Уорнер взяла в свои руки все остальное. Она внимательно следила за коммерческой стороной закона Хадена и в конце концов нашла в нем лазейку, куда со временем могли войти транспортеры личности. Ее конгрессмен состоял в бюджетом комитете, и она прилетела в Вашингтон, чтобы лично убедить его выделить на биологические средства помощи хаденам больше средств, чем на инженерные. Она знала, что если государственные ассигнования начнут активно двигаться на ее территорию, то проект, который она финансировала из своего собственного трастового фонда, просто захлебнется.
Расчет сработал. Годичные средства в основном пошли на биологию и в очень малой степени – на механику. Конечно, помогло еще и то, что несколько очень крупных фармацевтических компаний также лоббировали исследования в области биологии. Но личный вклад Уорнер был отнюдь не лишним.
Кроме того, именно благодаря Уорнер изменился и внешний вид транспортеров личности, это она убедила Зебринга сделать их как можно более привлекательными, прежде чем представлять миру. Она же придумала для их компании ловкий маркетинговый ход.
Ребекка Уорнер:
Они называли это «ловким маркетинговым ходом», но на самом деле я просто умела наблюдать и делать выводы. В мире было два самых популярных хадена: Маргарет Хаден и Крис Шейн, маленький сын Маркуса Шейна. А еще эти двое принадлежали к самым влиятельным семьям, и было совершенно очевидно, что они станут первыми людьми, которым установят нейронные сети после их официального одобрения. Это означало, положа руку на сердце, что если мы действительно хотели представить свой товар в выгодном свете, то лучших кандидатов было не найти. Поэтому я попросила Чарли сделать две отдельные пилотные модели: одну – для Маргарет Хаден и другую – для Криса Шейна. Подготовить их нужно было к тому времени, когда обоим установят сети.
К модели для Маргарет Хаден Чарли подошел уж слишком буквально и попытался сделать точную копию первой леди, вплоть до выражения лица. Получилась просто жуть. Существует так называемый эффект «зловещей долины», согласно которому считается, что если нечто очень похоже на человека, но им не является, это вызывает у вас неприязнь, так как вы абсолютно точно знаете, что перед вами подделка. Это был как раз тот случай. Я отговорила Чарли от попыток добиться полного сходства и дала ему кое-какие наводки. В частности, показала изображение женщины-робота из одного очень старого фильма – он назывался «Метрополис»
[34] – и предложила взять его за основу, только приглушить слишком ярко выраженную сексуальность. Публичный образ Маргарет Хаден должен был демонстрировать обществу здоровую женщину в хорошей физической форме, а не секс-бомбу. У Чарли получилось только с шестой попытки. А вот с Крисом все вышло с первого раза. С детьми всегда легче.
У меня сложились хорошие отношения с Эдом Кёртисом (член палаты представителей от восьмого округа Огайо), который входил в комитет палаты по закону об исследовательской программе, и я знала, что он на короткой ноге с президентом Хаденом, поэтому попросила его обратиться к президенту. Он был настроен скептически, но в конце концов я его убедила. С его помощью мы с Чарли попали на прием к президенту Хадену, где показали ему фотографии транспортера личности, а также видео, демонстрирующее машину в работе, когда Чарли управлял ею дистанционно, и сказали, что у нас готов образец для первой леди и он отрегулирован конкретно под тот тип нейронной сети, какая установлена у нее в голове.
Мы надеялись, что он просто проявит интерес, не более того, и тогда мы получим возможность в дальнейшем показать ему образец, чтобы со временем добиться разрешения на его использование первой леди. Но, внимательно выслушав все объяснения, президент посмотрел на нас и спросил: «Он здесь?» А мы действительно привезли образец из Огайо, и он лежал на заднем сиденье арендованного грузового фургона. Мы сказали об этом президенту. Тогда он спросил: «Он готов к работе?» Я не сразу сообразила, что он хочет знать, может ли первая леди использовать его прямо сейчас. Сию минуту.
Я была настолько ошеломлена этим неожиданным вопросом, что даже не знала, как отвечать. Тогда президент перевел взгляд с меня на Чарли, а тот, благослови бог его простодушие, возьми да и скажи: «Конечно, сэр».
Четыре часа спустя мы были уже в Западной спальне, где в окружении команды медиков лежала первая леди, и готовили наш образец к синхронизации с ее нейронной сетью.
Дженис Мэсси:
Мне это показалось плохой идеей. Главе президентской администрации это показалось плохой идеей. Марио (Марио Шмидт, глава службы безопасности президента) едва не хватил удар, пока он пытался отговорить президента. Но того было не переубедить. Единственным, кто, возможно, сумел бы отговорить его, была сама Марджи, но она хотела этого, хотя, как мне кажется, больше ради мужа, чем ради себя.
Транспортер личности прикатили на тележке, источник питания для него – на другой тележке. Я спросила, как все это будет работать, и Чарли Зебринг ответил, что первой леди надо всего-навсего подключить эту штуку к своей встроенной сети, после чего она сможет управлять ею. Марио совершил последнюю попытку и сказал, что транспортер личности может быть опасным или занесет вирусы в нейронную сеть первой леди. Тогда Ребекка Уорнер в довольно категоричной форме заявила, что с их стороны было бы верхом тупости пытаться передать первой леди вирус, находясь в Белом доме, где служба безопасности могла тут же расстрелять их обоих в упор. Категорично, как я уже заметила, но не лишено смысла.
Когда все было готово, Чарли Зебринг сказал Марджи, что она может подключаться в любое время, как только пожелает. Спустя минуту транспортер слегка вздрогнул и дернулся, потом поднял руку и поднес ее к самому лицу, как будто разглядывал. После чего сошел с тележки, на которой стоял, и все в комнате – все! – невольно отступили на шаг. Транспортер подошел к зеркалу у стены и почти целую минуту неподвижно стоял возле него, глядя перед собой. А потом, абсолютно в манере первой леди, обернулся через плечо и заговорил голосом Марджи.
Ребекка Уорнер:
Я помню, как она сказала: «Я похожа на Три-Пи-О»
[35]. Когда об этом стало известно прессе, транспортеры личности стали называть трилами. Мне это сокращение никогда не нравилось, но моего согласия никто не спрашивал.
Дженис Мэсси:
Президент не выдержал. Он просто упал на колени, не в силах с собой совладать. Марио кинулся было к нему, но Марджи сказала «нет», сама подошла к мужу, опустилась рядом с ним на колени, обняла его, погладила по голове и что-то тихо зашептала на ухо.
Каких-то пару минут казалось странным, что эта машина, этот робот, или как там вы его еще называете, стоит на коленях рядом с президентом Соединенных Штатов и утешает его. Но уже совсем скоро это больше не были робот и президент. Перед нами были муж и жена, бесконечно любящие друг друга.
