– Именно, – подтвердил я.
– Честно? – спросила она. – Странное. Вот только есть один нюанс. Во всем мире работает десять тысяч интеграторов. Тысячи две – в США. Так что вряд ли многие из них пересекаются. На весь Вашингтон их, наверное, человек двадцать, в то время как хаденов не меньше ста тысяч, потому что хадены стремятся в крупные города, где можно заработать. Получается, один интегратор на пять тысяч хаденов. Вас ждет еще много подобных совпадений.
– Возможно, – сказал я.
– Непременно, – поправила Ванн. – Если вы хотите найти связь, то нужно больше информации.
– Хорошо, вот вам еще одна зацепка, – не сдавался я. – «Медикорд».
– Это еще что?
– Компания по оказанию медицинской помощи и услуг в сфере здравоохранения. Имеет контракты здесь, в Нации навахо.
– Понятно, – сказала Ванн. – И что с того?
– «Медикорд» – это часть «Фор корнерс блю кросс». Угадайте, кому принадлежит «Фор корнерс».
– Если вы скажете «Акселеранту», то сделаете меня несчастной, – предупредила Ванн.
– Выпейте еще стаканчик, – посоветовал я.
– Я себя контролирую, – заверила она. – Хочу еще что-то чувствовать ближе к ночи.
– Слишком уж много ниточек ведет к Хаббарду, Шварцу и «Акселеранту». Слишком много совпадений у нас нагромоздилось. Представляете, Шварц вдобавок еще и адвокат Белла.
– Хорошо, но позвольте повторить это снова: если вы хотите предположить, что Шварц как-то замешан во взрыве «Лаудон фарма», одного контракта с интегратором для этого недостаточно. И вы забываете о том, что во время теракта Шварц был на приеме с одним из самых знаменитых людей на этой планете, а еще с неким агентом ФБР. И если этого агента притащить в суд, то он волей-неволей признает, что видел Шварца именно там. Шейн, вы – алиби Шварца.
– Что да, то да, – согласился я.
– Плюс к тому Байер действительно был клиентом Керни. Байер нанимал его трижды за последние два года. Это доказательство личной связи.
– Да, не все мои идеи блестящи, – признал я.
– Шейн, по-моему, вам надо отдохнуть, – посоветовала Ванн. – Вы и так сделали уйму всего за сегодняшний день. Когда вы возвращаетесь?
– Уже заканчиваю. Полиция Уиндоу-Рок разрешила мне припарковать здесь мой одолженный трил на пару дней на случай, если надо будет вернуться. А когда все улажу, хочу еще попытаться заглянуть в тот дом, где недавно снял комнату.
– Далась вам она, – проворчала Ванн. – Ладно, валяйте. Спокойной ночи, Шейн.
– Погодите, – попросил я.
– Разговор с вами ломает план моих вечерних развлечений, – предупредила Ванн.
– Джонни Сани.
– И что?
– Семья хочет, чтобы им вернули тело.
– Когда мы закончим с ним, пусть забирают. ФБР с ними свяжется и уточнит детали пересылки.
– Не думаю, что у бабушки и сестры Сани есть деньги на пересылку, – сказал я.
– Даже не знаю, что вам на это ответить, Шейн.
– Хорошо, я им сообщу. – Я отключился и снова перешел на внешний голос, обратившись к Редхаусу: – Я здесь почти закончил.
– Этот стол все равно никто не использует, – напомнил Редхаус, указывая на место, где я сидел, – так что если надо подзарядиться, вон там, в полу, розетка. Капитан просил передать вам, чтобы вы предупреждали нас заранее, когда решите заглянуть, а в остальном – милости просим хоть на несколько дней.
– Огромное спасибо!
– Вы говорили насчет тела Сани?
– Да. Когда мы закончим с экспертизой, я дам вам один контакт в Вашингтоне, чтобы решить все вопросы по пересылке.
– Это обойдется недешево, – заметил Редхаус.
– Когда выяснится, сколько именно, свяжитесь со мной. Я все улажу.
– А как я им скажу о том, кто поможет?
– Скажите, анонимный друг, – посоветовал я.
Глава 11
От станции метро «Истерн маркет» я прошел пешком до угла Пенсильвания-авеню и Шестой, где вдруг услышал голоса, доносящиеся со стороны Сьюард-сквер. Голоса были молодые, пьяные и почти наверняка принадлежали каким-нибудь идиотам, которые куражились друг перед другом.
Само по себе это обстоятельство меня ничуть не заинтересовало. Тупоголовые пьяные юнцы – непременный атрибут любого большого города, особенно по вечерам. Мое внимание привлек еще один голос – женский, и не слишком довольный. Группа пьяных парней, одинокая молодая женщина – расклад тревожный. Поэтому я решительно направился по Пенсильвания-авеню к Сьюард-сквер.
Я нагнал их возле небольшой дорожки, пересекающей газон от Пенсильвания до Пятой. Четверо хлыщей стояли вокруг кого-то, кто, как я понял, и был той самой женщиной. Подойдя ближе, я увидел, что она еще и хаден.
Это слегка меняло ситуацию, а также означало, что парни были еще более пьяными или еще более тупыми, чем я предполагал. А может, это в них сочеталось.
Женщина пыталась вырваться из кольца, но когда ей это удавалось, все четверо тут же смыкали круг снова. Их намерения были непонятны, но отпускать свою пленницу они явно не собирались.
Когда она опять вырвалась и ее опять окружили, я заметил у одного из парней алюминиевую биту.
Ничего хорошего это не предвещало.
Поэтому я подошел к ним, стараясь издавать как можно меньше механических шумов.
Один из них засек мое приближение, и вскоре уже все четверо пялились на меня, по-прежнему не выпуская женщину из кольца. Тот, что держал биту, легонько покачивал ее в руках.
– Привет! – поздоровался я. – Решили в софтбол поиграть на ночь глядя?
– Шел бы ты отсюда подобру-поздорову, – посоветовал мне один.
Это явно должно было быть угрозой, но из уст вдрызг пьяного она прозвучала как угроза вдрызг пьяного, то есть вовсе не как угроза.
– Я бы пошел, да вот хочу проверить, что с вашей подружкой, – сообщил я и указал на женщину в центре круга. – С вами все в порядке?
– Не совсем, – ответила та.
– Ладно. – Я по очереди оглядел всех четверых, задержав взгляд на каждом, чтобы отсканировать лица, и отправил данные в базу ФБР для идентификации. – У меня есть предложение. Почему бы вам не отпустить ее, а потом мы с вами поговорим о том, о чем у вас намечался разговор с ней. Будет весело. Я даже проставлю вам по кружечке.
«Потому что вам пора принять еще по одной», – мысленно добавил я, но вслух не сказал. Я старался казаться дружелюбным и говорил мирным тоном, почти не сомневаясь, что это не поможет, но попытаться все равно стоило.
Не помогло.
– Вали отсюда, жестянка гребаная, – буркнул другой парень.
