ГЛАВА 46. Битва живых армий
Олег стоял в строю вместе со своими товарищами. Ему не посчастливилось иметь лошадь, поэтому его место было определено в рядах пеших воинов, которые, если орда будет придерживаться своей любимой тактики, встретит кочевников, у которых также не было лошадей.
Вдалеке, над морем пожелтевшей от солнца травы, поднялись штандарты врагов, и спустя несколько секунд до ушей Олега донёсся рёв боевых кличей. Этот шум прекрасно справлялся со своей основной задачей: он вселял ужас в сердца врагов и разжигал страх перед превосходством орды. Но до того, как первый нападающий достигнет рядов, будет выпущена не одна тысяча стрел.
Где-то сзади воеводы закричали стрелкам натянуть луки. По рядам пеших воинов с копьями прокатилась команда поднять щиты. Каждый воин знал, что сейчас начнётся дождь из стрел, и поэтому постарался максимально близко поставить свой щит к щиту товарища.
Потянулись мучительные мгновения ожидания. Олег уже подумал, что его рука устанет гораздо быстрее, чем выставленный к небу щит пригодится ему. Где-то спереди послышались удары по древесине, как будто градины с неба забарабанили по пустому стволу дерева. Теперь Олег почувствовал, как наконечники бьют и его щит. Лёгкие, обычно, стрелы, проделав свой путь по воздуху, становились тяжелей в разы, и каждый укус такого снаряда заставлял руку Олега вздрагивать.
Не всем везло. Одна из стрел, пройдя мимо щита, пронзила стоявшего от него справа товарища в ногу. От боли тот присел и опустил щит, из-за чего был убит летевшими с неба стрелами не только он, но и стоявший за ним воин. Такое происходило везде. Не все желали брать большие и тяжёлые щиты, которые только мешают в сече. Но небольшие и лёгкие пропускали стрелы, делая ряды уязвимыми.
Олег не сдвинулся ни на шаг, однако, с ним рядом уже стоял другой товарищ, плотно прижимавший свой щит к его. Когда воина перед тобой убивали, выбора у ратников было немного, необходимо было заполнять брешь воинами из следующих рядов, иначе весь ряд мог быть вскоре выкошен через брешь.
Рука Олега уже вся горела, он устал держать щит под градом стрел, но и опустить его или опереться на щит стоявшего рядом, он не мог. Руки многих воинов уже дрожали. Олег зажмурился, вкладывая всю волю в поднятую руку, повторяя про себя молитвы и обещания не опустить щит.
И тут, удары прекратились. Где-то в глубине души Олег почувствовал облегчение. Однако, разум подсказал, что это была лишь прелюдия перед самим испытанием. Боевые кличи ордынцев, начавшись где-то вдали, нарастали. Топот тысячи ног стремительно приближался к строю, в котором стоял Олег.
По рядам пролетела команда опустить щиты и выставить копья, повторяемая воеводами. Олег видел, как волна нападающих врезалась в первые ряды, и какофония звуков битвы накрыла строй. Первые нападавшие действительно натыкались на копья, но следовавшие и напиравшие за ними ломали древки своими телами, наседали на щиты и жалили своих врагов разнообразным оружием. Рабы и пешие воины ордынцев сражались тем, что им дали, или что они смогли унести при грабеже, поэтому обороняющиеся падали под натиском мечей, ятаганов, кистеней, палец и дубин.
Олег из-за рядов своих товарищей протыкал нападавших копьём. Атака не смогла смять ряды. Опьянённых жаждой крови и наживы ордынцев продолжали сдерживать щитами, разить копьями и рубить.
Толпа, подгоняемая сзади конниками, теснила войска северных племён, но никак не могла даже разделить обороняющихся и навязать им беспорядочный бой, облегчив тем самым задачу Салману, который уже вёл своих всадников во фланг. Крики и угрозы в тылу рабов ордынцев сыпались от конников, как из рога изобилия. Иногда те даже позволяли себе рубануть нерасторопных, чтоб подогнать уже начинавшую терять натиск атаку.
Воин, занимавший ряд перед Олегом, уже опирался на его щит. Сам Олег также упёрся в щит сзади. Рука, разящая копьём, неимоверно ныла, другая, державшая щит, горела огнём. Пот тёк рекой из-под шлема и падал градом на землю со всего тела. Страха уже почти не оставалось, в Олеге пульсировала лишь боль и усталость. Кто-то читал молитвы, воин сзади выкрикивал проклятья врагу.
Со стороны левого бока войска донеслось конное ржание, а затем звуки ударов об щиты, и в конце всё слилось в гул битвы.
***
Светозар стоял на левом фланге и видел, как конница князя, призванная оградить бок их порядков, в нетерпении ждала битвы. Кони рыли копытом землю, фыркали и трясли гривами. Их наездники вели себя ничуть не лучше. Они переговаривались, спорили, хвалились перед собой оружием и грядущими подвигами. Когда в центр войска ударили пешие воины ордынцев, от конников стали слышатся призывы, что надо бы помочь своим. Воевода вопросительно взглянул в середину пешего войска, где сам князь держал в руках знамя. А потом легонько потянул удила и приказал воинам стоять на месте и дожидаться Хана.
И Хан не заставил себя долго ждать. Конница, управляемая Улюкаем и Салманом, летела как ветер через поле выжженной травы. Она наскочила ураганом на конницу князя. Схватившись в ожесточённом бою, кони ржали, лягались, кусались и вставали на дыбы. Их всадники пытались ужалить друг друга мечами, толкались и били щитами.
Светозар видел, как кони падают на первые ряды и сминают под собой воинов. Пешие с копьями пытались помочь своим и ударить тех ордынских всадников, до которых могли дотянуться. Он и сам пытался поразить копьём тех врагов, кто был неосторожен.
Но главную опасность составляли именно свои наездники: пешие воины не хотели ранить своих, поэтому не отталкивали их щитами и не отгоняли копьями; некоторые наездники в толчее опрокидывались вместе со своими скакунами на порядки товарищей, доставляя им увечья…
***
Воевода не заметил, как справа к нему зашёл Салман. Резким ударом тот рассёк шею врагу, и воевода упал под коня. Несколько сильно раненных воинов попытались покинуть схватку. Они еле держались в сёдлах, но распалённая ватага уже не отличала раненных от бегущих, а осадить их было некому.
Улюкай на секунду остановился рядом с Салманом и крикнул ему: "Руби их бок, я сейчас прогоню конников и ударю им в хвост".
***
Светозар орудовал копьём очень быстро. Ему никак не удавалось сбить хоть кого-нибудь из мудрёных опытом ордынских конников. Они умело подходили к ощетинившемуся врагу, рубили выставленные копья и отходили в тот момент, когда кто-нибудь пытался их поразить. Светозар пытался подцепить хоть кого-нибудь, но быстро убирал копье, чтобы не лишиться оружия.
Один из наездников замешкался, и его конь, сражённый копьём, начал падение на ряды обороняющихся. Ордынец в последний момент спрыгнул в толпу врагов и стал орудовать своим ятаганом направо и налево. Воин, на которого упал наездник, был убит сразу. Двое, которые стояли за ним, не успели даже выпустить из рук копий: одним ударом у первого была рассечена голова, а второму перерезана шея. Рядом со Светозаром воин успел бросить копьё, но меч застрял в ножнах, и товарищ пал заколотым. Светозар успел достать меч, и ордынец уже приготовился отражать удар, но тут, кто-то ткнул его остриём в бок. Руки врага опустились, и Светозар отрубил ему голову.
