«Но ведь дело не только в этом, Мо, – продолжал настаивать Кэн. – Кто-то же не отличается. Вот в Крае все похожи. Возможно, в Верхнем мире все иначе, и там ты была бы права. А здесь у каждого есть свое место. Плоды коруса все одинакового цвета. Города все одинаково прекрасны. Все выглядят одинаково. Все как один. А я отличаюсь».
«Так и мы тоже, – вмешался Фин. – Мне кажется, мы втроем просто должны отличаться от всех. Разве не об этом твердит Великий Хаос? По крайней мере, должен».
Долгое время друзья молчали, держа свои мысли при себе. То есть они все тщательно обдумывали что-то, но решили пока не делиться друг с другом. Их разумы были спокойны и тихи, словно ночное небо.
«Но вы такие же, как и все, – наконец заговорил Кэн. – Почти не отличаетесь от остальных. Пока ваши хубуниты не попали под дождь, вы были обычными странниками. Конечно, сейчас вы другие, но это только из-за того, что с вами произошло. Возможно, когда вы подрастете, то даже сможете исправить свое положение. Будете взрослыми, создадите свою Стаю и станете жить точно так же, как и другие странники Края. У вас все наладится. В детстве вы были нормальными детьми. И потом вы станете нормальными взрослыми. А мои глаза всегда были зелеными. И их цвет никогда не сменится на розовый».
«Ненавижу розовый», – пробурчал шалкер из своего панциря. Хлоп-хлоп, хлоп, хлоп-хлоп.
«Спасибо, Ворчун, – с благодарностью отозвался Кэн. – Очень мило с твоей стороны так сказать».
«Зеленый я тоже ненавижу. – Хлоп-хлоп, хлоп, хлоп, хлоп. Звук, с которым открывался и закрывался панцирь Ворчуна, очень напоминал хихиканье. – Может, позже покусаю зеленый».
Кэн провел рукой по золотой кирасе, которая стояла, прислоненная к стене трюма. «Просто я думаю, что нам не стоит отбрасывать эту идею совсем. Что я на самом деле человек. По крайней мере, не сейчас».
Фин всплеснул руками.
«Кэн, просто забудь об этом, и все! А теперь послушай: ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. Мы тебя защитим. На корабле есть много оружия и даже взрывчатка, так что не волнуйся. Но я больше и слышать не желаю, что ты человек. Это глупо. Просто глупая шутка».
Мо покачала головой: «Ты не можешь быть человеком. Это совершенно невозможно».
«Почему нет?»
«Потому что люди – ужасные чудовища. Они жестокие, уродливые и ненасытные. А ты… ты просто чудо».
Брат и сестра снова увидели в своем сознании, как с конца стержней края медленно падают белые искры. И пока они падали, их цвет сменялся на красный. Мо и Фин поняли, что их друг плачет от отчаяния. Кэн потер лицо ладонями с длинными черными пальцами.
«Разве вы не понимаете? Я хочу быть человеком! Хоть бы я оказался человеком! Почему-то я очень надеюсь, что мой хубунит прав. Ведь тогда все сразу прояснится. И я вдруг пойму все-все, что когда-либо случалось со мной! Вся моя жизнь будет как книга – такая, что, закончив ее читать, человек думает: „Ну конечно! Потрясающе! Как же я раньше не замечал?“ Все встанет на свои места. И я пойму, кто я на самом деле. Я мог бы уйти куда глаза глядят, и никто из встречных путников не обратил бы на меня внимания. Никому не было бы до меня дела, ведь я был бы таким же, как все. Нормальным. А когда я бы играл музыку… они бы слушали».
Кэн продолжал тереть лицо. Щипать себя за щеки. Отчаянно впиваться пальцами в кожу. Мо вдруг поняла, что их друг вовсе не тер лицо. Он его царапал. Пытался ухватиться за невидимую тыкву, которая, как Кэн надеялся, была на его голове.
Фин схватил друга за руки, пытаясь его остановить. «Послушай, – мягко произнес он. – Не нужно так делать. Вдох, выдох. Дыши».
