Gegeven tor Margenborch am dage Anthonii im LXXXIten jare.
58
Письмо ливонского магистра Берндта фон дер Борха курфюрсту Эрнсту Саксонскому и герцогам Саксонии Альбрехту Смелому и Фридриху Мудрому, в котором он обосновывает свое нежелание признавать Стефана Грубе Рижским архиепископом тем, что это назначение не соответствует интересам Ливонии и всего христианского мира, в частности, не будет способствовать борьбе ордена с русскими схизматиками. 2 февраля 1481 года.
GStA PK, XX. НА, ОBА 16946.
Аннот.: Index (Napiersky). № 2148.
Высокородным, светлейшим <…дефект…> и могущественным государям, <…дефект…> Римской империи эрц-маршалам, курфюрстам и <…дефект…> [ге]рцогам Саксонии, ландграфам в <…дефект…>, нашим <…дефект…>.
Прежде всего, с охотой предоставляем все наши возможности. Высокородные, светлейшие князья и могущественные, милостивые, любезные господа. Ваши могущественные величия соизволили и повелели обстоятельнейше нам написать о том, что, по слухам, согласно желанию нашего наисвятейшего отца, папы, сюда, в Рижскую епархию, прибывает достопочтенный господин Стефан, епископ Трои, а замки и города, относящиеся к епархии, его поддерживают. Мы вместе с нашими почтенными гебитигерами это [известие] получили, внимательно прочитали и приняли к сведению. Высокородные, милостивые, наилюбезнейшие господа. Страшные бедствия, притеснения, сопровождающиеся насилием, и чудовищные отягощения [побудили] нас и наш орден в Ливонии ввиду необходимости взять Рижскую епархию, поскольку покойный господин Сильвестр, архиепископ святой Рижской церкви, долгое время путем многих коварных бесплодных происков, которые по его приказу имели место в Швеции, Дании, Польше, Литве, Жемайтии и прочих пределах, вопреки своим посланиям с печатями его капитула, а также посланиям, которые были утверждены святым Римским престолом, пребывал здесь в столь дерзком умонастроении, злостном намерении и вредоносном замысле окончательно изгнать наших предшественников, нас и наш орден из Ливонии и эту страну вновь передать ненемецкой нации. Если бы это произошло, если бы у нас не было хорошей поддержки и если бы мы не взяли епархию, которая нашим орденом была создана и посредством немалых усилий превращена в архиепископство, то эта страна, подобно Пруссии, попала бы под чужеземное господство и была б полностью потеряна для нашего ордена и по причине этих и прочих великих убытков и притеснений мы не сумели бы потом сохранить указанную Рижскую епархию ни для кого. Могущественнейшие дорогие государи, мы решили все обстоятельства дела представить доподлинно в полном объеме и раздражать слух ваших милостивых величий, которым мы в приложении посылаем подлинные копии одного соглашения, которое покойный господин Сильвестр заключил со страной, нами и нашим орденом <…дефект…>, а также копию <…дефект…>, которая всем Ro<…дефект…>engen скреплена печатью <…дефект…>, также к нашему наи<святейшему отцу, папе… дефект… >, из которых ныне ваши милости могут узнать о положении дел и принять к сведению, что мы находимся под давлением обстоятельств и что только великие бедствия, притеснения, заносчивость, произвол, ведущие к окончательному разложению и погибели этой страны и нашего ордена, который в этих пределах христианского мира является защитой всей немецкой нации, побудили нас взять Рижскую епархию, а почтенный капитул упомянутой Рижской церкви после смерти покойного господина Сильвестра поставил архиепископом достопочтенного духовного отца и государя господина Симона, епископа Ревельской церкви, которого к тому же покойный господин Сильвестр при жизни сделал генеральным викарием в упомянутой Рижской епархии и das ge<…дефект…>chete постулировал архиепископом, как это по закону <…дефект… >, и декрет о постуляции вместе с другими [необходимыми] документами был направлен в Римскую курию, и эти документы, как нам сообщили, были доверены господину Стефану, епископу Трои и верховному [прокуратору] нашего ордена как особо доверенному лицу нашего ордена с тем расчетом, чтобы он как можно скорее в интересах постуляции нашего доброго господина, [епископа] Ревельского, представил [их] нашему наисвятейшему отцу папе и коллегии кардиналов, но он вопреки своему долгу, вопреки предписанию и посланиям нашего достопочтенного верховного магистра замял дело, посредством коварных происков, совершенных по приказу неаполитанского короля и прочих, воспрепятствовал постуляции, несмотря на то, что она в соответствии с соглашением нашего наимилостивейшего государя императора и князей немецкой нации должна была осуществиться достойным образом, и наряду с такими незаконными обидами приказал обложить Рижскую церковь большими поборами в свою пользу, а именно ежегодным пенсионом в 8 тыс. дукатов. Могущественные милостивые государи, Господь свидетель, было бы много лучше и принесло б больше пользы, если бы господин Стефан, раз уж он получил в свое распоряжение Рижскую церковь, улучшил бы ее [состояние] посредством годовой ренты в тысячу дукатов, чтобы во благо всего христианства можно было тем лучше вести начатую войну с русскими схизматиками и принудить их к послушанию святой Римской церкви. В этом мы, согласно Іір<…дефект…>, как это случалось раньше, так и впредь не намерены щадить [сил], если из-за Рижской епархии нам не будут чиниться препоны со стороны нашего наисвятейшего отца, папы, если постуляция, совершенная по воле уважаемого капитула, сохранится, а также будет утверждена [папой] и останется [в силе]. В соответствии с таким положением дел мы совместно с нашими уважаемыми гебитигерами и орденом в Ливонии наисмиреннейше, как только должны, можем и желаем, просим ваши могущества <…дефект…>erner gut<…дефект…м>илостиво рассмотреть и diss<…дефект…> про бедствия, притеснения и обременения, причиненные Рижской епархии господином Стефаном, и дружеским образом написать нашему наисвятейшему отцу, папе, и его коллегии кардиналов, чтобы его святейшество не имел в отношении нас и наших [подданных] в Ливонии никакого раздражения, милостиво установил нашу невиновность, принял во внимание [наши] бедствия и притеснения и благосклонно утвердил постуляцию [Симона фон дер Борха] в соответствии с соглашением нашего наимилостивейшего государя императора и князей немецкой нации, и тем самым благодаря вашему великому содействию мы оказались бы под защитой и в лучшем состоянии, а не в состоянии страха. Мы не повинны в <…дефект…>, поскольку он, как видно по указанным и многим другим делам, совершенно ненавистен нам, нашему ордену, Рижской епархии и этой стране, и чтобы мы с нашей добросовестной службой смогли быть вашим могуществам приятны и полезны, мы являемся <…дефект…> по нашими возможностям чрезвычайно деятельными и услужливыми. Чтобы здесь потом принять <…дефект…> от нашего Господа, а также его блаженной Матери, в частности, отпущение для нашего ордена и церковную службу, которая в нашем ордене осуществляется ежедневно, как мы это и все доброе полностью представляем вашим княжеским величиям, которым мы [молим] всемогущего Бога пожаловать долгое правление, благополучие и здоровье. Дано в Риге в день Очищения в [14]81 году.
Брат Берндт фон дер Борх, ливонский магистр Немецкого ордена.
Den hochgebornen, durchlauchtigsten <…> und großmechtigen herenn, <…> Römischen reichs ertzmarschallen, kurfursten unnd <…> [he]rtzogen zcu Sachssene, lantgraven in <…> semptlichen, unßim <…>.
