— Нет, по — настоящему… Настолько, что теперь даже не знаю, как я буду уезжать…
— Как — как, на самолете! Села и уууу, дом, милый дом!
— Эля!
— Да стебусь я, глупая. — Подруга убрала стул и уселась рядом со мной на кровати, обняв за плечи. — Вижу, что влюбилась. Ты же и двух минут прожить не можешь, чтобы в телефон свой не заглянуть.
— Угу.
— И по улице, когда идем, все по сторонам смотришь, вдруг где проходить будет.
— Угу.
— А ночью, когда мы с бабулей спим, в вайбере висите с ним до утра.
— Угу. А откуда ты знаешь, если спишь?
— Да наугад ляпнула.
Я рассмеялась.
— Ладно, послушай меня. У тебя впереди еще несколько дней. Давай ты потратишь их не на мысли о том, что же будет после отъезда, а на заполнение времени воспоминаниями и событиями, которые ты потом сможешь долго еще в памяти перебирать. Сидя с кислой миной в ожидании неизбежного, легче тебе точно не станет. Лучше сделай так, чтобы за эту неделю вы с Андресом успели друг другу настолько надоесть, чтобы ты мечтала уже о своем отлете.
— Сомневаюсь, что это возможно, — Но доля правды в её словах была. Толку заполнять мысли грустью, если можно радоваться тому, что имею сейчас. В данную минуту. А у меня есть причины быть счастливой. Я в Пуэрто-Рико. Меня хочет самый сексуальный парень этого острова! Все, что нужно сделать — это расправить крылья и воспарить! Так высоко, как еще не летала… главное потом не разбиться, когда буду падать…
— Может и невозможно, но попробовать стоит. Мы же сегодня в клуб идем, я правильно помню? Твой любезный еще не передумал?
— Идем. В «Ла Факторию».
— Ну вот и отлично! Наконец — то вы сможете оторваться как нормальная молодежь. Ты — как обычная туристка, приехавшая к подружке, а он — как обычный парень, без наркотиков.
Я тут же напряглась, и отстранилась от нее.
— Ты знаешь, что он продает наркотики?
— Конечно! Да тут почти все это знают. Поэтому и боятся его.
— То есть все давно знают, но никто не сдает в полицию?
— А зачем? Он, если кому нужно, спонсирует таблетками, далеко идти не надо. Плюс тому, кто его заложит, а рано или поздно всплывет кто это сделал, потом будет очень несладко. Вот никто и не рыпается.
— Понятно. Так ты поэтому хотела меня от него уберечь?
— Да, амига! Зачем тебе связываться с дилером?
— Не получилось у тебя…
— Ну, знаешь, по — моему он от тебя без ума, так что я не особо расстроилась.
Улыбка сама нарисовалась на моем лице. Черт, как же это приятно даже просто говорить о нем!
Так мы и просидели у меня на кровати несколько часов, болтая об Андресе, и смеясь над разными глупостями. Знаю, что некоторые стараются держать свое счастье под куполом и никому о нем не говорить, а мне хотелось, чтобы весь мир узнал, какой мужчина принадлежит мне. Я могла говорить о нем часами, и даже само упоминание его имени делало меня счастливее… Кажется, я начинаю сходить с ума…
К вечеру мы начали собираться. Я выбрала обтягивающее платье до середины бедра цвета морской волны, а булочка — как и обычно, топ с черной юбкой из кожи. Предлагать мои вещи ей было бессмысленно. Во — первых размер не подошел бы, а во — вторых она бы отказалась.
Особо краситься не стали, да и на голове тоже вычурных домов не строили. Я просто выпрямила волосы, которые постоянно вились от влаги, а Эля завязала два хвоста, и стала чем — то смахивать на школьницу — переростка.
Андрес заехал за нами на машине, и посигналил. Я выпорхнула из дома, и попала к нему прямо в объятия. Он уже ждал снаружи, чтобы прижать меня к себе и поцеловать. Боже, как же долго мы не виделись. Целых несколько часов. Я жутко соскучилась! И теперь уже и идти никуда не хотелось. Разве что к нему домой. Поцелуй был таким долгим и нежным, а язык ласковым, но уверенным. Мое тело мгновенно начало меня предавать, снова тая в его руках, пока мы не услышали сзади:
— Не, ну я конечно не против порнушки у крутой тачки, но вы бы мне хоть пачку чипсов подкинули пожевать, — я рассмеялась, уткнувшись в плечо Андресу. Он тоже улыбался.
