– Держать руки! – прикрикнул лейтенант. Сунув руку во внутренний карман Велесова, он вытащил нож.
С помертвевшими лицами, опасаясь пошевелиться, стояли сопровождающие Велесова. Лейтенант вертел в руках перочинный нож с пластиковой ручкой. Раскрыл его, попробовал лезвие на прочность, потом вновь сложил. Похоже, что за время своей службы он ни разу не сталкивался со столь опасным предметом, – выявленная находка никак не вписывалась ни в правила службы на Ближней даче, ни в наставления, отданные суровыми командирами, ни в инструкции, заученные назубок.
Он обвел хмурым взглядом троицу, невесть каким образом, да еще с ножом оказавшуюся в нескольких шагах от Ближней дачи товарища Сталина, а потом трагически протянул, выдыхая из легких сжатый воздух:
– Та-ак, гражданин хороший… И как прикажете мне все это понимать? А теперь ответьте мне на вопрос, для какой такой цели вы пронесли на территорию проживания товарища Сталина холодное оружие? – Глянув на двух побелевших людей в штатском, продолжил с прежними гнетущими интонациями: – Диверсия? – Двое в штатском сильно потеряли в весе. От них оставались лишь едва различимые тени. – Вам троим придется за это ответить!
– Товарищ лейтенант, это всего лишь перочинный нож, – нашелся с ответом штатский в сером костюме.
Неожиданно дверь в сруб широко отворилась, и в помещение вошел крепкий русоволосый генерал-майор.
– Что тут происходит, Ефимцев?
– Товарищ генерал-майор, у Велесова был обнаружен нож. Согласно утвержденной вами инструкции следует задержать подозреваемых для дальнейшего разбирательства.
Начальник охраны Сталина генерал-майор Власик неодобрительно покачал головой.
– И что за нож? Кинжал, что ли?
– Вот он, товарищ генерал-майор, – лейтенант победно протянул Власику перочинный нож.
Николай Власик повертел в могучих ладонях карманный нож, строго посмотрел на ретивого лейтенанта и спросил:
– Знаешь, где таким ножом можно только ковыряться?
– Никак нет, товарищ генерал-майор.
– А ты подумай на досуге.
– Есть подумать!
– Ефимцев, опять страхи на гостей нагоняешь. Сколько раз тебе говорил, не перебарщивай. Понимаю, ты парень старательный, но во всем должна быть мера. Или мне тебя в конвойные перевести? Смотрю, досмотр у тебя очень хорошо получается, иголки мимо тебя не пронесешь. Велесова товарищ Сталин дожидается, а ты тут у меня целое представление устроил… Артист оригинального жанра, понимаешь…
– Виноват, товарищ генерал-майор.
– Вот что сделаем, Михаил Игоревич, – припустив душевную ноту в голос, проговорил Николай Власик. – Давайте это ваше кухонное орудие оставим вот здесь, – положил он перочинный нож на стол, – отсюда его никто не заберет, не переживайте. А когда вы будете возвращаться, то можете взять его обратно с собой. Не возражаете?
– Не возражаю, – приободрился Михаил Велесов.
Сопровождающие тоже повеселели, расслабленно заулыбались. Какую-то минуту назад казалось, что все скверно. Через сгустившееся ненастье должен был оглушительно шарахнуть гром. А тут вдруг разом невзгоды разошлись, и сквозь разверзнувшиеся облака приласкало теплое солнце.
– Вот и славно, – вполне искренне обрадовался Николай Власик. – Да и лейтенанта надо как-то уважить. Старается парень… Вон он как на нас хмуро посматривает. – Сочувственно покачав головой, спросил: – Натерпелись вы, наверное, с ним страхов?
– Ну-у… Не то чтобы натерпелся.
