– Что вы имеете в виду?
– Я помню, как вчера на ужине Хаббард задал вам какой-то вопрос, а вы как будто бы растерялись, – сказал я. – Тогда он наклонился к вам и, чтобы подбодрить, похлопал по руке. И хоть я не являюсь ярым приверженцем гендерных ролей, мне все же показалось, что это был не совсем «любовный» жест. Вы не производите впечатления человека, которого нужно подбадривать, а Хаббард не производит впечатления человека, на это способного. Вы главный юрисконсульт его корпорации, а не его любовница.
– Не надо искать во всем какой-то скрытый смысл.
– А еще там был момент, когда я говорил с вами о вашем триле и вы посмотрели на меня так, будто понятия не имеете, о чем я. Тогда за вас тоже ответил Хаббард. Я помню, как вы читали нам нотации, когда Белл сидел в комнате для допросов. Не думаю, чтобы вы позволили кому-нибудь говорить за вас.
– Может, это не он тогда говорил? – предположила Ванн.
– Может, и не он, – глядя на Шварца, заключил я.
– Я очень отчетливо помню наш разговор в «зале трофеев» вашего отца, – сказал Шварц. – Вас еще заинтересовал тот факт, что я использую в качестве интегратора женщину.
– Бренду Риз, – подсказал я.
– Теперь она мертва, – сообщила Ванн.
– Да, – подтвердил я.
– Устроила стрельбу в кафе, а потом подорвала себя гранатой.
– Я там был, – заметил я.
– И я, – сказала Ванн, кивнув на свою руку, висящую на перевязи. – Она подстрелила меня.
– И меня, – добавил я.
– Как странно, – сказала Ванн.
– Что странно? Получить пулю?
– Это да. Но я о другом, – пояснила Ванн и повернулась к Шварцу. – Два ваших интегратора взорвали себя всего за одну неделю.
– Да, это очень странно, – подтвердил я.
– Какова вероятность таких совпадений? – спросила у меня Ванн.
– Я бы сказал, ничтожная.
– Соглашусь с вами, – сказала Ванн. – Конечно, вероятность того, что два интегратора на одной неделе будут съедены медведями или упадут в молотилку для зерна, еще меньше, но тем не менее совпадение крайне любопытное.
– Агент Ванн, – наконец подал голос Шварц, – агент Шейн. Мы должны прек…
– Она сказала, что вас там не было, – перебил я.
– Что? – растерянно спросил Шварц.
– Бренда Риз. Она сказала, что вас не было на ужине. Что вы отключались.
– Как раз в то время, когда Джей Керни находился на территории «Лаудон фарма», – добавила Ванн.
– Джей Керни был интегрирован с доктором Байером, – напомнил Шварц. – Байер заявил это в своем предсмертном видеообращении.
– Не совсем так, – поправил я. – Рот Керни выговорил эти слова, и мы предположили, что говорит Байер, потому что тело Байера находилось на заднем плане. Но теперь у нас есть другая версия.
– И вот в чем она заключается, – подхватила Ванн. – Вы интегрируетесь с Керни и идете в квартиру Байера. Он ждет Керни. Вы даете Байеру наркотик, тот отрубается, потом вы записываете видео, суете ему нож в висок и располагаете трил так, чтобы все выглядело как самоубийство, после чего едете в «Лаудон фарма» с Керни.
– И возвращаетесь к нам домой как раз к десерту, – закончил я. – Если, конечно, десерт подавали. Я к тому времени уехал.
– Уехали, потому что взорвали «Лаудон фарма», – добавила Ванн.
– Вы только что обвинили меня в убийстве Байера, – констатировал Шварц.
– Да, – подтвердил я.
– И шести уборщиков, – сказала Ванн.
– А также Джея Керни, – сказал я.
– Итого восьмерых, – подсчитала Ванн.
– Все, разговор окончен, – резюмировал Шварц. – Я больше ни слова не скажу без адвоката. Если хотите арестовать меня – арестовывайте. Если нет, убирайтесь из моего дома.
– Мистер Шварц, еще только одно слово, – попросила Ванн.
Шварц посмотрел на нее с равнодушием, присущим только трилам.
– Интерполятор, – сказала она.
– Что вы сказали? – спросил Шварц.
– О, полагаю, вы прекрасно меня расслышали.
– Я не знаю, что означает это слово, – заметил Шварц.
– Мистер Шварц, вам не кажется, что мы уже прошли этот этап? – сказала Ванн. – Вы отлично знаете, что означает это слово. А также что означает, если его знаем мы. А означает это, что вы, сэр, вляпались. Причем по полной.
Шварц молчал.
– Варианты, – сказала Ванн и подняла палец вверх. – Первый – вы используете свое право хранить молчание и право на адвоката. После чего я поаплодирую вашему мужеству и мы арестуем вас за восемь уже упомянутых убийств плюс убийства Бренды Риз и Брюса Скоу. Кроме того, вам будут предъявлены обвинения в похищении Керни, Скоу и Риз, а также в попытках убить меня и присутствующего здесь агента Шейна. Довеском к этому пойдет целый набор различных обвинений, о которых я распространяться не стану, но которые вы, как юрист, уже наверняка прокручиваете в голове. Далее состоится суд, вы проиграете, и ваше тело отправится в федеральный исправительный центр для хаденов, где до конца жизни вам будет позволено общаться с другими человеческими существами один час в неделю.
– Кстати, нас этот вариант вполне устраивает, – заметил я.
– Да, – согласилась Ванн и подняла вверх уже два пальца. – Вариант второй – вы начинаете говорить. – Она опустила руку и добавила: – Выбирайте. У вас пять секунд. После этого мы будем считать, что вы выбрали первый вариант.
– Что для нас было бы гораздо проще, – сказал я.
– Несомненно, – подтвердила Ванн.
Шварц сел и молчал четыре секунды. Ну, может, четыре с половиной.
– Я предлагаю сделку, – наконец выговорил он.
– Кто бы сомневался, – сказала Ванн.
– Полный иммунитет… – начал он.
– Нет, – перебил я, – это исключено.
– Шварц, вы сядете в тюрьму, – сказала Ванн. – И лучше вам привыкнуть к этой мысли. Сейчас речь идет только о сроке и условиях содержания.
– Полный иммунитет – или я молчу, – заявил Шварц.
– Хорошо, молчите, – заключил я.
– Мистер Шварц, похоже, вы не до конца поняли, что я имела в виду, когда говорила, что вы вляпались по полной, – заметила Ванн. – Материалов у нас более чем достаточно, чтобы упрятать вас за решетку навсегда. И мы это сделаем, уж поверьте. Вот только дело в том, что по-настоящему нужны нам вовсе не вы. У нас другая главная цель. Уверена, вы прекрасно знаете, о ком я.
– Но если мы не получим его, то с радостью возьмем вас, – добавил я.
– Это правда, – согласилась Ванн. – И если честно, Шварц, он тоже будет рад. Уж вам-то точно известно, сколько у него адвокатов и как они хороши. В ту же секунду, когда он узнает о вашем задержании, он спихнет на вас абсолютно все. До последней мелочи. Я так и вижу его пресс-релизы для журналистов.
