— А жилет? — уточнила я, когда мы подходили к одной из каяк.
— Надену. Здесь без них не пускают. Волнуешься?
— Конечно! Страшно за бедных рыбок, если тонуть начнешь. Ты ж своим немаленьким тельцем им всю воду из берегов выплещешь. — Хмыкнув, Андрес натянул на себя жилет, а потом мы уселись в желтую каяку. Несколько лодок вместе с нами тоже отплывали от берега. У меня уже чесались ладони от предвкушения. Вокруг было так красиво, ярко светила луна, прокладывая лунную дорожку на глади темной воды, а повсюду из кустов слышалось кваканье лягушек и стрекотание кузнечиков. Если забыть, что я на другом континенте, то вполне похоже на нашу российскую глубинку. Хотя, кого я обманываю? Ни капли не похоже. Здесь лягушки латиноамериканские.
— Не тяжело? — поинтересовался Андрес сзади. Меня он усадил впереди. Весла были легкими, и грести давалось без труда, позволяя любоваться видом.
— Нет, все в порядке. Я никогда еще не каталась на каяке. — Заросли мангровых деревьев по обеим сторонам залива угрожающе нависали сверху, и если бы Андреса здесь не было, мне бы однозначно стало жутковато, но он магическим образом действовал на мои страхи, развеивая их в пух и прах.
— Я часто здесь бываю. Когда хочется побыть одному, подумать, чтобы никто не мешал.
— Согласна, подходящее место. Такое таинственное. — Я завороженно смотрела на переплетающиеся ветви деревьев, пропускающие сквозь себя лунные блики. Волшебно…
— После того, как умер отец, я почти сразу нашел этот залив, и стал их постоянным клиентом. — Я напряглась, услышав от него первое откровение о его жизни.
— Давно это было? — поинтересовалась осторожно, боясь спугнуть его желание поговорить. Мне хотелось узнать о нем как можно больше. Обо всем. Что любит, чем увлекается, каким был в детстве, и что для него имело особое значение.
— Шесть лет назад. Утонул. — Сердце дрогнуло.
— Мне очень жаль. Я не представляю, как это больно…
— Он был для нас всем, — приглушенно донеслось сзади. — Примером хорошего отца и заботливого мужа для матери. Ей было особенно тяжело, потому что в этот момент она как раз была беременна Луисом.
О, Господи! У меня ком к горлу подкатил от одной мысли, что пришлось пережить этой сильной женщине.
— Не налегай сильно на весло, espinita, пропустим всех вперед. — Мы действительно плыли в каком-то течении из каяк. Таинственность нарушалась из-за их гомона и смеха, а мне сейчас как никогда необходимо было побыть с Андресом только вдвоем. Мы притормозили немного, наблюдая как другие лодки постепенно начинают обходить нашу.
— Так много туристов! — удивилась я их количеству.
— Да уж. Приезжают сотнями, как мошкара. Сейчас особенно жаркое время. В другое время года здесь мало кого увидишь.
Проводив взглядом последнюю лодку, я почувствовала, что и наша снова начала набирать ход. Это Андрес аккуратно греб веслом, еле слышно запуская его в воду.
— Получается, что ты сразу после гибели отца взял на себя опеку над своей семьей? — тихо спросила я, боясь бередить старые раны.
— Нет. Сначала это делал Рауль. — В любимом голосе промелькнули холодные нотки. — Мой старший брат.
— Так вас четверо на самом деле? — искренне удивилась я.
— Трое. Этот мудак свалил несколько лет назад с внушительной партией наркоты, из — за чего мне теперь приходится ежедневно торговать этой хренью, чтобы вернуть его долг.
Так вот в чем дело, он начал заниматься продажей наркотиков не по собственному желанию. Сколько же бед свалилось на эту семью…
— Подожди, а почему ты думаешь, что он украл наркотики и сбежал? Может, его подставили?
— Он всегда думал только о себе. С матерью ругался изо дня в день, доводя ее до слез. Несколько раз мы били друг другу морды после таких случаев. Я не мог смотреть на то, как она всякий раз надеется, что он изменится, но этого не происходило. Он сам ввязался в это дерьмо, и швырял бабками налево и направо, а дома жрать было нечего. Мать хваталась за каждую подработку, пока этот упырь трахал шлюх. А в один прекрасный день ко мне пришли люди Алонсо, и, зашвырнув в багажник, отвезли к нему. — Андрес замолчал, скрипнув зубами, а я сидела в полном ступоре, не понимая, как мог взрослый парень так поступить со своей семьей. Хладнокровно променять их на развлечения, а потом и вовсе уехать. Эгоист, неблагодарный эгоист, который недостоин такой семьи, которая ему досталась судьбой.
Я обернулась, насколько могла, в лодке, хотя это было очень сложно. Пластмасса давила на талию, и полностью повернуться никак не получилось. Выражение лица Андреса было непроницаемым, и хоть под фонариком на его голове, глаза казались светлыми, на самом деле в них кипела ненависть.
— Они причинили тебе боль? — осторожно спросила я, борясь с желанием протянуть руку и погладить напряженное лицо.
— Несколько поломанных ребер ничто по сравнению с тем, что я теперь под колпаком Алонсо.
— Почему именно ты должен отдавать долг за своего брата? Ведь это он, а не ты сбежал. Пусть бы его и искали!
— Зачем искать того, кто обворовал барона, если есть тот, кто не посмеет этого сделать, потому что на кону жизнь его семьи.
— Тебе угрожали семьей? — ахнула я.
— Конечно. По — другому я бы не стал этим заниматься, даже если бы к горлу привязали камень и поставили на край моста.
— Много тебе еще нужно отдать?
— По сравнению с тем, сколько было — капля в океане.
— Так ты поэтому работаешь в ресторане за троих, — пробормотала я больше для себя, а не для него, расставив теперь на места все недостающее. Вот почему он хотел, чтобы я как можно быстрее освободила свое место работы.
— В ресторане я не насобирал бы даже на десятую часть долга, — хмыкнул он, посмотрев на меня. — Я собираю деньги, чтобы иметь возможность отправить своих в Америку. Найти им там жилье, сменить имена и обеспечить жизнь хотя бы для начала, а потом они справятся уже без меня.
— Почему без тебя? А ты? — нахмурилась я.
Андрес как-то странно невесело улыбнулся, а потом и вовсе протянул руку и легко щелкнул меня по носу.
— Не честно, espinita, — широкая улыбка окрасила секунду назад сосредоточенное лицо. — Выкладывай теперь ты о себе парочку фактов, а то чаша весов как-то хромает. — Сильные мышцы перекатывались на руках при каждом движении веслом, а черная футболка обтягивала накачанную грудь, отвлекая меня от главного вопроса, на который он так и не ответил.
— Что конкретно тебе интересно? — я развернулась обратно, и тоже начала медленно грести веслом. Залив становился немного шире, рассеивая лунный свет по водной глади. Чем позднее становилось, тем громче надрывались лягушки. Или мне просто так казалось за счет того, как пусто здесь стало без других туристов. Их каяки виднелись далеко впереди, уединив нас с Андресом в темноте нашей первой ночи.
