- Он? – коротко спросил Макс, склонив голову на бок.
- Да, - ответила я, прижимая повязку к шее и чувствуя, как кровь уже перестала идти.
- Выйди, - негромко произнес Макс, расстегивая рукава рубашки и закатывая их. – Я кому сказал? Выйди. Шпактоси! Выведи ее!
Меня потянули за платье, дверь с грохотом закрылась. Мне путь перегородил комиссар, у которого на шее сохранился след от губной помады. Да, теперь я знаю, что у гнома есть личная жизнь. Теперь об этом знают все.
Я сидела в скрипучем кресле в коридоре. Через десять минут дверь открылась. На пороге стоял Макс, тяжело дыша. На его рубашке крови стало больше.
- Ты что? – шепотом спросила я, глядя на какие-то бумаги в руках Макса, сохранившие следы крови. – Бил его? Это же нарушение этики! Ты же прокурор! Должностное лицо!
Макс тяжело вздохнул, глядя на меня с усмешкой.
- По ночам я не всегда прокурор, - он смотрел на меня. – Девять эпизодов. Никто из женщин не выжил. Доставайте все дела о пропажах за последние сто лет! Там их намного больше! Утром берете карту и едете в лес. Искать то, что осталось от жертв. Пять мест он помнит, остальные – придется искать при помощи магического детектора.
Я смотрела на то, как прокурор молча закуривает, выпуская облако сизого дыма.
- Он требует государственного адвоката! Он не собирается давать официальные показания без государственного адвоката! – произнес Шпактоси, подходя к Максу.
- Вставай, государственный адвокат! Пойдем, порадуем нашего друга! – Макс тяжело вздохнул, открывая дверь. – Познакомься, Рэдмонд Картер…
То, что вампиру до этого было не очень приятно, я поняла по разбитому лицу и клыку, который валялся на столе. И по кровавой сопле, которая тянулась до самого подбородка.
- Случайно упал. Споткнулся и упал, - холодным голосом произнес Макс, высокомерно глядя на застывшего вампира, до которого только начало доходить.
Я видела, как вампир, медленно сползает по стулу.
- Ну что ж! У нас тут и допрос, и очная ставка… У нас тут все вместе! – произнес Макс, уступая мне стул.
- Здравствуйте, - усмехнулась я, глядя, как вампир смотрит на меня с таким ужасом, что если приглядеться, можно было увидеть, как у него шевелятся волосы. – Бимбермортилиса Ярпершиповна Риктушлер – государственный адвокат.
- Я хочу официально заявить о насилии в полиции! – произнес вампир, собирая все мужество в кулак. – Он бил меня! Занесите это в протокол!
- Пишите, - усмехнулся Макс, глядя на вампира и положив мне руку на плечо. – Прокурор Гафпелмаксверт Рвигалерерович Риктушлер вынужден был применить силу при задержании преступника, который попытался вырваться и скрыться от правосудия, оказав тем самым сопротивление…
- Чего??? – реально обалдела я, глядя на … Гаф… гаф… - Слышишь, проклятье речевого аппарата, ты почему…
Вампир медленно попытался сбежать от допроса в мир иной, тихо сползая по стулу вниз и закатывая глаза.
- Это дело ты точно проиграешь, - прошептал Макс, поглаживая мое плечо. – И ты знаешь, что это означает…
Гаф…Гаф… Бель …Макс… И что там еще?
Через полчаса вся карта была исчеркана. Старые, пыльные дела с выцветшими фотографиями валялись пачкой на столе.
- У меня было трудное детство!!! – заорал вампир, прижимая платок ко рту, где не хватало одного клыка, а от второго остался кривой пенек. – Меня родители недолюбливали!!! Я требую, чтобы этот факт был занесен в протокол! Недолюбливали и недокармливали!
- Его нет в реестре кровавого фонда, - гнусным голосом произнес Шпактоси. – Он не вставал на учет, чтобы получать кровь от государства!
- Там очередь!!! И это занесите в протокол!!! И бюрократия!!! – орал вампир.
- Сорок восемь эпизодов, сосунок, - усмехнулся Макс, глядя на меня, а потом шепотом интересуясь, как я себя чувствую.
А как я? Да получше, чем вампир.
– Сейчас полиция все проверяет. Суд будет, как только эти эпизоды будут доказаны.
Я покачнулась, чувствуя, что не мешало бы полежать. Так сказать «упаль в горизонталь».
- Поехали, я отвезу тебя домой, - прошептал Макс, придерживая меня за талию и выводя из комнаты для допросов.
Я села в машину, глядя на припаркованную и обвязанную арестными лентами машину таксиста.
- Ручка пока побудет у меня, - заметил Макс, садясь за руль. – Это – вещь док. Я потом тебе верну ее. Когда у тебя день рождения?
- Жадненький прокурор не хотел разориться на подарок! Фу таким быть! – шуточно фыркнула я. – Да за такое я тебе три раза буду носки передаривать. Одни и те же! Просто три раза их постираю, перед тем, как подарить тебе еще раз! Я – очень экономный адвокат!
Мы ехали. Я сидела и смотрела на улицу, понимая, что на моем колене лежит его рука. И мне почему-то не хочется, чтобы он ее убирал. Положив свою руку поверх его руки, я мысленно говорила ему: «Да, я грубая… Да, я не умею проявлять чувства… Но ты попробуй разглядеть сквозь колючки то, что не смог разглядеть ни один мужчина… Ты мне безумно нравишься. Но мне стыдно признаться в этом. Поэтому я просто помолчу. И поглажу твою руку».
Автомобиль остановился возле моего борделя. Я уже собиралась выйти, как меня прижали к себе.
- Я как таксист имею полное право вас изнасиловать! – меня чмокнули в щеку, а потом отпустили.
- Некрофил, - улыбнулась я, чувствуя себя полутрупом.
Я застыла у двери, слыша только одну фразу, от которой екнуло сердце: «Береги себя!».
Я нашарила ключ в кармане среди мелочи на проезд. А потом подняла глаза и увидела, как небо над городом стало малиновым, предвещая скорый рассвет.
Со вздохом я посмотрела вслед уезжающей машине.
- И ты береги себя, - шепотом сказала я, глядя как авто скрывается за углом магазина.
Я добрела до кровати и проспала почти весь день. К вечеру я уговорила себя встать.
Мутным взглядом я осматривала свою шею с затянувшейся раной, осторожно смывая присохшую кровь. Ничего, вроде бы нормально… Думала, будет хуже…
Фотография особняка на первой странице газеты притягивала мой взгляд. А вид роскошных интерьеров бередил во мне тот самый образ роскошной мадам с томным взглядом ценительницы искусства.
На улице было уже темно, поэтому я решила предпринять еще одну попытку добраться до особняка. Но на этот раз я была умнее. Я купила в магазине карту города, вычислила соседнюю улицу, а потом нырнула в такси к какому-то гному, понимая, что если что отобьюсь. Одной левой. Ногой.
- Куда едем? – мрачно буркнул гном, пристегиваясь на своем детском кресле.
- На Болл-стрит, - улыбнулась я, глядя, как гном отвернулся.
Автомобиль завелся, и мы тронулись.
