И если на этот раз слухи не врали, то данная конкретная пара таких трудностей не перенесла.
В комнату вернулся Ортиц и сообщил, что Марла готова меня принять. Я последовал за ним на кухню, где на пороге столкнулся с представителем лиги, которого Ортиц тут же повел к выходу из дома. Чиновник показался мне недовольным. А лицо сидящей за кухонным столом Марлы Чэпмен явно говорило, что она недовольна их разговором. Когда она посмотрела на меня, мне стало понятно, что мое появление ее тоже не обрадовало.
– Миссис Чэпмен, меня зовут Крис Шейн, я агент ФБР из отдела по делам хаденов, – представился я.
– Я знаю, кто вы, – сказала она и отвернулась, рассеянно водя пальцем по ободку маленькой рюмки, стоявшей перед ней. – Дуэйн когда-то был вашим фанатом. – Она показала на свободный стул рядом, приглашая меня сесть.
– Примите мои самые глубокие соболезнования, – усевшись, сказал я.
– Спасибо, – отстраненно и сдержанно ответила она.
– Надеюсь, с лигой все вопросы улажены? – спросил я, кивая в сторону входной двери.
– Вы об этом придурке? Все нормально. Он просто пытался подкупить меня.
– Чем же?
– Пособием по потере кормильца.
– Он угрожал невыплатой?
– Нет. Насколько я знаю, у них нет таких полномочий. Но он предлагал мне дополнительные выплаты за молчание.
– Лига не может помешать вам разговаривать с нами.
– Не с вами. – Чэпмен ткнула пальцем в направлении двери. – С ними. С прессой, окопавшейся на моем крыльце.
– И зачем это лиге?
– Потому что они хотят выставить моего мужа трагической фигурой, а не лживым сукиным сыном, каким он был. – Она посмотрела мне в глаза, и я снова поразился, насколько она красива, хотя и очень измучена. – Агент Шейн, можно мне задать вам один вопрос?
– Конечно.
– Личный.
– Пожалуйста. Отвечу, если смогу.
– Когда о хадене можно сказать, что он лживый сукин сын?
– Боюсь, я не понимаю вопроса.
Она ткнула пальцем в мой трил:
– Возьмем вас. Вы ходите в управляемом механизме. И если вы, находясь в этом управляемом механизме, заведете с кем-нибудь интрижку, будет ли это действительно интрижка? Будет ли это секс? Настоящий секс? – Она подняла руку и показала в сторону комнаты, где стояла «колыбель» ее мужа. – Я хочу, чтобы вы ответили мне: как по-вашему, можно мне злиться на своего мертвого мужа, который трахался с кем-то за моей спиной, или я должна изображать безутешную вдову только потому, что это не считается сексом, если ты был в теле робота?
– Миссис Чэпмен… – не сразу начал я.
– Просто Марла.
– …мне кажется, я недостаточно компетентен, чтобы судить о ваших отношениях.
– Ерунда. Вы хаден. Как и мой муж. Он заболел в три года. Мы познакомились в колледже. И я стала встречаться с парнем в триле. Вы и представить себе не можете, сколько дерьма я за это огребла. В первый же год на День благодарения мой кузен спросил у меня, каково это – крутить любовь с ходячим вибратором.
– И что вы ответили?
– Ничего не ответила. Врезала как следует, вот и все.
– Вполне заслуженно, – улыбнувшись про себя, заметил я.
– Я полюбила Дуэйна за то, кем он был, и мне было наплевать, что он в триле. – Чэпмен снова начала водить пальцем по ободку рюмки. – А потом он вступил в лигу, и у него начали появляться другие. Он, конечно, мог все отрицать, и как тут докажешь, правда? – Она наклонилась ко мне. – Вы ведь можете уйти в «Агору» или подгрузиться к другому трилу, если захотите. Можете сказать, что спите, тренируетесь на поле, играете, да что угодно – никто из нас все равно не узнает правды. По крайней мере, пока вы не проколетесь и владелец квартиры, которую вы снимаете для своих утех, не позвонит вам на служебный номер и не скажет, что соседи жалуются на шум, а на звонок, как на грех, ответит жена.
– Сочувствую вам.
– Я тоже себе сочувствую. Но я по-прежнему хочу, чтобы вы ответили на мой вопрос.
Я молчал примерно минуту, а потом сказал:
– Миссис Чэпмен, у вас с мужем были определенные договоренности на этот счет. Я имею в виду интимную сторону вашего брака. То, с кем и как вы оба проводите свое время. Если ваш муж нарушил эти договоренности, значит он предал вас. Считается это сексом или нет, в данном случае несущественно.
– То есть вы все-таки назвали бы его лживым сукиным сыном?
– Да, – ответил я. – Если он так поступал, значит он был лживый сукин сын.
– Спасибо, – поблагодарила Марла и допила содержимое рюмки. – Ну, так что вы хотели спросить?
– Вы были сегодня здесь, когда с мужем случился приступ?
– Нет. В дни игр в доме слишком много людей. Альтон, его опекун. Вы уже познакомились. – (Я кивнул.) – Обязательно кто-нибудь от лиги для наблюдения за Альтоном и Дуэйном, чтобы они не попытались использовать запрещенные стимуляторы или еще что-то в этом духе. Приятели Дуэйна со всей округи, которые смотрят игру на нашем стодюймовом экране в гостиной. Они тащатся оттого, что могут вволю орать на Дуэйна, когда он совершает ошибки. Обычно их собирается пятеро или шестеро. Так что – нет. Я на это время отправляюсь по магазинам, или где-нибудь обедаю, или иду в кино с подругами, а домой возвращаюсь, когда игра заканчивается и все уходят.
– Значит, сегодня…
– Сегодня я пошла в кино со своей подругой Карен и отключила телефон.
Она замолчала и начала вертеть в руках уже пустую рюмку; ее глаза наполнились слезами, но она справилась с собой. Отвернулась, часто заморгала, потом снова посмотрела на меня.
– А когда я включила телефон, то узнала, что Дуэйн мертв, – сказала она.
– Вы сказали что-нибудь мужу перед тем, как уйти из дома?
– Только то, что я собираюсь в кино.
– Значит, вы не ссорились? – спросил я.
– Нет. То есть… сегодня не ссорились, – уточнила она. – А вообще-то, серьезная ссора была не так давно.
– Из-за той квартиры?
– Нет. Простите, что так плохо объясняю. Дуэйн не знал, что мне стало известно о его изменах. Я сама узнала об этом только на прошлой неделе. И я не хотела, чтобы он понял, что я догадалась. Я собиралась сделать ему сюрприз на бракоразводном процессе.
– Миссис Чэпмен, может, вам стоит прямо сейчас позвонить адвокату? – спросил я.
– Зачем? – ответила она. – Я его не убивала, агент Шейн. Меня даже здесь не было, когда он умер. И можете мне поверить – я хотела, чтобы он жил. Чтобы он прочувствовал весь ад развода. Мне не нужен адвокат.
– У Дуэйна были какие-нибудь пристрастия? – решив сменить тему, спросил я.