Мо внезапно вскочила. Она вдруг кое-что вспомнила. Кое-что, о чем не вспоминала уже очень давно. Ведь до этого момента у нее не было причины вспоминать об этой вещи. О маленькой крупице сокровищ, нашедшей свое место среди их добычи. Мо наткнулась на нее рядом с выжженным кругом, который остался после того, как бедный глупый человечек попытался сразиться с ЭД и, потерпев неудачу, умер. Дракон кружил в небе над ее головой и холодно посмеивался. Тот человек принес с собой в Край много сокровищ и оружия, что весьма порадовало Мо.
Ну и куда же она это положила?
Мо перелезла через кучу из зачарованных книг, разбросанных изумрудов, луков и стрел. Им надо будет как-нибудь все это прибрать. Но только не сегодня. Сегодня Мо вспоминала, куда положила вещи, по своей запутанной системе – маленькой дани Великому Хаосу. Книги напомнили ей о бумаге, которая, в свою очередь, натолкнула на мысль о музыке; музыку играл Кэн, а его глаза сверкали, словно изумруды. А каждый раз, когда Мо слышала музыку друга, ей казалось, что в грудь вонзалась стрела. Если бы вы были Мо, вы бы поняли.
А вот и он.
Мо вытащила из-под завала что-то коричневое и твердое, отчего стрелы, изумруды и несколько старых книг, которые она в один прекрасный день собиралась прочитать, полетели на пол. Странница присела рядом с Кэном и подтолкнула вещь к его рукам.
«Ну вот, – тихо подумала Мо. – Видишь? Все можно исправить. Если у тебя есть Стая и родные. Все можно начать сначала».
Перед Кэном стоял музыкальный блок.
Странник шмыгнул. Он даже не сразу коснулся блока. Его одолевал страх. Страх поверить, что блок настоящий. Страх надежды. Вокруг Кэна витали сияющие частицы, порхая, словно фиолетовые бабочки.
Юный странник Края осторожно коснулся пальцами блока, закрыл свои бедные, уставшие глаза и принялся играть.
Глава 6. Последняя битва
Когда Краж пришел на корабль, друзья еще спали.
Он был не один. Ну конечно, с чего ему приходить одному? Кем был Краж? Без поддержки сородичей – никем. Даже не краксунитом.
«КТО-ТО ПРИБЛИЖАЕТСЯ К КОРАБЛЮ! – завопил голос Ворчуна в головах странников, вырывая их из плена глубокого сна. – ИХ МНОГО! ОНИ ПРИБЛИЖАЮТСЯ К КОРАБЛЮ! ПРОСЫПАЙТЕСЬ! ПРОСЫПАЙТЕСЬ! О, КАК ЖЕ Я ИХ НЕНАВИЖУ! ПРОСЫПАЙТЕСЬ! ЗАЩИТИТЕ МЕНЯ ОТ НИХ!»
Древний краксунит Краж приблизился к корме корабля в окружении восьми высоких, сильных странников. Фин видел в иллюминаторе, как они в полной тишине поднимаются на правый борт. Он потряс головой, пытаясь прогнать остатки сна. Мо потерла глаза. Ее сердце бешено застучало. Кэн отступил назад, неуверенно оглядываясь. Ни один из сопровождающих Кража не открыл свой разум и мысли. Их сердца были пустыми и черными, как и их длинные тонкие тела.
«Они не из клана Кража, – подумал Фин, с прицельной точностью отправляя оформленную мысль только друзьям. – Я знаком с его фрагментами, под-фрагментами и под-под-фрагментами. Великий Хаос знает, их у него предостаточно».
Существовала причина, почему Краж был так мудр – достаточно мудр, чтобы прожить столь долгую жизнь. С такой большой Стаей, которая всегда была рядом, всегда под контролем, Краж смог стать невероятно умным, даже сложно представить, насколько. Его разум всегда находился в режиме слияния с чьим-то еще. И поэтому его никто не хотел слушать. Даже странникам надоедали всезнайки.
