Дальше они пошли по длинному извивающемуся туннелю, в середине которого проходил водный путь, подсвечиваемый снизу светящимися водорослями и стайками ползучих пресноводных анемонов с разноцветными световыми полосками и точками. Глядя на чистую и глубокую воду, Кайлан подумал, что правильно сделал, не поплыв. Кто знает, какие голодные существа обитают в беспросветной глубине.
Свет обитателей озерной воды освещал почти весь туннель полностью, правда, возможно, они привыкли к приглушенному свету. Яркий уличный дневной свет сюда почти не проникал, и казалось, будто они оказались в другом мире, погруженном в бесконечную ночь.
– Так, это пещеры гроттанов, – сказала Найя. – Смотрите, вот еще надпись.
На блестящих минеральными отложениями стенах виднелись снооттиски: еще пиктограммы, но были и слова тоже. Кайлан провел по ним пальцами, подумав, не эти ли снооттиски в давние времена оставил Джир.
– «Да поглотит тьма весь неистинный свет», – прочел он вслух. – Звучит жутковато. Написано как пожелание, но что-то мне подсказывает, что нас о чем-то предупредили.
Тавру надпись не заинтересовала, хоть она и умела читать. Видимо, способность читать еще не гарантировала интерес к написанному.
– Пойдемте. Ногами идти быстрее.
Проход стал, несомненно, шире, но идти было не легче. Под ногами постоянно сдвигались неустойчивые камни – скользкие, острые и незаметные во тьме. Пару раз Кайлану показалось, что он слышит перешептывания, но выяснить, наблюдают ли за ними, не было никакой возможности. Когда его ухо оказывалось вблизи от каменной стены, он слышал слабые удары и постукивания, словно где-то в отдаленной части пещеры кто-то барабанил пальцами.
Чем дальше они уходили от внешнего мира, тем чаще им встречались снооттиски, правда, большая часть слов и символов были незнакомы Кайлану. Вскоре стены пещеры оказались сверху донизу покрытыми снооттисками, которых было больше, чем страниц в его книге. Кайлан с Найей завороженно смотрели на письмена, и он показывал ей некоторые легко узнаваемые пиктограммы. Вскоре она сама стала различать их: символы трех солнц и трех лун, закрученный трехчастный символ Тра.
– Сердце Тра, – стал читать Кайлан. – Мы, клан гроттанов, ближе к Сердцу Тра, чем… любой другой… До Замка Кристалла несколько дней пути на запад. Наверное, это образное выражение.
– Каждый клан гельфлингов считает себя ближайшим к Тра, – сказала Тавра. – Из всех обитателей планеты только гельфлинги соревнуются из-за этого. Это абсурд.
Кайлан попытался смягчить напряжение.
– Возможно, у нас разные модры-основательницы, – сказал он, – но все мы гельфлинги. Конечно же, все мы одинаково близки к Тра.
Тавра фыркнула.
– Может, кланы гельфлингов и смогут достичь согласия между собой, но остается еще множество других существ. Любимцам Огры достается много благ, даже если они не воспринимаются благами. Так ведут себя все избалованные дети.
Найя закатила глаза, хоть Тавра стояла к ней спиной и не могла этого видеть. Кайлан не понял, к чему она клонила, но решил не уточнять. Разговор и так был на грани, не стоило заполнять тесное пространство ссорой. Молчание, наверное, было лучшим способом погасить костер раздора, и все замолчали.
Дальше все трое пошли в тишине, слушая капанье пещерной воды и слабый, далекий звук журчания подземной реки. Воздух становился то теплым, то холодным, словно они шли по солнечному полю снаружи и то входили в тень деревьев, то выходили из нее. Кайлан подумал, что порода, наверное, нагревалась от подземных источников. В более теплых местах на губчатых шарах росли полупрозрачные и светящиеся побеги голубого мха. В более прохладных – шныряли ползуны, бронированные черви с сотнями членистых конечностей и спиралевидными усиками объедали кустики растущих на стыке между камнями лишайников.
Пещеры казались бесконечными, будто ими наполнена вся Тра. Возможно, так и было. Здешние места сильно отличались от просторов и редких лесов земли клана Спритон. Даже в Темном лесу и в горах места ощущались знакомыми, но пещеры были так же чужды Кайлану, как и поверхность Великого Солнца или дно океана. Интересно, испытывала ли Найя подобную чуждую тревогу, когда, покинув Заболоченный лес Сог, впервые в жизни ступила на сухую землю. И все же она прошла через равнины спритонов и даже пошла дальше – дошла до Замка Кристалла. Кайлан напомнил себе об этом и заставил себя быть храбрее.
Чужак…
Стоячий воздух нарушил ворвавшийся ветерок, и Кайлану показалось, будто он услышал голос, больше похожий на выдох, но когда ветер утих, остался лишь запах свежей воды и земли. Впереди была стена, и он подумал, что туннель закончился. Снова потянуло свежим воздухом, и перекрытие колыхнулось, оказавшись не стеной, а завесой из мха, растущего с потолка туннеля до самого низа, где касался водной поверхности. Получилось что-то вроде дверного проема со шторкой, а просачивающийся сквозь нее ветерок давал надежду, что они наконец-то добрались до чего-то грандиозного, находящегося по другую сторону завесы.
Найя первой прикоснулась к свисающему мху. Слой оказался плотным, и рука в нем утопала. В отличие от удушающих пальцевидных лиан мох оказался нежным, свисающие пушистые побеги, извиваясь, расступились, пропуская девушку-дренчен. Без колебаний и не оглядываясь назад Найя прошла через них, а Кайлан и Тавра последовали за ней. Чтобы пройти через нежные щупальца, потребовалось сделать три полноценных шага, а оказавшись на другой стороне, Кайлан изумленно охнул.
Водный путь разделился на два потока, змеящихся вправо и влево и заполняющих собой пространство. Головокружительный потолок взмывал куда-то высоко вверх, – должно быть, в горы. Из верхних проемов спускались столбы света, освещая часть открывшегося пространства и не раскрывая загадки его оставшейся части.
– Красиво, – прошептал Кайлан. Сказанное им слово не отражало характер призрачного места, но промолчать он не мог.
– Здесь пусто, – добавила Тавра, как будто одно исключало другое. – И опасно. Неизвестно, кто живет в этих пещерах. Пахнет смертью. Давайте найдем фирку и поскорее уйдем отсюда.
Найя сделала шаг вперед, чтобы пойти первой, но остановилась, когда с одного из верхних проходов упал камушек. Кайлан посмотрел вверх и ничего не увидел, но потом услышал. Со всех сторон вокруг них звучали шепотки, смешиваясь один с другим. Когда они стали громче, он смог различить слова:
– Чужак. Дневносветник. Серебрянка.
– Призраки? – пискнул Кайлан, а менее суеверная Найя просто спросила:
– Здесь кто-то есть?
– Здесь кто-то есть? – прошептали в ответ. Или это было эхо? – Здесь… Кто-то есть здесь… Она хочет знать, есть ли здесь кто… Здесь кто-то есть?
– Здесь кто-то есть.
Мягкий эфемерный голос прозвучал позади них, и Кайлан резко развернулся, отскочив на Найю. Над проходом, через который они только что прошли, сидело существо в капюшоне, причем так близко, что его свисающая голая нога едва не коснулась макушки Тавры, когда она отпрыгнула в сторону. Похожее на гельфлинга существо наклонилось вперед, подперев подбородок руками, и его лицо осветил скудный свет. Вместо глаз Кайлан увидел только глубокие черные впадины.
