– Существует множество песен, рассказывающих разные истории о появлении кланов, но большинство сходятся в истории о Шести сестрах, – поддержал ее Кайлан.
– Да. А вы никогда не задумывались, почему сестер шесть, а кланов семь?
Кайлан уже думал об этом, но не очень много. Первым приходило на ум, что одна из сестер основала два клана, но какие именно, как и почему – этому он не придавал значения. Но после знакомства с кланом Гроттан с их внешней схожестью, а также явным недоверием друг к другу…
– Гроттаны и вапры, – вслух сделал вывод Кайлан. – Два клана одной сестры?
Амри кивнул. Он вытер нос тыльной стороной руки и пожал плечами.
– Объяснение этому есть в разных песнях. У каждого клана есть своя любимая версия, и модра Аргот в этом не исключение. Она говорит, что в самом начале Тра поручила расе гельфлингов семь заданий. Дусанам доверила высшие сферы, чтобы изучать солнца, луны и звезды. Сифа доверила небеса, чтобы изучать знаки и знамения. Стоунвудцам доверила огонь в очаге, чтобы хранить песни и суть нашей культуры. Спритонам доверила основание земли, чтобы культивировать почву и наземных существ. Дренченам доверила воду жизни, чтобы беречь медицину и целительство. А клану Серебряного моря Тра доверила свет и тени, чтобы сохранить историю, законы и летопись гельфлингов. Это задание было слишком велико для одного клана, и потому он разделился на два. Один клан стал хранителем прошлого: нашей истории и темных дел, которым лучше оставаться в тени. Другой клан стал хранителем нашего будущего: наших законов и воззрений, которые повели нас к свету.
– Догадываюсь, что ты скажешь дальше, – вставила Найя.
– Оба задания важны. Нам всем известно, что не бывает света без тьмы. Однако никому не хочется навечно оставаться в тени! Сестры долго обсуждали эту ситуацию. В итоге порешили так: клан Вапра и клан Гроттан. Некоторые считают, что нас изгнали. Модра Аргот говорит, что мы сами ушли в промозглые пещеры, а вапры упорхнули на кристальное побережье. Но все же… Я глубоко уверен, что этим долгом нас обязали не вапры. Это сделала сама Тра.
Идея о том, что Тра поручила кланам гельфлингов определенный долг, была новой песней для Кайлана. Модра Мера обучила его создавать снооттиски и кое-чему еще, она заботилась о соседствующих с ними подлингах и других существах, но никогда не говорила ему, что это дело было поручено спритонам. Кайлану стало интересно, знает ли она об этом. Возможно, эту тайную песню знал только клан Гроттан. Если это правда, то в этом их задача, порученная им самим Сердцем Тра.
Амри глубоко вздохнул и вильнул всем телом, словно пытался избавиться от неприятного вкуса во рту.
– Возможно, нам не нравятся серебрянки, которые выглядят как мы, но ничего общего с нами не имеют, но это не оправдывает случившегося. Я постараюсь искупить вину перед вами. Я обещаю. Начну с того, что последую примеру Тавры… Давайте разделимся и найдем фирку.
Глава 18
Амри выдал каждому по фонарю, чтобы освещать себе путь. Кайлан направился в коридор, расположенный напротив входной двери, Найя пошла в тот, который левее, а Амри остался в центре. Если все коридоры одинаковые, то Найя и Тавра увидели то же, что и Кайлан: вдоль прохода размещались разные предметы – пыльные, покрытые лишайником, упакованные в коробки, запертые на замочки, свернутые в рулоны, сложенные стопками и закрытые на щеколды. Полки были настолько заполнены вещами, что было трудно определить, особенно в сумерках, где заканчивался один предмет и начинался другой.
Коридор заканчивался переходом в другую комнату, почти идентичную первой, и из нее расходились еще три коридора: прямо, налево и направо. Из любопытства Кайлан прошел комнату насквозь, вошел коридор и вышел из него в другую комнату. В правом коридоре он увидел свет фонаря и стоящую у полок фигуру.
– Тавра? – обратился он.
– Что? – ответил голос серебрянки. – Прекращай заниматься ерундой, мы и так много времени потеряли.
В первой комнате успеха добиться не удалось, как он ни пытался. В каждом укромном уголке было набито так много вещей, что он попросту не мог проверить каждую и понимал это. А если бы он последовал своему импульсу и проверял каждый ящик и каждый обнаруженный свиток, то на это ушла бы вечность. Каждый артефакт был уникальным и чудесным, и Кайлан знал, что если не будет преследовать свою цель, то может остаться в этой Гробнице навечно.
Кайлан добрался до последнего отсека в своем ряду, и, оттого что он постоянно щурился, у него уже болел лоб. Комната была подобна всем остальным за одним исключением: у дальней стены обвалились книги и коробки. С обрушившейся полки на пол рухнули и раскрылись ларцы, из которых вывалились артефакты и лежали вперемешку с осколками глиняных сосудов и прочими обломками.
– Хм… неужели землетрясение? Похоже, пора добавить комнат Гробнице.
Оставив фонарик и сумку на столе, он повернулся, чтобы приступить к последней части своих поисков, как вдруг гора у стены зашевелилась. Он взвизгнул и отпрыгнул в сторону, а из кучи обломков выбралось сгорбленное существо и раскатисто застонало. У него оказалось кожистое покрытие, длинная шея и вытянутое лицо. Заметив четыре руки, отталкивающие от себя обломки и вытаскивающие из гривы щепки, Кайлан удивленно охнул. Существо походило на Лучника урВа – мистика. Неужели это мистик?
– Мистик? – с надеждой спросил он. – Вы… мистик?
– Уууууууф! – произнесло существо и обернулось к нему. В свете фонаря стали видны витые рисунки на его лице. У него были темные умные глаза. От клубившейся пыли он закашлялся. – Гельфлинг? Ты не гроттан… Ах! Вот и он.
Подошли Амри и Найя: один из коридора позади, а другая из коридора слева.
– Я услышала грохот, – начала было Найя, но потом вскрикнула: – Кто это?
– Ох! – вскрикнул Амри. – Вы здесь! Я забыл предупредить. Это урЛии. Он иногда приходит из Святилища, чтобы принести предметы в Гробницу.
– Мистик? – удивленно спросила Найя.
– Ох, да, – ответил урЛии. – Так Огра назвала нас после разделения… Погоди-ка! А ты тоже не гроттан!
Мистик урЛии наконец-то выкарабкался из кучи и вышел из нее. Когда он стал виден весь, Кайлан понял, что он действительно одной расы с урВа, мудрым лучником, которого они повстречали в Темном лесу. У него было продолговатое тело – от удлиненного лица до длинного тяжелого хвоста, а на коже в видимых местах были отметины в виде похожих на снооттиски завитушек и спиралей. Из одежды на нем была простая мантия, а на запястьях – металлические браслеты и повязанные шнурочки. Он прокашлялся и погладил свое тело, будто проверяя его целостность, после чего достал из кучи призмы для глаз. Водрузив их на носу, он повнимательнее осмотрел трех гельфлингов.
– Ты ведь Амри? По-моему, в Гробнице ты впервые. Я… искал… искал… что-то искал. Не помню, что именно. А потом полка… ну, эта песня сама поет за себя.
Большая полка, располагавшаяся выше уровня головы, сломалась пополам, изогнувшись за годы тления в пещере. Дальнейшее объяснений не требовало.
