– Спасибо. Я тоже так думаю, – заулыбалась Галя и вслед за ней Женя.
– А я вот думаю, что Вова скоро разведется, – вздохнула Нина. – Может, тогда возьмем его к нам?
– Точно! И братика моего тоже возьмем! Галя, ты согласишься? А его жена пусть себе еще личную жизнь устроит, счастливую! Она ж не виновата ни в чем, что он на тебя как запал тогда, так и любит всю жизнь!
* * *
Они ушли, запальчиво обсуждая возможность «взять к себе» Вовку Потапова и его маленького сына. У меня несколько звенело в ушах и мелькали перед глазами цветные пятна. Неужели действительно цыганская кровь? – думала я.
Эмоционально тонкий ребенок
Я вообще-то человек спокойный, неэмоциональный, но тут, честное слово, накипело. Не могу больше молчать. Выскажусь, и пусть родители и коллеги, если пожелают, со мной не соглашаются и даже осуждают.
Вот как это обычно выглядит. Приходит мама, приводит ребенка с какими-то проблемами, рассказывает о них и либо между делом, либо вот прямо в начале заявляет:
– Только вы знаете, он у меня весь такой прямо очень чувствительный и эмоционально тонкий…
Ну, или она – чувствительная и эмоционально тонкая.
Причем здесь откровенно подразумевается: он у меня не такой или она не такая, как другие дети. И мерить его надо другой меркой, и относиться по-особому. И странно, что вот воспитательница в детском саду, учительница в школе или вот руководительница в «обучалке-развивалке» этого не видят, не понимают и не хотят считаться. И, кстати, другие дети (по всей видимости, бесчувственные и «эмоционально толстые») тоже как-то не особенно его жалуют.
– Но вот мы до школы год ходили в хороший дорогой частный садик, и там была совершенно другая картина: маленькая группа, много внимания, его все время хвалили, и он прямо вот расцветал, и ему все нравилось. А так он у нас очень, очень чувствительный…
– То есть вы хотите сказать, что эмоциональность вашего ребенка более развита и богата оттенками, чем в среднем у детей этого возраста?
– Да, да, именно так!
– А в чем же эта особая эмоциональная тонкость вашего ребенка заключается? – стараясь быть или хотя бы казаться доброжелательной, уточняю я.
Самые часто встречающиеся варианты ответов:
– Если что-то не по его, у него прямо истерика начинается и никак его не успокоить.
– Когда в мультфильмах или книжках что-то страшное или чувствительное, он отворачивается, просит перестать читать, выключить или даже плачет.
– Очень привязан ко мне, скучает, ревнует меня к папе, сестре или брату, все время требует внимания.
– Много плачет, чуть какая неудача – сразу слезы.
– На все обижается, даже на мягкий юмор.
– Очень любит нашу кошку и собаку, скучает по ним, все время хочет с ними играть.
– Хочет, чтобы играли по его правилам, очень расстраивается, если проигрывает, может отказаться играть вообще.
Выслушав все это в том или ином наборе, я обычно спрашиваю:
– А вы уверены, что это именно «тонко развитая эмоциональность»?
– Да, конечно, – отвечает родительница. – А что же еще?
Давайте разбираться.
Бывают ли вообще на свете дети с очень развитой эмоциональностью? Ну разумеется да, бывают.
Чем они характеризуются? Тем, что они очень быстро, точно и четко читают свои и чужие чувства и изменяют свое поведение строго в соответствии с прочитанным. Ну вот как дети с математическими способностями быстро и правильно решают сложные математические задачи, а дети со способностями к рисованию споро и точно рисуют березку.
Как правило, развитая эмоциональность связана с эмпатией. Эмоционально тонкий ребенок чувствует, когда кому-нибудь из близких плохо, и, в зависимости от темперамента, затаивается и переживает или пытается активно помочь. Если рядом радость, он заряжается ею как батарейка и переживает чужой восторг как свой собственный. Он откликается на беды однокашников, плачет с ними или борется за них с несправедливостью. Он может не спать ночь, если где-то на другом краю света случилась беда, но не потому что боится за себя – ему жалко тех людей, он легко воображает себе их переживания. Он требует, чтобы родители «взяли к себе» всех встречных бродячих собак, пытается утешить всех плачущих детей в детской поликлинике, переживает за бомжа на помойке и за старушку с палочкой и тяжелой авоськой.
Книжные и киношные герои для такого ребенка тоже важны. Он легко идентифицируется с ними, переживает за них, как за живых, но никогда не откажется от интересной книги или фильма только потому, что там страшно или грустно. Эмоции – это хлеб его развития, и ему нужен весь их спектр.
Собственные эмоции такого ребенка очень разнообразны, и он рано и тонко научается их различать. Он бывает в радости и умилении, в восторге и восхищении – и знает и понимает, что все это разные состояния. Он уверенно отличает грусть от тревоги, гнев от ярости, отчаяние от печали, обескураженность от недоумения.
Такие дети бывают. Я лично видела их не раз, не два и не десять – намного больше. Довольно часто (но не обязательно!) эмоционально тонкие дети бывают у хорошо эмоционально развитых родителей.
И вот что удивительно: родителям вышеописанных детей практически никогда не приходит в голову ссылаться на особенности их детей. Никогда я от них не слышала: «Ах, мой ребенок такой чувствительный, и поэтому кто-то должен…»
Разумеется, тут как с математическими способностями: кто-то от природы более одарен, кто-то менее. Но всех можно чему-то научить.
И вот семейные факторы, способствующие выращиванию ребенка с действительно богатой и развитой эмоциональностью:
• в семье регулярно и открыто говорят о чувствах: «Я сейчас испытываю вот что…»;
• никто в семье не «копит обиды», проблемы обсуждаются, а не замалчиваются;
• члены семьи часто переживают и выражают при детях положительные эмоции: восхищение красивым закатом, умиление мимимишным котенком, радость от вкусной еды, интересной книги и т. д. – и описания этих переживаний абсолютно лишены дидактического, обучающего оттенка;
• семья НЕ детоцентрическая. Ребенок из своих интересов вынужден приспосабливаться к чувствам и состоянию других членов семьи;
• детей в семье больше чем один или тесное общение с кузенами и т. д.;
• при семейном или диалоговом обсуждении книг, кинофильмов, повседневных событий всегда уделяется внимание чувствам: «А он что – обиделся или разозлился?»; «А она что хотела – его порадовать?»; «А как он мог это сказать, чтобы при этом не унизить своего друга?»;
• взрослые члены семьи объясняют и демонстрируют коррекцию своего поведения под чувства других людей: «Наша мама сегодня, кажется, не в настроении, наверное, это из-за вчерашних неприятностей на работе, поэтому я сейчас, пожалуй, попробую ее порадовать небольшим сюрпризом…».