— Если бы ты смотрела нашу порнушку, тебе бы понадобился вибратор, а не чипсы.
— Так у меня есть, — на полном серьезе ответила Эля. — Притащить?
— Не надо, — вскрикнула я, и услышала раскатистый смех Андреса.
— Поехали уже! — сказал он, целуя меня в висок. — А то моя крепкая нервная система рухнет от такого зрелища!
И мы, смеясь, забрались в машину. Эльвира, как и я, долго обсматривала салон, трогала кожу на сиденьях и все просила включить ей то радио, то кондиционер, то свет. Моя любимая обезьянка. Я улыбалась, глядя, как она разглядывает панель управления с заднего сиденья и пристегивает себя ремнем безопасности. Как ребенок, ей Богу. Интересно, что бы было, если бы она оказалась у нас в гостиной, где на каждой полке стоит фарфоровая посуда?
Спустя минут двадцать, мы уже заходили в бар. Народу пока было не много, да и музыка не грохотала очень сильно, так что можно было хотя бы разговаривать, не повышая голоса. Поздоровались с Пабло, который как раз сегодня был на смене. Он без особого энтузиазма принял у нас заказ. Точнее у Андреса. Но надо отдать ему должное, хотя бы не нахамил. Нам же, как и всегда, улыбнулся теплейшей улыбкой. Андрес, как настоящий мужчина, демонстрировал на меня право собственности, не спуская руку с моей талии. Это жутко бесило Паблито. Он бросал на меня взгляды полные непонимания, в то время, как общения с Андресом вообще избегал. Хотя и не скажешь, что тот к нему стремился. Сегодня можно было сказать, что он расслабился. Развалился на стуле за столиком, который мы заняли, и вел такую непринужденную беседу с Эльвирой, что мне даже не верилось в их способность нормально общаться. Они даже нашли общие темы для разговора, и смеялись над шутками, которых я не понимала, но тоже улыбалась. Наконец атмосфера постоянного напряжения рассеялась, и можно было спокойно попивать свою Голубую Лагуну. С наступлением ночи посетителей прибавилось, и музыка начала отдавать басами из колонок у танцпола. Я уже немного захмелела и мне хотелось танцевать, отрываться и веселиться.
— Пойдем танцевать, — крикнула я Андресу на ухо, перекрикивая латинскую заводную песню.
Он отрицательно качнул головой.
— Ты потанцуй, а я на тебя посмотрю, — махнул головой в сторону импровизированного танцпола. Глаза хитро прищурены, а я уже понимаю, чего он хочет. Чтобы танцевала для него. Прямо здесь, среди этой толпы. Ну хорошо, как скажешь, любимый. Выпитая водка, пусть даже разбавленная и подсластенная напитками, давала о себе знать, подбадривая на решительные действия. Я встала, послав ему воздушный поцелуй, и пошла к толпе. Стробоскоп затуманивал сознание и будил энергию, которая требовала выхода. Повернулась передом к нашему столику и встретилась с пронзительным взглядом. На лице, как и всегда, усмешка. Только уже не наглая. Скорее предвкушающая. В руке стакан с ромом. И я начинаю двигаться. Сначала медленно, вплетаясь в общую атмосферу. Покачиваю бедрами в такт музыки, и поднимаю руки, чтобы отбросить волосы назад. Его глаза прищуриваются, и я, загипнотизированная, продолжаю соблазнять его своими движениями. Знаю, о чем он сейчас думает. Потому что исследует черными, как заводь, глазами мое тело, начиная от каблуков и заканчивая кончиками волос. Я чувствую его на себе физически, от чего двигаюсь еще более чувственно. Прогибаясь в спине и проезжая ладонями вверх по животу. Добираюсь кончиками пальцев до груди, и могу поклясться, его глаза вспыхивают. Опускаю их, чтобы взмахнуть волосами и развернуться спиной. Пусть посмотрит сзади. Думаю, ему понравится. Мое тело воспламеняется осознанием, что ОН смотрит на меня. Пожирает глазами. По венам бежит распаленная магма, пока я снова слегка прогибаюсь, понимая, как мои движения на него воздействуют. Ощущаю спиной его взгляд и желание. Тягучее, горячее, как и он сам. Собираюсь оглянуться, но чувствую, что мне на талию ложатся руки и по — хозяйски притягивают к себе, прижимая к твердой выпуклости на штанах.
