Когда голоса смолкли, Риэль улыбнулась и потянулась за туфлями.
Остаться здесь?
Ни за что.
Она поспешила через гостиную, примыкающую к кабинету Тала, в гулкие коридоры храма, выложенные мрамором с красными прожилками, с роскошными коврами, украшенными вышитыми языками пламени. На входе в храм, паркетный пол которого был отполирован так, что сверкал, словно золото, царила суматоха: прихожане, служители храма и слуги спешили к островерхим дверям часовни.
– Это леди Людивин, – прошептал молодой послушник своему спутнику, когда Риэль проходила мимо. – Видимо, ей стало плохо.
Риэль усмехнулась, представляя, как все суетятся вокруг бедной Людивин, такой прекрасной и слабой, трагически распростертой на полу часовни. Она представила себе, как Людивин будет наслаждаться всеобщим вниманием, а затем и воспоминаниями о том, как устроила целое представление для почтенных жителей столицы, дергая их за ниточки, как кукловод марионеток.
Даже если и так, Риэль все равно будет ей обязана за эту неоценимую помощь.
Как бы то ни было, оно того стоит.
Лошадь Людивин стояла рядом с ее у дверей храма. Ее держал под уздцы молодой конюх, который, казалось, был на грани паники. Он узнал Риэль и с облегчением выпустил поводья.
– Простите меня, леди Риэль, но что с леди Людивин? С ней все хорошо? – спросил он.
– Не имею ни малейшего понятия, – ответила Риэль, вскакивая в седло. Затем она хлестнула лошадь, и та помчалась по главной дороге, ведущей от Храма Огня в центр города, стуча копытами по булыжной мостовой. Вокруг них высились жилые дома и храмовые здания – серые каменные стены с барельефами, изображающими сцены возведения столицы, округлые крыши, крытые полированной медью, высокие стройные колонны, увитые цветущим плющом, белые фонтаны, увенчанные изображениями Семи Святых в молитвенной позе. Так много гостей со всего мира съехалось на Королевские скачки в Ам-де-ля-Терр, столицу Селдарии, что даже прохладный весенний воздух казался теперь густым и вязким. В городе пахло потом и пряностями, разгоряченными лошадьми и азартом.
Когда Риэль резко свернула с основной дороги, толпа в страхе расступилась по обе стороны от нее, ей в спину полетели гневные проклятия, но быстро смолкли, едва только кто-то в толпе догадался, кто она такая. Она быстро скакала по извилистым улицам в направлении главных городских ворот, все ее тело звенело от напряжения как струна. Но сегодня она не даст выхода своей силе.
Она будет соревноваться за главный приз Королевских скачек, как любой свободный гражданин Селдарии, и докажет отцу, что способна контролировать свою силу, даже если ее жизни будет угрожать опасность, даже если глаза всех жителей города будут устремлены на нее.
Она докажет ему и Талу, что заслуживает того, чтобы жить обычной жизнью среди людей.
Глава 2
Элиана
«Элиана рассказывала мне, что в тот день, когда войска Империи захватили наш город, невозможно было дышать, все задыхались от запаха крови. Она радовалась, что я тогда был младенцем и не могу этого помнить, но я бы предпочел, чтобы эти воспоминания остались в моей памяти. Может, тогда я был бы сильнее. Мог бы стать воином. Как моя сестра».
Из дневника Реми Ферракора, уроженца Орлина 3 февраля 1018 г. Третьей Эпохи
1020 лет спустя
Охота была в самом разгаре, когда Элиана услышала крик.
В этом не было ничего особенного – в городе Орлин часто раздавались крики, особенно в районе Пустошей, где вокруг заброшенных речных причалов ютились трущобы, темные островки горя и нищеты.
Но на сей раз это был отчаянный, душераздирающий крик – очевидно, кричал ребенок, – который умолк так резко, что Элиана решила было, что ей это почудилось.
– Ты это слышал? – прошептала она Харкану, который стоял рядом с ней, прислонившись к стене.
Харкан напрягся.
– Что именно?
– Крик. Кричала девчонка.
– Не слышал я никакого крика.
Элиана посмотрела на ближайшее темное окно, поправила на лице новую бархатную маску, невольно залюбовавшись своим стройным силуэтом, отраженным в стекле.
– Ну конечно, ведь всем известно, что слух у тебя дерьмовый.
– И вовсе не дерьмовый, – пробормотал себе под нос Харкан.
– Во всяком случае, не такой острый, как у меня.
– Ну, не всем же быть образцом совершенства, как та, кого прозвали Ужасом Орлина.
Элиана вздохнула.
– Как ни печально, это истинная правда.
– Думаю, даже с моими несовершенными ушами я все же услышал бы девчачий крик. Может, тебе почудилось?
Но Элиана так не думала.
В Орлине в последнее время стали исчезать девочки и женщины – причем их не отправляли в трудовые лагеря и не забирали в замок наместника Орлина, чтобы сделать наложницами. Такое невозможно скрыть – обязательно просочатся слухи, найдутся какие-нибудь свидетели.
Но девушки, пропавшие за последнее время, просто бесследно исчезали. Вот они перед вами, а в следующую секунду их уже нет.
Сначала Элиана старалась не обращать внимания на подобные россказни. Из ее округи пока никто не исчезал, и она не думала, что имперские власти вдруг начнут похищать собственных граждан, особенно тех, кого считали благонадежными. Ее семья уж точно в безопасности. А значит, эти таинственные исчезновения не ее проблема.
Но женщины продолжали исчезать, и чем больше историй ходило о пропавших, тем труднее было делать вид, что ничего не замечаешь. Пропадали чьи-то сестры, матери – их отнимали у близких, забирали, когда они спокойно спали ночью в своей постели. И речь не шла о каких-то преступниках или родственниках повстанцев Красной Короны.
А потом поползли совершенно нелепые слухи: якобы причиной всему была дыра в небе на другой стороне мира. Возможно, в Селдарии. А может быть, в Сандерленде. История преподносилась по-разному. Некоторые считали, что все в мире взаимосвязано – если есть дыра в небе, значит, где-то будут пропадать женщины.
Но Элиана не относилась к числу сторонников этой идеи. Дыра в небе? Люди просто сходят с ума от страха, впадают в истерику, вот и придумывают небылицы.
Вдруг снова послышался отчаянный крик, уже ближе.
Все тело Элианы содрогнулось от странного гнетущего ощущения, по коже поползли мурашки. Казалось, мир покачнулся перед ее глазами, замер на мгновение, а потом снова вернулся на место, и все стало как прежде. Сладковатый запах белых цветов на дереве гемма вдруг показался ей тошнотворно-приторным.
Рядом с ней пошевелился Харкан.
– С тобой все в порядке?
– Ты разве ничего не почувствовал?
– Что я должен был почувствовать? Да что с тобой такое сегодня?
