Я подхватываю сумку и поднимаюсь:
— Вик, я до туалета дойду. Лицо горит — от вина, видимо. Надо освежиться.
В женской уборной, к счастью, пусто. Помассировав виски пальцами, смоченными прохладной водой, я долго и тщательно поправляю макияж и после того, как убеждаюсь, что краснота спала, решаю, что можно выходить.
Толкаю дверь и замираю при звуке знакомого голоса.
— Привет, Мирра. Шикарно выглядишь.
Охлажденное лицо вновь начинает предательски нагреваться. Какого черта ему здесь нужно? Он специально караулил меня возле двери?
— Здравствуй и спасибо, — не удосужившись одарить бывшего мужа улыбкой, я демонстративно пытаюсь его обойти.
Очень жаль, что конституция гончей не позволяет Диме разжиреть. Было бы приятно увидеть его обрюзгшим и полысевшим.
— Мир, ну чего ты, а?
Я вздрагиваю, потому что он ловит меня за локоть. Мне хочется его моментально одернуть, но вместо этого я с презрительным значением смотрю на его пальцы.
— Извини, извини, ладно? — бывший муж отпускает мою руку и отступает, всем своим видом демонстрируя раскаяние за своевольный жест. — Я просто хотел немного с тобой поговорить. Узнать как у тебя дела… чем живешь… может быть, пригласить на ужин.
Я оттряхиваю локоть и смотрю ему в лицо. Вельдман все еще вызывающе красив, и четыре года, прожитых порознь, не добавили ему не седины, ни морщин. На нем серая в цвет его глаз рубашка и безукоризненно сидящий костюм, из которых он теперь не вылезает. В прошлом году он баллотировался в депутаты и, как сообщили в одном из выпусков вечерних новостей, успешно. Но даже если бы черты его лица стали еще более правильными, костюм сидел в десятки раз лучше, а он сам был бы не областным депутатом, а президентом гребаного мира, я бы с не меньшим удовольствием ответила ему:
— С радостью с тобой поболтаю и встречусь, когда ад замерзнет.
Оставив экс-мужа восстанавливать ущемленное депутатское эго, я выхожу в зал. Смысла отлучаться в уборную не было — щеки пылают еще сильнее, чем раньше, в ушах шумит. Мне не нравится то, что в голове всплывает недавний Викин вопрос: а не заставила ли моя увлеченность карьерой почувствовать Диму ненужным?
— Я тебя заждалась, — подруга салютует мне новым коктейлем и, наклонившись через стол, начинает возбужденно тараторить: — Слева от нас, четвертый стол у окна. Зацени, какой красавчик пришел.
Мои мысли все еще заняты встречей с бывшим мужем, но я поворачиваюсь для того, чтобы не обижать Вику. Поворачиваюсь и замираю. Сердце гулко пружинит: бум-бум. Парень, сидящий за четвертым столиком, и правда красавчик. И это Савва.
16
Мне не нравится то, как я себя ощущаю при взгляде на него. Живот заполняют неконтролируемая радость, волнение и невесть откуда взявшееся смущение. Это вино на меня так действует или все-таки сам Савва?
— Хороший экземпляр, да? — прорывается в мое оцепенение голос Вики. — Там все как надо, и даже рост в порядке.
— Это Савва, — машинально говорю я, глядя как к его столу приближается стройная женская фигура. Выдвигает стул, садится напротив Саввы. Светлые волосы, пиджак наброшенный на плечи. Я не вижу лица девушки, но не сомневаюсь в том, что оно исключительно красивое.
Отвернувшись, залпом опустошаю остатки вина и смотрю на экран мобильного: почти одиннадцать. Пожалуй, можно ехать домой.
— Савва? Тот, с которым ты ужинала в «Скай-лаунж»?
Да, это тот самый Савва, с которым я ужинала в «Скай-Лаунж» и который буквально неделю назад он спас меня от изнасилования. Тот самый Савва, который спал в моей постели, говорил, что я особенная и довел меня до сильнейшего оргазма своими длинными музыкальными пальцами. Будто сговорившись с моим бывшим мужем, пришел в тот же бар, что и я, с очередной «особенной» женщиной.
— Ты же сказала, что он не для тебя… — в голосе подруги слышится искреннее недоумение — очевидно, Савва ее сильно впечатлил. — Или как ты там сказала? «Он не то, что мне нужно»? Где были твои глаза?
А вот и напоминание о том, почему мне не стоит испытывать всего того, что я испытываю в данный момент. Савва действительно не то, что мне нужно, и очень кстати прояснилось, что его настойчивость и пылкие фразы — всего лишь часть игры. Чувствовать себя обманутой причин тоже нет: это ведь я дала ему понять, что мы порознь.
— И продолжаю придерживаться того же мнения. У него как раз есть компания на ночь.
Рука сама требовательно взметается вверх, когда в поле моего зрения попадает официант. Не вечер, а цирк какой-то: сначала Вельдман, теперь Савва. Странно, когда двое мужчин, с которыми у тебя «что-то было», собираются в одном месте. Я заслужила еще один бокал.
Парень-официант услужливо опускает вино на стол и, улыбнувшись, задерживается взглядом на моем лице. Это я так сильно пьяна, или же он действительно пытается проявить интерес?
— Малыш разве что слюной стол не закапал, — усмехается Вика в подтверждение того, что я не превратилась в тщеславного параноика. — Но по мне так Савва лучше.
— Моего бывшего мужа как третий вариант не рассматриваешь?
Видимо, я вложила в тон недостаточно сарказма, потому что Вика начинает ошарашенно моргать, не донеся до рта очередной «Секс на пляже», и мне приходится ее успокаивать:
— Да выдохни ты. Я не настолько отчаялась, чтобы даже на одну ночь посмотреть в сторону Вельдмана.
Пока Вика отпускает какую-то неловкую шутку, я пытаюсь убедить себя, что покалывание на виске — это плод моего воображения, а не знак того, что Савва все-таки меня заметил. Устав заниматься внушением, оборачиваюсь и моментально упираюсь в устремленный на меня синий взгляд. Блондинка в пиджаке все еще никуда не делась и увлеченно копается в меню. Некрасиво разглядывать других женщин, когда собственная спутница отвлеклась, Савва Понятия-не-имею-как-тебя-по-отчеству.
Я посылаю ему сдержанную улыбку и кивок головы в знак приветствия и отворачиваюсь. То, что я превысила свою дозу алкоголя на энное количество бокалов и без причины на него злюсь, не значит, что нужно вести себя как обиженная идиотка. Существуют же, в конце концов, элементарные нормы приличия.
— Добрый вечер, прекрасные дамы, — раздается над моей головой. — Мы с другом давно за вами наблюдаем и хотели предложить присоединиться к нам за соседним столом.
Прикрыв рот рукой, я начинаю беззвучно смеяться, забыв о тех самых «элементарных нормах приличия». В вечер, когда я захотела отвлечься за разговорами в компании подруги, случился тестостероновый апокалипсис.
— Лучше вы к нам, — Вика, как и обычно, берет на себя функцию гостеприимной хозяйки стола и, округлив глаза в требовательном «Сейчас же прекрати смеяться», нараспев уточняет : — Мирра, ты ведь не против?
Сквозь оживление соседних столов я ловлю на себе наблюдающий взгляд Димы и незамедлительно произношу:
