– Вы дружите со странником Края? – Роари не верила своим ушам. – Со странниками нельзя дружить.
– У нас много друзей среди странников, – яростно добавила Мо. Очень яростно, ведь на самом деле близнецы совсем не дружили с другими странниками. Но людям не обязательно знать, что перед ними простаки-неудачники. – В общем, я думаю, что он… похож на нас? Кем бы мы ни были.
Да, близнецы все же отличались. Они были кем-то другим. Но точно не людьми. О таком и подумать было страшно. Мо перестала гладить мурлыкающего жеребенка и дотронулась до головы бедного и несчастного Кэна. От ее пальцев у него на висках остались мокрые темные следы: новая лошадь Мо была грязнулей. Но Кэн не возражал. Теперь ему было все равно. Какой смысл вообще беспокоиться?
– Не-а, – покачал головой Коал. – Вот он странник Края. Настоящий. Их достаточно легко опознать.
– Может быть, – засомневалась Мо. – Но он тоже отличается от всех.
– Его глаза, – задумчиво сказала Роари. – Я таких ни у одного странника не видела. Вообще.
– Сдается мне, ты хочешь вырвать их для своего следующего портала, да? – нахмурилась Мо.
Джакс задумался, а потом пожал плечами.
– Не, мы ведь уже здесь. Нам это незачем. Глаза нужны, только чтобы… эм… попасть сюда. И я не думаю, что там нужны настоящие…
– Хорошо, но вот что самое интересное, – прервала его Роари. Казалось, они приводили ее в восторг. В научном смысле. Можно сказать, она умирала от желания взглянуть на них поближе, понять, что с ними не так, а может, даже и вскрыть. – Как вы можете быть людьми и не помнить этого? Сколько вы уже здесь живете? Что с вами случилось? Джакс, ты не знаешь, может, кто-то сообщал о пропавших Фине и Мо? А что, если мы снимем тыквы полностью? Может, тогда их воспоминания вернутся.
«Нет, – промелькнула мысль Кэна. – Нет, не делайте этого. Если вы снимете тыквы, то все узнают про вас. И нападут».
«Ты же на нас не нападаешь».
И в самом деле. Кэн не знал, почему он не стал нападать. Но в трюме, битком набитом людьми, он оставался спокойным. У него даже не возникало желания напасть. Что с ним не так? Насколько же странным он был?
– Отстой, – прокомментировал Джакс. – А он умеет говорить?
– Я же уже сказал, что странники общаются телепатически, – снова начал Фин.
– Ага-ага-ага, монстры с экстрасенсорными способностями. Я уже понял. Но может ли он говорить? Я вот могу и говорить, и думать. В силу этого… ну, знаете.
– В силу факта, – закончила за него Роари. – Ну ты и болван.
Мо склонила голову набок.
– Я точно не знаю.
Она повернулась к своему другу.
«Кэн, попробуешь сказать что-нибудь?»
«Я и так говорю».
«Нет, говорить так, как люди. Можешь просто попробовать? Это несложно, как только привыкаешь. Тебе просто нужно двигать нижней частью лица вверх-вниз и, ну… громко выдыхать или что-то в этом роде».
– Давай, дружок, – сказал Джакс так, словно разговаривал с огромной злой собакой, которая непременно его укусит, если не задобрить ее угощением. – Поболтай с нами немного.
Кэн сердито на них посмотрел.
– Нет, – прогудел он.
Говорить ему было очень трудно. Его рот оказался куда меньше, чем у людей. Пока Кэн не открывал его так широко, как только мог, рот даже не было видно. А язык раньше лишь помогал есть, но не более того, и совершенно не привык к речи. Произносить слова было больно. Так больно, словно в рот впивались ножи.
– Готов поспорить, ты просто душа вечеринок, – вздохнул Джакс. – Слушай, ты не можешь болтать с нами, а потом снова переходить на эти ваши странные и страшные телепатические штуки с ним. Где ваши манеры?
Мо сморщила нос. Теперь, когда она знала, что у нее на голове тыква, начало чесаться лицо. И как Мо раньше этого не замечала?
– Ты какой-то злой, – сказала Мо высокому мальчику в зеленой футболке. Он ухмыльнулся в ответ. Ему было все равно.
– Да, злой, но это наш друг, – вздохнул Коал.
– Может я и злой, но я прав! Так поступать очень грубо. И это ставит нас в невыгодное положение.
– Еще раз хочу подчеркнуть, что такая ситуация, вероятно, сложилась впервые за всю историю мира, – сказала Роари. – Возможно, они провели много лет в этом Мире Монстров. Нам нужно все выяснить. Ну и как минимум мы можем просто забрать вас отсюда. Вернуть вас, ребята, домой.
– После того как мы убьем дракона, – напомнил ей Коал.
– Ну да, конечно, мы никуда не уйдем, пока Джакс не развлечется со своим драконом. Но потом мы можем забрать вас всех с собой.
Джесс скрестила руки на груди и промолчала. Фин вдруг понял, что внимательно смотрит на нее. Но делал он это не специально. Просто Фин так привык жить в мире телепатии, что даже не заметил, как сконцентрировался на Джесс, ожидая, когда ее мысли появятся в его сознании.
Но этого так и не произошло. Девочка оказалась закрытой книгой. И Фин никак не мог узнать, что именно заставляло ее хмуриться и смотреть вдаль. Это было так неприятно и ужасно. А еще он понял, что, наверное, выглядит очень странно, так пристально разглядывая девочку, и тут же отвел взгляд. И как вообще люди с этим живут? У любого человека могут быть от тебя секреты, а ты даже не узнаешь об этом!
«Остааааааааааанься, маама», – заржала зомби-лошадь в своем похожем на кладбище сознании и крепко прижалась к груди Мо. Для животного это был дом. Она родилась всего полчаса назад и еще не была готова переехать в новый дом.
– Ты собираешься оставить ее у себя? – спросил Коал, сморщив нос. Запах был просто невыносимым. – Типа как домашнее животное?
«МАМА!» – беззвучно крикнула лошадь. Изо рта у нее вылетела красная слюна.
– Это мой ребенок, – ласково сказала Мо.
– Отвратительно, – отозвался Джакс. Он прикрыл рот рукой, чувствуя рвотный позыв. Раздался долгий гортанный звук отрыжки.
– Она не отвратительная. Она моя. Я буду звать ее Гадость. Разве это не прекрасное имя для милой лошадки, которая, конечно же, не попытается съесть мой мозг, едва я отвернусь? Правда ведь?
«Иииииииимя», – с любовью подумала Гадость. В бесконечном кладбище в ее голове на одном из надгробий вдруг появилась надпись ГАДОСТЬ. Внезапно лошадь прихватила своими гниющими желтыми клыками руку Мо. Мо ахнула. Ее сердце замерло. Но Гадость просто мягко держала ее за пальцы, словно говоря: «Я могла бы, но не буду. Но я могу». Из разлагающегося горла лошади-зомби вырвался клокочущий, булькающий, скрипучий звук. Смех.
– Класс, – сказал Коал, покачав головой. Он поднял руки, как бы говоря: «Ну, потом пеняй на себя». – Просто класс.
