяц обучения и чисто некромантской войны мы стали менее брезгливыми по отношению ко всякой мертвечине, иначе бы не смогли стать лучшими на курсе, но всё же то, как профессор относилась к смерти и связанным с нею предметам, иногда откровенно пугало. Особенно учитывая то, что на столе лежала ну чисто мумия какая-то, которую…
— Вам нужно привести магистра в живой вид! Слушайте и запоминайте: сначала вы наращиваете на профессоре новую кожу: как видите, от старой тут уже давным-давно ничего не осталось, потом режете её и пересаживаете ему нужные органы, тут не столько важно, в каком порядке, потом телепортируете в голову мозг, вставляете глазки, челюсть, в общем, развлекаетесь. Потом один из вас начинает зашивать магистра, несколькими иголками, которыми управляет магией и через которые передаёт силы телу, конечно, другой — вставляет ему сердце и, держа ладонь над ним, вливает в него магическую энергию. Всё ясненько, дохлятики?
Она сбрендила, да?
— Да это же высшая некромантия для пятикурсников! — возмутилась Лораси.
— То, что вы позавчера сотворили с отцом трактирщика, — строго начала профессор, спрыгивая со стола, — тоже было из разряда высшей некромантии, однако у пьяных и ничего соображающих вас это как-то вышло! Или вы пьяные умнее себя трезвых?
Эльфийка брала нас на слабо. И судя по решительным взглядам, которыми мы с Лораси обменялись, у неё получилось.
***
Лораси Дарнейская
Работа оказалась ещё более трудоёмкой, чем ожидалась по словам Милиндэль. Уже через час все мои мечтания сводились исключительно к наполненному горячей водой бассейну в женской купальне, и ароматным маслам и гелям, способным перебить зловония мертвечины.
