— Обломись, — выдохнула я, ощущая как его пальцы ласково поглаживают талию поднимаются до подмышек и с двух сторон осторожно ныряют под краешек лифа.
— Значит, со слиянием не торопимся, — пробормотал Камачо, и мы оба замерли, осознав двусмысленность высказывания.
Дыхание у обоих вырывалось сбившимися рывками, я дрожала от ласк шероховатых пальцев по боковинам груди, в низ живота мне упиралось нечто очень твердое и горячее.
— Не будем торопиться, — подтвердила я, чуть заикаясь от смущения и волнения, — вдруг это не мы, а тяга контуров после инициации.
— Я — это точно я, — он тихо засмеялся, а я зашипела.
— Тшш…
— Что? Идет кто-то?
Мы были скрыты тенью от крон деревьев и плотными кустами, но расслабляться было нельзя, слишком близко находились жилые корпуса академического кампуса. Повернув голову, я вглядывалась в насторожившее меня движение на дальней дорожке. Секунда — и на свету полностью проявился спешащий куда-то человек. Торопливо стучащая ботиночками и опасливо оглядывающаяся назад девочка с большой голой куклой в руках. Миг — и она скрылась на повороте тропы.
* * *
— Дочь садовника, — ахнула я, пытаясь вырваться из объятий. Но меня удержали.
— Давай не сейчас. Пусть себе гуляет, — пробормотал Райден мне в ухо.
— Она не только странная. Ее преследует нечто ужасное, девочка в серьезной опасности.
Вздохнув, Альфа повернулся и проследил мой взгляд до перекрестка троп. По закону подлости именно в этот момент там появился… садовник. Передвигался он крадучись, держа наперевес лопату, испачканную землей.
— Преследует ее не «нечто», а родитель, но насчет страшного я согласен, — буркнул Райден, нехотя убирая руку с моей талии. Ходят слухи, что маленьких нобилей никогда не шлепают и даже не повышают на них голос, чтобы ребенок не знал страха. Не знаю, так это или нет, но странное поведение мужчины очень не понравилось Камачо.
— Давай присмотрим за ними, а особенно — за малышкой, — горячо зашептала я. — У меня есть местный информатор, он очень не советует интересоваться девочкой, говорит: «Она ходит за ней». Если «Она» — это же не садовник?
— То есть, — гасовец проводил мужчину взглядом, нехотя отступил и стащил с себя майку, — раньше ты считала девочку созданием Хаоса, теперь тебя попросили не лезть, к тому же сообщили об опасности. Я правильно излагаю? Но. После всего этого ты просишь проследить за ребенком? Не кривись, Маккой, я все понял, ты неостановима как голодный енот. Сейчас пойдём, только оденься сначала.
Одежда Райдена была совершено не моего размера, но я предпочла не спорить, а быстро ее натянуть. В конце концов, идти в сопровождении Камачо было намного дальновиднее, чем рисковать одной. Вот только что за смешливые хмыканья?
— Что не так? — зашипела, двигаясь следом.
— Вспомнил твою сорочку, в которой ты отжигала на вечеринке. Моя майка и то длиннее.
— Это было платье!
— Ха!
К сожалению, садовник мелькал уже недалеко, и продолжать спор стало опасно. Пришлось возмущенно фыркнуть в спину Альфе, надеюсь, он услышал. Перебежав полянку и углубившись в парк, мы молча переглянулись и сосредоточились на преследовании. Благо, это оказалось несложным, мужчина смотрел только вперед. И двигался все быстрее, ловко проскакивая густые академические посадки.
Ничего себе девочка летит, на каком-то этапе мы реально перешли на бег. Садовник огибал самые плотные заросли, видимо, чтобы не быть услышанным дочерью. А мы делали еще большие аккуратные виражи, стараясь треском веток не вызвать подозрение уже у родителя.
Это прекрасно удавалось, пока мы чуть не выскочили на небольшую поляну. В последнюю секунду Камачо схватил меня за руку и резко дернул, пряча за дерево.
— Лири, — возмущенно прозвучало с поляны, — ты опять здесь без разрешения!
Мужчина держал малышку за ухо и возмущенно потрясал лопатой. Лезвие постукивало о здоровенный округлый камень, рядом с которым стояли отец с дочкой. Простой серый булыжник, слишком большой и ровный, но не размер и форма привлекали внимание, а ряд из крупных рун, опоясывающий его бока.
Глава 20. Периметр и веселый вечерок
— Эй, — неожиданно для меня Райден выдвинулся из-за дерева, надменно выпятил подбородок и уставился на садовника фирменным тяжелым взглядом, — отпустите ребенка, ей больно. И что ваша дочь здесь делает?
Мужчина расцепил пальцы, отпуская на свободу маленькое ушко, и девочка светло и восхищенно улыбнулась Камачо. Треугольное личико с круглыми глазами под светлыми, почти незаметными бровками, не выглядело замученным или испуганным. Малышка сияла любопытством и спокойно стояла рядом с отцом, не пытаясь от него отодвинуться.
— Лири, — отец погладил ее по голове широкой дочерна загоревшей ладонью, — любит сюда убегать.
Он замешкался, бросая на Райдена неуверенные взгляды и вдруг добавил:
— Сэр, я ее обычно и пальцем не трогаю. Лири — бесценный подарок моей жизни, единственная память о рано ушедшей жене. Но последнее время она постоянно начала сюда убегать, никакого спаса нет. Не сообщайте, пожалуйста, риторам, я постараюсь лучше за ней присматривать.
Ситуация выглядела совершенно безопасно, и я тоже решилась выйти на поляну. Улыбнулась благожелательно.
— Доброго дня. А что это за место, подскажите, пожалуйста.
Садовник удивленно смерил взглядом мое странное одеяние и неуверенно посмотрел на Камачо. Видимо, я выглядела менее солидно, чем обнаженный до пояса нобиль. Дождавшись благосклонного кивка от Альфы, мужчина ответил:
— Это один из камней периметра академии. Что делает — не знаю, да и без разницы мне, главное, траву вокруг него подрезать надо постоянно. Чтоб, значит чистая полянка была. Мы бы с Лири пошли, что ли? А то пока я для клумбы место готовил, она убежала и пообедать не успела. Так что, могу я надеяться? Что вы не пожалуетесь риторам?
Райден заверил мужчину, что если девочка больше не будет бегать одна-одинешенька, то мы жаловаться не будем.
— Лири, — торопливо сказала я, когда девочка проходила мимо, держа за руку отца. — а ты знаешь, кто за тобой ходит?
Садовник нахмурился и недовольно на меня зыркнул:
— Что за странности вы спрашиваете у ребенка, барышня? Кроме меня, никто за ней не ходит.
Уже уходя вслед за тянущим ее отцом, девочка обернулась, поймала мой взгляд и стеснительно пробормотала:
— Это подружка.
Отец тут же обхватил ее за плечи и начал что-то сердито втолковывать. До нас донеслось частями «не придумывай» и «Лири, что за…».
Выглядели они вполне любящей семьей, я даже и не знала, что думать. Есть девочка, скучающая, пока ее папа следит за садом. Характером явно непоседливая и любопытная, вот и сбегает от отца, когда он перестает обращать на нее внимание или засыпает, уставший к вечеру.
