– О том, как он шокирован и расстроен всеми этими необоснованными обвинениями и как всецело готов сотрудничать с властями, то есть с нами, – подсказал я.
– И знаете, – сообщила Ванн, – в этот момент мы ведь запросто можем решить, что синицы в руках нам вполне достаточно. Наш послужной список это дело только украсит, да вдобавок мы еще получим прекрасный наглядный урок того, к чему может привести слепая преданность человеку, готовому бросить тебя на съедение волкам.
Шварц по-прежнему молчал.
– Чего вы хотите от меня? – наконец спросил он.
– Всего, разумеется, – ответила Ванн. – Даты, планы. Как именно вы использовали компании «Акселеранта» для достижения своих целей. Кто еще в этом замешан. Чего вы хотели добиться в результате. Что вы с Хаббардом надеялись получить после всего этого.
– Почему выбрали Сани и Скоу, – добавил я.
– Верно, – подтвердила Ванн. – Честно говоря, вы сильно ошиблись, когда выбрали Сани. Теперь все высшее руководство Нации навахо мечтает закатать вас в асфальт. Будет даже лучше, если мы поместим вас в безопасное место.
– На сколько? – упавшим голосом спросил Шварц. – О каком сроке идет речь?
– Вы имеете в виду, на сколько лет? – уточнил я.
Шварц повернулся ко мне.
– Агент Шейн, у меня дети, – сказал он.
– Этот футбольный матч вы уже пропустили, мистер Шварц, – неожиданно мягко произнесла Ванн. – Школьный выпускной тоже пропустите. Но в зависимости от того, что мы от вас сейчас услышим, вы еще имеете шанс повести одну из своих дочерей под венец.
Глава 24
Николас Белл вошел в квартиру Кассандры Белл на третьем этаже, прошел в гостиную, где Кассандра, собственно, и жила, потому что спальня использовалась как склад и место отдыха для сиделок. Утренние сиделки к тому времени уже ушли, а до прихода вечерних оставался еще час. Николас шагнул к главному предмету мебели в комнате – «колыбели», где лежала молодая женщина. Как и все хадены, она казалась спящей.
– Как хорошо, что ты пришел навестить меня, брат, – сказала Кассандра. – Я не видела тебя всю прошлую неделю.
Голос Кассандры раздавался из динамика рядом с «колыбелью». В динамик была вмонтирована маленькая камера, с помощью которой она могла видеть, что происходит в комнате. Кассандра предпочитала минимальный контакт с внешним миром. Наверное, поэтому Николас замер, увидев в гостиной незнакомый трил.
– Подарок от поклонника, – пояснила Кассандра, проследив за его взглядом. – Из тех, кто даже не поинтересовался тем, что я не пользуюсь и вообще никогда не пользовалась «личным транспортом». Но одна из моих сиделок знает, кому он может понадобиться. Так что пока он здесь – ждет, когда она придет.
Николас кивнул, улыбнулся и снял с плеча небольшой рюкзак. Расстегнул молнию и сунул внутрь руку.
– Надо же, брат! – воскликнула Кассандра. – Ты принес мне подарок?
– Да, – ответил Николас, вытащил из рюкзака большой кухонный нож и вонзил его глубоко в живот женщине в «колыбели».
Затем нанес еще два сильных удара в область живота, после чего выдернул нож и неловко воткнул его в левую ногу, целясь в бедренную артерию.
Бледная плоть резалась на куски.
Три следующих удара оставили рваный треугольник прямо под грудиной. И наконец резким жестоким движением он полоснул сначала по левой стороне шеи, потом по правой, открывая артерии, доставляющие кровь в мозг, и вены, выводящие ее оттуда.
Николас Белл уронил нож на пол и отступил назад, тяжело дыша. Он смотрел на изуродованное тело, как будто что-то его очень удивляло. Например, то, что из порезанного уже восемь раз тела не вытекло ни капли крови.
– Брат, – прошептала Кассандра Белл. – Не получилось.
Я вскочил со стула, на котором сидел, и бросился на Николаса Белла, повалив его на пол. Он начал извиваться, как червяк, и в конце концов вырвался из моей хватки и пополз к рюкзаку. Когда я встал на ноги, то увидел, что он держит в руке пистолет, нацеленный на меня.
– О нет! – простонал я. – Я же только что обзавелся этим трилом.
Сзади нас раздался грохот – это агенты ФБР высадили дверь. Николас чуть отвлекся на шум, и этого было достаточно для меня, чтобы броситься к нему, но недостаточно для него, чтобы забыть о пистолете. Он выстрелил, пуля попала мне в плечо и заставила крутануться на месте.
Николас отвернулся и трижды пальнул в раздвижную стеклянную дверь на балкон, потом прикрыл руками голову и прыгнул в растрескавшееся стекло. Оно вывалилось, и Николас оказался на балконе.
– Твою мать, – выругался я и рванул за ним.
Сразу же выяснилось, что пуля в правом плече не дает нормально двигаться. Я неуклюже перевалился через балконное ограждение и шмякнулся на бетонную дорожку внизу. Будь я в человеческом теле, то наверняка разбился бы насмерть или остался парализованным на всю жизнь.
Но я был в триле.
Оглядевшись, я заметил Белла в тридцати ярдах от себя. Он бежал на удивление проворно, хотя и прихрамывая, и все еще держал в руке пистолет.
– Что за хрень тут происходит? – сказал голос Ванн в моей голове.
– Он спрыгнул с балкона и теперь бежит по Девятой улице к Уэлбёрн-сквер. Я следую за ним.
– Не потеряйте его снова.
– Снова?! – возмутился я и перешел на бег.
Почти возле Уэлбёрн-сквер я нагнал Белла, теперь он хромал уже заметно сильнее. Я прыгнул на него, и мы оба повалились на тротуар, вымощенный красным кирпичом. Когда я попытался схватить его исправной рукой, он резко оттолкнул ее и с размаху заехал мне в лицо рукояткой пистолета.
И зря старался. Я убавил чувствительность к боли до минимума. Он направил на меня пистолет, и я быстро откатился в сторону. Тогда он снова побежал и, прихрамывая, начал пересекать круглый газон в центре парка. При виде пистолета прохожие бросались врассыпную.
Недалеко от Тейлор-стрит я снова догнал его и поставил ему подножку. Белл споткнулся, потом сразу обернулся ко мне и выстрелил. Пуля попала мне в бедро. Левая нога подо мной сразу сложилась, и я упал. Когда я поднял глаза, то увидел на губах Белла легкую торжествующую улыбку, а потом он выбежал на Тейлор-стрит…
…где тут же попал под машину. Он живописно распластался на капоте, потом свалился на дорогу, схватившись за ногу.
Со стороны водителя из машины вышла Ванн, приблизилась к Беллу, удостоверилась, что немедленная смерть ему не грозит, и нацепила на него наручники.
Спустя две минуты подоспели другие агенты ФБР. Ванн подошла ко мне, уселась рядом на тротуар, где я все еще лежал, и вытянула из кармана жакета электронную сигарету.
– Это уже третий трил, который вы раздолбали за два дня, – заметила Ванн.
– Четвертый, – поправил я.