– Давайте я вас лично провожу к товарищу Сталину. А то опять какой-нибудь ретивый добрый молодец на пути появится, у нас тут их хватает. А мне поручено вас беречь. Прошу вас, – отступил Николай Сидорович в сторону. Глянув на сопровождающих в гражданской одежде, добавил: – А вы пока посидите здесь. Составьте лейтенанту компанию, уверен, он вам не наскучит.
* * *
Волнуясь, Михаил Велесов перешагнул рабочий кабинет Верховного Главнокомандующего. Иосиф Виссарионович стоял подле стола, выдвинутого на середину комнаты, на которой лежали три карты, свернутые в рулоны; четвертая карта, совсем небольшая, занимала часть стола, а ее уголки были прижаты двумя пухлыми папками. Рядом со свернутыми картами Велесов увидел свое развернутое письмо, на листах которого синим карандашом были сделаны какие-то небольшие пометки.
Позади Сталина стоял еще один стол, поменьше, с белым телефоном по правую руку. В левом углу стола в неровную стопку собраны несколько папок с потертыми обложками, а в центре лежали еще две, одна завязанная белыми тесемками, обложка которой была исписана короткими заметками, а другая раскрытая. Вдоль стен стояли четыре дивана, обтянутые черной кожей. Вполне рабочая обстановка, каковую можно наблюдать у всякого руководителя.
Увидев вошедшего, Сталин доброжелательно улыбнулся и шагнул навстречу, протягивая руку.
– Как добрались, Михаил Игоревич?
Прозвучал голос, каковой он неоднократно слышал по радиоприемнику: неторопливый, с размеренными спокойными интонациями, глуховатый и с легким грузинским акцентом.
– Без приключений, товарищ Сталин, – перебарывая сухоту в горле, вдруг нежданно возникшую, отвечал Михаил Велесов и сильно стиснул ладонь вождя.
– У вас крепкое пожатие, – улыбнулся Иосиф Виссарионович. – Сразу видно, что вы человек очень сильный… Вы присаживайтесь. – Велесов тотчас сел и смотрел теперь на Иосифа Виссарионовича снизу вверх. – Мне очень понравилось ваше письмо, весьма дельное, все по существу, за каждым словом чувствуется глубокое знание предмета. Вы ведь преподаете в строительном институте?.. Сидите, – махнул рукой Сталин, усаживая на место поднявшегося Велесова.
– Именно так, товарищ Сталин.
– А какие именно предметы читаете?
– Основы архитектуры и строительных конструкций, архитектуру зданий, а еще черчение… Отвечаю за производственную практику. Иногда в деканате мне поручают и другие курсы. Преподавателей сейчас катастрофически не хватает… Ну а еще веду факультативный предмет «Архитектура средневековых европейских замков». В основном делаю упор на немецкие, французские и итальянские.
– У вас большая нагрузка.
– Труднее всего тем, кто сейчас находится на фронте, товарищ Сталин.
– Это вы правильно сказали, – ответил Верховный Главнокомандующий. – Нам трудно, но тем, кто воюет, им еще труднее. Ведь на фронте каждый день погибают люди… Скоро наши войска подойдут к Познани, что вы можете сказать об этой крепости?
– Мне приходилось бывать в Познани, товарищ Сталин. Познаньская крепость – тема моей кандидатской диссертации. Очень грамотно выбрано место для ее постройки. Располагается на господствующих высотах, на западном берегу реки Варты. С нее прекрасно обозревается вся местность. С южной стороны крепость закрывают болота Обры и Обрский канал, а с северо-запада она защищена излучиной реки Варты. Сам город опоясывают восемнадцать фортов, усиленных сверхпрочным бетоном. Расколотить его чрезвычайно трудно, разве что специальными штурмовыми орудиями. К городу с восточной стороны подходят дороги. А в сторону запада уходят уже три железнодорожных полотна и четыре шоссе. Это важный узловой пункт, и я уверен, что немцы сделают все возможное, чтобы удержать город и не пропустить через него грузопоток военных перевозок.
