- Такси! – тормознула я машину. В тот момент, когда я садилась в машину, направив букетик на горе- жениха, тот дернулся и вылетел с противоположной стороны.
- Помогите! Спасите! – бросился он сквозь транспортный поток.
- Ловите его! – выскочила я из машины. – Люди добрые! Жених сбежал! Ребенок без отца расти будет!
Прохожие переглянулись. Когда я добежала до противоположного края проезжей части. Вокруг стояла делегация прохожих.
- Как тебе не стыдно! – распинала старушка – гном, грозно тряся бородой. Она держала его за причиндалы. Крепкой могучей гномьей рукой. Инкуб косился на руку бабушки, как на бультерьера.
- Позор! – заметил какой-то эльф в шляпе. В шляпе были прорези для кончиков ушей.
- Со свадьбы! Сбежать! – заметила старушка, пока инкуб убеждал, что я не его невеста, что он бесплоден, и что у меня в букете пистолет.
Благодаря бдительным прохожим инкуб был засунут в такси. Я вежливо поблагодарила людей. Те пожелали нам счастья в личной жизни. Даже водитель такси проникся нашей трогательной по яйцам историей любви и заблокировал дверь со стороны жениха.
Нас лихо домчали до местного ЗАГСа. До особняка Риктушлеров осталось четыре квартала.
- Если бы я знал, – заметил инкуб, дернув плечом. – То никогда бы к вам не пришел.
- Я тебе предлагала по хорошему! – процедила я, повиснув на женихе. Жених шел, словно пьяненький. Ботинки ему безбожно жали. А в его глазах стояли трогательные слезы. Нас поздравляли прохожие. Я отвечала вежливой улыбкой. Если память мне не изменяет, то сейчас за поворотом появится злосчастный особняк!
Черт! Где он? Неужели я не туда свернула. Это был какой по счету поворот?
На улице темнело. Жених попытался удрать еще раз. Он пробежал ровно шесть метров, а дальше поплелся, хромая и заваливаясь на бок.
- Стоять, уточка, - рявкнула я, ловя жениха за шкирку.
- Она пытается меня убить! Она держит меня в заложниках! Вызовите полицию! – кричал инкуб, приставая к прохожим. Прохожие смотрели на него с пониманием.
- Да пьяный он! У нас сегодня свадьба! Да, дорогой! Пойдем домой! – ласково заметила я, таща постельного злодея отдавать девственность обратно бабушке.
Так, кажется, это тот забор! Да! Да! Это он! Я узнала его сразу. Калитка была приоткрыта. Я волокла инкуба в сторону приоткрытой двери. В спальне горел свет. Казалось, в доме кто-то живет!
- Опознавайте! – громко крикнула я, втащив инкуба в поместье. – Бабушка! Алле! Полиция привела на опознания злодея!
- Что? Как? Я не … - заблеял мой уборщик, как вдруг прямо из пола вынырнул силуэт бабки в ночнушке.
- Нет, не он, - внезапно сощурилась она кротом. – Кажется, не он!
- Что значит, не он? – заорала я, глядя на бабку. Провернуть такую авантюру, чтобы услышать, что не он?
И тут я решила снять с инкуба штаны. Тот орал, как резаный, пытаясь убежать.
- Вот!
Я чувствовала себя фермершей, показывающей вверенное мне хозяйство.
- Он! – удивилась бабка, слепо прищуриваясь. – Да вроде, он. Плохо, что без очков померла!
- Фу-у-ух! – выдохнула я. Но сейчас я начинала тревожиться за инкуба.
- Ты же мне жениться обещал! – горестно заметила бабка, качая головой. – Что ты мне тогда говорил?
- Не-не помню! – задергался инкуб. – Просто, я вас плохо п-п-помню… Извините…
- Оставь нас наедине, - вздохнул призрак бабки.
Сейчас вспоминать будет! Это ж надо! Я из-за тебя всего лишилась. Замуж меня никто не взял! Ты же мне всю жизнь испортил!
- Я не виноват! – заблеял инкуб, с мольбой глядя на меня. – Я не сплю со старушками… Эм… Точно!
- Я тебя всю жизнь любила. И ждала. Ты же обещал вернуться. Что ты мне говорил. Что придешь. Я никуда не переезжала. Замуж не вышла. Все ждала, ждала… Даже, когда померла ждала… - слышался скрипучий голос бабки. – И вот ты пришел…
Инкуб молчал. Он смотрел на нее странным взглядом.
- Вы что? Меня всю жизнь любили? – спросил он, стиснув зубы от боли в туфлях. – Ну я же инкуб!
- Да плевать мне, кто ты, - заметила бабка. – Сердцу не прикажешь. Пойдем, покажу тебе… Может, вспомнишь…
Мы поднимались в галерею. Мой тревожный взгляд скользнул в сторону спальни. «Потерпи, Макс! Я тебя вытащу!».
- А ты не подслушивай! – рявкнула на меня бабка, уводя свою жертву. – Тебе там кого нужно вернуть? Могу только…
Она посмотрела на инкуба.
- Только двоих, - заметила бабка. – Двое войдут. Двое зайдут.
- Моего жениха и гномика с картины рудокопов, - замялась я, понимая, что так даже к лучшему. Остальных кандидатов на дом я не переживу. - А почему вы их в картины прятали?
- А как по-другому я смогу выходить из картины? Магия! Одного втащила, несколько раз вышла! – заметила бабка. Перед нами появилась картина с молодой девушкой. Место рядом с ней было пустым.
- Это ты? – выдохнул инкуб, глядя на бабку, а потом на девушку.
- Я заказала этот портрет, чтобы однажды мы были вместе, - заметила бабка. – Все, детектив. Иди, и не подслушивай. Сейчас оправдываться будет!
- А как же Макс? – спросила я, видя, как бабка удаляется вместе с инкубом.
- В комнате он, - бросила бабка напоследок.
Я шла в сторону спальни. Сердце замерло. В комнате никого не было. Только картины лежали на полу.
- Макс? – спросила я, боясь, что бабка меня обманула.
- Эм… - послышалось за спиной. Я обернулась. Макс стоял в растерянности. Его смущало мое свадебное платье.
- Как ты думаешь, я согласна? – усмехнулась я, шурша грязным подолом.
- О, Мариэль, - послышался пьяный голос Валжебла-младшего. – Раздевайся!
Я с удивлением смотрела на пьяное гномье тело, мечтающее облапать Макса.
- Ниниэль, - икал Валжебл – младший, перепутав эльфийские прелести с прелестями прокурора. – Давай, мой самоцветик!
Гном утихомирился и шлепнулся на пол. Вот теперь он выглядел, как обычно. Только вот яркое боа придавало пьяному телу некой нарядности.
Я вкратце рассказала все Максу. Тот смотрел на меня, а мне казалось, что все это форменный бред. И он мне попросту не верит.
- Я смотрел историю дома. И слышал про Эмилиранду Риктушлер, которая так и не вышла замуж. Просто ума не приложу, как мог оказаться в картине. Хотя…
Он заметил двух эльфиек на нетронутых картинах.
- Значит, все-таки правда. И где преступница? – спросил Макс. Да, где преступница?
Мы переступили через храпящего гнома, прошли по коридору. И …
