– Не убивайте ее, – раздался откуда-то голос. Риэль показалось, что он звучит знакомо, но дурманящее пойло словно закупорило ей уши, мозг и каждую пору ее кожи. – Я хочу, чтобы она была в сознании и все чувствовала, когда будет умирать.
* * *
Там, где она очутилась, было безумно холодно. Слышались завывания леденящего ветра.
Кто-то грубо заломил ей руки за спину. Зубы у нее стучали, тонкая ночная рубашка едва ли могла защитить от всепоглощающего холода. Она стояла босыми ногами на ледяном камне.
«Ради бога, Риэль, проснись!»
– Я проснулась, – пробормотала она.
– Это ненадолго, – прошипел мужской голос совсем рядом. – Мне жаль тебе об этом говорить, но на этот раз тебе спастись не удастся.
Ей сорвали повязку с глаз, и ее разум взорвался от ужаса. Она зажмурилась от яркого света, а когда глаза привыкли, то перед ней открылись ослепительно белые снежные вершины гор, небо и легкая дымка облаков. Они стояли на самом краю утеса.
О, боже!
– Слава Солнечной Королеве, – насмешливо прошептал тот же голос, а затем руки, державшие сзади, с силой толкнули ее с горы навстречу смерти. Она падала, и ветер бился об ее беспомощное тело.
У нее не было даже возможности кричать и дышать – ветер забил ей нос и рот.
«Спасайся!» В голосе Кориена звучало отчаяние.
Она была сейчас в реальном мире, высоко в горах, она летела со скал, и тело ее трепал ветер, но в то же время она лежала на полу перед своим ужасным троном из костей из ее последнего ночного кошмара. И Кориен подхватил ее обмякшее тело на руки и попытался вдохнуть в нее жизнь.
«Не сдавайся! Борись!»
Риэль понимала, что он прав. Она могла с этим справиться.
Она заставила себя открыть глаза; от холода и ветра по щекам текли слезы.
«Ничто меня не остановит, – прошептала она слова заклятия ветра, пытаясь подчинить его своей воле. – Я вездесущ, мне нет преград».
Но ядовитое зелье затуманило ее разум, создавая непроходимую стену между ней и эмпириумом. Она потянулась к его первозданной силе, но напрасно.
Она поняла, что сейчас умрет.
«Нет, только не это! Боже, Риэль, нет, пожалуйста!»
Рядом с троном из костей, с лицом, искаженным от горя, Кориен прижал ее к своей груди. Бесконечный темный мир вокруг него наполнился воплями ужаса.
Порыв холодного ветра налетел снизу на Риэль, закружил в вихре, осыпав ее снегом. На нее стремительно несся океан серых, покрытых снежным полотном скал.
Перед ее мысленным взором возникли Одрик и Людивин, сердце ее сжалось от отчаяния, и ей безумно захотелось быть с ними…
Она так внезапно остановилась в своем падении, что у нее перехватило дыхание.
Но боли она не почувствовала.
И при этом она… поднималась.
Существо под ней издало пронзительный крик, не то клекот ястреба, не то ржание лошади… это был какой-то неземной, полный одиночества вопль, пронзивший сердце Риэль нездешней тоской.
Она, наконец, позволила себе осознать то, что с ней произошло.
Шаваль – священная крылатая лошадь – подхватила ее в воздухе и теперь поднималась к небесам вместе с Риэль, уютно устроившейся на ее спине между двумя массивными черными крыльями.
Ошеломленная, все еще задыхаясь и дрожа, она произнесла последние слова заклинания в ярком свете утреннего солнца:
– Ничто меня не остановит,
Я вездесущ, мне нет преград.
Нет в мире сил, что ярость ветра заглушат.
Глава 36
Элиана
Мы те, кого Он призывает в ночи,
Нам силу дают Его славы лучи.
Мы слово несем, изреченное Им,
На крыльях Его
новый мир сотворим.
Слова клятвы, которую произносят при инициации адепты культа «Фиделии»
Мир являл собой тесную серую коробку, и Элиана жила в ней.
Обшарпанный пол и стены, низкий потолок. Ни одного окна. Металлическая дверь с тонкой щелью внизу и узкая полоска света, идущая оттуда, – вот и все освещение.
Издали доносились отголоски чьих-то отчаянных криков.
Она медленно села и, к своему удивлению, обнаружила, что на ней простые белые штаны из грубой ткани и такая же рубашка. Ноги ее были босыми и мерзли на холодном твердом полу. Ее кинжалы… кинжалы исчезли. Так же, как и ее кулон.
Она внезапно поняла: это тюремная камера.
Она подтянула ноги к груди, сжала раскалывающуюся голову руками.
Память вернулась к ней: дьявольская улыбка Валентина, стоящего в темноте под высокой лестницей. Саймон, прыгнувший на него со ступенек. Их отчаянный бег с Нави, мир, теряющий очертания с каждым шагом. Реми. Ей срочно надо добраться до Реми.
Ее прерывистое дыхание было частым и неглубоким. Она отчаянно пыталась вспомнить, что произошло…
Рука, зажавшая ей рот, ядовитые пары, ударяющие в нос. Три женщины, исчезнувшие за считаные секунды.
«Фиделия».
Элиана с диким криком вскочила на ноги, с разбегу бросилась на дверь – потом снова и снова, вкладывая всю свою силу и отчаяние в удар, пока голова не закружилась и не заныли зубы. Синяки не беда, ведь они почти мгновенно пропадут. Главное, не сдаваться, ведь так?
– Кто вы? – Она колотила кулаками по двери, сбивая их до кости, била по ней ногами, превращая пальцы в кровавое месиво. – Выпустите меня! Сейчас же! Покажите ваши мерзкие рожи!
А потом она вдруг вспомнила самое главное: у них же в плену ее мать. Возможно, они держат ее именно в этом месте.
Она принялась кидаться на дверь с новой силой.
– Мама? Мама, я здесь. Кто-нибудь, ответьте мне! Отзовитесь!
Но даже поразительные возможности ее тела имели свои пределы. Элиана кричала, пока не сорвала голос. Опустившись на пол, она из последних сил колотила по двери ладонями до тех пор, пока руки не опустились, а потом доползла до угла камеры и застыла там, свернувшись в клубочек.
Она выжидала, непрерывно глядя на яркую полоску света под дверью. Услышав крик Нави, она мгновенно очнулась.
С трудом поднявшись на ноги, она крикнула охрипшим голосом:
– Я здесь, Нави! Я здесь. – Элиана села, скрючившись, у двери, прижав ухо к металлической поверхности, и, согнув пальцы, стала прислушиваться, готовая действовать.
Но ответа не последовало.
Она затаила дыхание. Может, это ей почудилось?
