Всеми этими новостями Черчилль делился с Клементиной, отдыхавшей на другой стороне земного шара
[1412]. Произошедшие за последние несколько недель перемены вызвали у нее некоторые сомнения в надежности Корды. «Он кажется мне честным, но во всем этом предприятии, о котором ты мне рассказываешь, есть что-то коварное», — писала она из Новой Зеландии. «Надеюсь, Корда достоин твоего доверия», — предупредила она супруга
[1413]. Черчилль не разуверится в Корде и продолжит с ним сотрудничество в дальнейшем. Правда, больших достижений на ниве киноиндустрии он так и не достигнет, хотя созданные им сцены отличала глубина и оригинальность. По мнению профессора Питера Кларка, если на базе написанных Черчиллем сценариев были бы сняты фильмы, они наверняка могли бы претендовать на «Оскар»
[1414].
Гораздо успешнее сложилось сотрудничество в известном и хорошо зарекомендовавшем себя формате с газетами и журналами. В 1936 году в Daily Mail вышли две статьи, одна посвященная впечатлениям от отдыха в Марокко, другая — о необходимости строительства туннеля под Ла-Маншем
. На следующий год Черчилль опубликовал в News of the World тринадцать статей в серии «Великие события нашего времени». Серия включала следующие еженедельные
материалы: «Ужасное преступление, которое потрясло цивилизацию — Сараево» (номер от 30 мая), «Трагедия торпедированной „Лузитании“» (номер от 6 июня), «Решающий фактор в победе союзников» (номер от 13 июня), «Когда в Соединенных Штатах произошел экономический крах» (номер от 20 июня), «Доминионы — партнеры империи» (номер от 27 июня), «Главные факторы в нашей социальной революции» (номер от 4 июля), «Эпоха правления великих диктаторов» (номер от 10 октября), «Быстрый подъем Японии в поиске ее места под солнцем» (номер от 17 октября), «Решится ли Япония принять оливковую ветвь?» (номер от 24 октября), «Изображение будущего глазами науки» (номер от 31 октября), «Жизнь в мире, контролируемом учеными» (номер от 7 ноября), «Человечество столкнулось с проблемой первостепенной важности» (номер от 14 ноября), «Союз для мира — надежда всего человечества» (номер от 21 ноября).
Среди других литературных проектов второй половины 1930-х годов Черчилль серьезно рассматривал возможность возвращения к биографическому жанру. Консуэла Бальзан считала, что после «Мальборо» ее другу следовало взяться за подробное описание собственной жизни. «С твоими талантами, воображением и способностями представлять действительность ты смог бы создать книгу, которая вызвала бы чрезвычайный интерес у будущих поколений», — подталкивала она его после получения очередного тома монументального сочинения
[1415].
Но как можно наверняка утверждать, что вызовет «чрезвычайный интерес» у следующих поколений? Да и какое мнение о знаменитости у них сформируется? На эти вопросы вряд ли кто-то способен дать точный ответ. Однако каждая выдающаяся личность стремится не только сохранить свой образ в истории, но и представить себя в выгодном свете. Для создания собственного портрета и наилучшего представления собственных достижений каждый использует только ему присущие художественные приемы. Кто-то высекает гранитные монументы, кто-то пишет картины или обеспечивает себе бессмертие записями на нотном стане. Для Черчилля главным средством выражения индивидуальности, помимо действия, было слово. Именно в этот период в одной из статей для News of the World у него прозвучит мысль о долговечности слов, которые, даже будучи «произнесенные две или три тысячи лет назад, остаются с нами и поныне»
[1416].
Одним из самых распространенных жанров самопиара являются мемуары. И предложение Бальзан в этом отношении воспринимается органично. Тем более что в своих мемуарах «Мои ранние годы» Черчилль, хотя и позаботился о восприятии своей личности в будущем, вряд ли сполна удовлетворил читателей рассказом о событиях, в которых ему довелось принять участие и масштаб которых изменил историю человечества.
Скромность Черчилля, пожелавшего ограничить свои воспоминания 1900 годом, может показаться несколько странной. Но она имела свои причины. Тем более что и скромностью это в строгом смысле слова не назовешь. Черчилль многое рассказал о своей деятельности в «Мировом кризисе», а также в «Размышлениях и приключениях». О многом он поведает и в своем будущем произведении о Второй мировой войне. Но если все-таки коснуться причин, объясняющих, почему он не оставил мемуаров именно о своей политической деятельности, то наиболее подходящим объяснением (не считая отказа издателей принять к публикации рассказ о политических баталиях против протекционизма в начале XX века) являются амбиции автора. Одних мемуаров ему было мало. Поэтому и «Мировой кризис», и «Вторая мировая война», и уж тем более упомянутый сборник «Размышления и приключения» трудно отнести исключительно к реминисценциям. Черчилль видел себя еще и писателем. Отсюда его стремление познакомить читателей не только с повествованием о своей жизни, но и со своим мировоззрением. А учитывая, что после неудачи с «Савролой» художественный жанр ему был чужд, он сосредоточился на истории и публицистике.
Амбиции Черчилля оказались настолько обширны, что подтолкнули его выйти за рамки историка современности и погрузиться в прошлые века, написав фундаментальный труд о своем далеком предке. «Мальборо» был несомненной победой Черчилля-историка. А победа, как водится, окрыляет и подталкивает к новым свершениям. Не прошло и месяца после выхода последнего тома тетралогии, как в октябре 1938 года политик устремился к новым манящим далям. Двенадцатого числа он подписал договор с издательством Messers George Newnes об изложении истории Европы со времени Великой Октябрьской (или «Русской», как значилось в документах британцев) революции. Черчилль даже получил аванс в размере пятисот фунтов. Однако эта книга так и не будет написана. Автор планировал начать работу в 1940 году, но его планам не суждено было сбыться по понятным причинам. В октябре 1944 года Черчилль вернет выплаченный аванс и расторгнет договор
[1417].
Новым пастбищем, которое в конце 1930-х годов Черчилль засеет своим литературным талантом, станет другая тема. Появление этой темы не было неожиданностью ни для автора, ни для издателей. В периодических изданиях постоянно выходили его сочинения, посвященные какой-нибудь выдающейся личности. Только в одной серии для Daily Mail 1935 года встречаются три таких опуса. Именно великим современникам Черчилль и решил посвятить новую книгу, собрав и переработав имеющийся материал.
