Но это была не челюсть Фина.
А всего лишь кусок тыквы.
Сквозь красивую темную оболочку лица странника теперь проглядывала кожа теплого смуглого оттенка.
Джакс беззаботно держал кусок тыквы в руке, словно ничего и не произошло.
– Фу, – сказал он. – Тыква у тебя отвратительная. Старая и гнилая. Даже не знаю, на сколько ее еще хватит, дружище.
«Нет, – подумал Фин, пристально глядя на Мо. – Это невозможно».
– Что такое, дружище? – подбодрила его Роари. – А ну давай теперь погромче.
– Невозможно, – прохрипел Фин. Его голос был скрипучим, грубым и резким. Словно Фин годами молчал. Впрочем, так оно и было.
Мо поднесла руку к своему лицу. Она двигалась словно в забытьи. Странница засунула пальцы под челюсть, там же, где Джакс схватил Фина. И попыталась поднять.
От тыквы тут же отломился кусок – словно ветка от гнилого дерева.
Мо выронила его, будто обожглась. Тыква упала на землю. С одной стороны она выглядела черной и сияющей. А другая оказалась мягкой, липкой, сгнившей тыквой. Из нее даже торчала парочка семян. Через мгновение кусок тыквы сморщился и рассыпался в пыль.
Кэн поднес руку к щеке. Он скользнул пальцами под подбородок. И попробовал поднять.
Но у него ничего не получилось.
«Нет, – мысленно простонал он. – Нет-нет-нет. Невозможно!»
Кэн продолжал раздирать свое лицо. Пытался что-то поднять, скреб ногтями по линии челюсти, чтобы найти край тыквенной маски. Но никакой маски на нем не было. Разум Кэна заполнили слезы. «Все это лишено смысла. Ведь я – тот самый. Это я. Не они. Пожалуйста, пусть это буду я».
– Я не… Я не понимаю, что здесь происходит, – сказал Фин. Говорить оказалось так сложно! Каждое слово задействовало столько мышц. Приходилось совершать так много разных движений! – Ты можешь говорить, Мо?
Мо попыталась открыть рот. Ее настоящий рот. Скрытый под тем, что она все эти годы считала своим лицом.
– Да… Думаю, могу, – хрипло прошептала она. – Это больно.
«Мама. Бооооль», – протянула зомби-лошадь у нее на руках. Ее губы не шевелились, но Фин и Кэн тоже услышали. Мо погладила малышку по лбу.
«Вот видишь, Ворчун, – подумала Мо. – И вовсе она не отвратительная. Она понимает, когда мне больно, и заботится, чего ты никогда не делал».
Лошадь начала радостно урчать: похоже на кошачье мурлыканье, но не простое, а прямиком из глубин ада.
Кэн лег на пол трюма. Он не мог двигаться. Не мог думать. Его мозг просто отказывался работать.
– Мм… ну да, вы люди. Люди, которые нашли парочку тыкв и с их помощью проникли в Край незамеченными – так, чтобы на вас не набрасывались каждые пять секунд странники, у которых явные проблемы с управлением гневом, – нетерпеливо протараторила Джесс. – Ну, как-то так.
– Но это все неправда, – настаивала Мо. От напряжения у нее болело горло. И чем больше Мо говорила, вместо того чтобы думать, тем больше убеждалась в правоте людей. – Мы всегда жили здесь. Корабль – единственное место, что я помню. Здесь мы выросли. Это наш дом. И дом наших хубунитов. Мы – странники Края. – Мо повторила последние слова еще раз, пытаясь удержать все, что она только знала о себе. – Мы – странники Края.
Мы – странники Края.
– Ну да… за исключением того факта, что вы люди, – сказал Коал, едва сдерживая смех.
– А что такое «хубунит»? – растерянно спросила Джесс.
– Мы правда странники! Правда! – попытался крикнуть Фин, но его голос еще недостаточно окреп.
– Ну ладно, чудики, – закатил глаза Джакс. – Пусть будет по-вашему. Мы сваливаем.
– Постой, – сказала Роари, поднимая руки. – Подожди минуту. Это ведь так интересно! Вы правда не знали, что на самом деле люди? И не помните, как сюда попали?
– Мы родились здесь! – всхлипнула Мо.
Коал засунул руки в свои желтые карманы.
– Отлично. Ну и где ваши родители?
– Что такое «родители»? – вырвалось у расстроенной Мо.
Джесс и Роари моргнули. Коал открыл было рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал и нахмурился. Джакс рассмеялся. Его короткий резкий смешок больше напоминал кашель.
– Ну знаете, ваши родители. Там… мама и папа.
– Что такое «мама»? – спросил Фин.
– Что такое «папа»? – спросила Мо.
– Как вы можете не знать, кто такие мама и папа? – с недоверием спросила Джесс. – Это люди, которые выглядят так же, как и вы, только выше и разговаривают громче. Они устанавливают правила, плохо шутят и говорят всякое вроде «Только не в моем доме!», или «И где же ты пропадал?», или «Мы очень тебя любим, но торт на завтрак ты есть не будешь». Благодаря им ты появился на свет!
– Хубуниты, – сказала Мо.
– Мама и папа, – настаивал Коал.
– Первый и второй хубуниты, – смягчилась Мо.
«Мама!» – торжествующе подумал зомби-жеребенок.
Роари закатила глаза.
– Ладно-ладно, что случилось с вашим первым и вторым хубунитами?
– Они умерли, – пробормотал Фин. – Уже давно.
Кэн распахнул свои зеленые глаза. Его мозг немного оживился. Похоже, ему снова захотелось что-нибудь обмозговать. Хоть немного. «Разве? – спросил Кэн мысленно у своих друзей. – Разве они умерли?»
«Ну разумеется!» – зарычал Фин, злобно мотнув головой.
«Как ты вообще можешь такое говорить?» – подумала Мо.
Сидящий на ее коленях маленький монстр гневно взглянул на Кэна.
«Хорошо». Мысли Кэна были простыми и короткими. «Как зовут вашего первого хубунита?»
Мо в недоумении моргнула.
«А второго хубунита?»
Фин открыл было рот, чтобы назвать… но не смог. Он начал перебирать воспоминания о Крае, об их детстве. Но… не смог ничего вспомнить.
– Эй! – Джакс щелкнул пальцами перед лицами близнецов, пытаясь привлечь их внимание. – Что происходит? У вас что-то случилось? Ребят, вы просто стоите и смотрите в пустоту. Сбой в системе? Помощь нужна? Лечебное зелье, все такое?
– Прости, – прохрипел Фин. – Мы разговариваем.
– Нет, вы просто молчите, – возразила Джесстер.
– А вот и нет, мы разговариваем. Мы ведь странники Края. Или кто мы там. Странники Края могут общаться телепатически. Поэтому вокруг нас летают маленькие фиолетовые частицы.
Роари протянула руку и попыталась коснуться одной из них. Частица тут же улетела за пределы досягаемости.
– Они помогают нам транслировать мысли прямо в сознание другого странника. И шалкеры тоже так могут. Но только если захотят, что происходит очень редко. Мы разговариваем со своим другом. Его зовут Кэн. Меня зовут Мо. А это мой брат-близнец Фин.
