Мо моргнула. Она даже не заметила, что они телепортировались. А еще – что они телепортировались в какое-то другое место. Совсем другое место.
Небо над головой Мо было насыщенного темно-синего цвета. Вокруг нее насколько хватало глаз простирался лес. Тут и там покачивались от ветра маленькие красные цветы. Где-то вдалеке высились бурые горы. В нескольких метрах от Мо в золотом солнечном свете сверкало ярко-синее озеро. Пока она в изумлении оглядывалась вокруг, из воды показался кальмар, вытянул свои щупальца, а потом ударил ими по воде, подняв брызги белой пены. Он как будто помахал ей, приветствуя в новом мире.
Пухлая щекастая свинья стояла и смотрела на них, потрясенно разинув рот.
– О, – тихо сказала Мо. – Все-таки они розовые. Кэн всегда так говорил. А я все не верила. Но ведь правда. Такие розовенькие!
Мо протянула руку, чтобы погладить свинью.
Но свинья не хотела, чтобы ее гладили. Сейчас ее гораздо больше заботила Гадость. Черные глаза свиньи скользнули по лошади, пытаясь понять, что это такое. Какое-то время животные внимательно разглядывали друг друга. У Гадости на груди выступили капли легочной жидкости и с громким БУЛЬК упали на землю.
Свинья рванула прочь.
Через пару минут Гадость начала пощипывать губами голову мертвой странницы. «Мозги?» – с надеждой спросила она. Как бывает со всеми детьми, если жеребенка захватила новая идея, то она не собиралась так быстро о ней забывать.
Но прежде чем Мо успела объяснить лошади, почему нельзя есть мозги друзей, Лопп исчезла в клубах дыма. Тела существ Края долго не залеживались: Великий Хаос ненавидел расточительство. Когда Лопп исчезла, на ее месте осталась жемчужина Края. И кираса.
Джакс поддел броню носком ботинка.
– Впервые вижу, чтобы странник Края носил человеческие доспехи. Вообще, – Джакс бросил проницательный взгляд на Мо. – Она твоя?
– Да, – ответила Мо, все еще немного злясь на тех странников, которые обчистили ее корабль. И вот перед ней Лопп, которая не сражалась в кровопролитной войне, где все против всех, а просто носила ее вещи, словно всего лишь одолжила рубашку.
Джакс вернул Мо кирасу. От солнца металл нагрелся и стал теплым. Мо схватила ее, словно давно утерянного плюшевого мишку, и крепко прижала к груди. Кираса пахла домом. Пахла Краем. Прекрасной прежней жизнью с кораблем и братом.
– Спасибо, – прошептала Мо.
– Тебе не за что меня благодарить, – тихо ответил Джакс. Впервые его голос прозвучал очень мягко и серьезно. – Это твоя добыча. Вообще, изначально никто не должен был ее у тебя забирать.
«Как же Порядочно с его стороны», – подумала Мо. Но она была так благодарна, что частичка коллекции вернулась к ней. Частичка ее самой. Мо надела кирасу. Она была такой хорошей, прочной и реальной.
Джакс наклонился, поднял с земли жемчужину Края, повернулся и зашагал дальше.
– Эй! Подожди! Не смей! – крикнула Мо. – Отдай ее мне!
– Не-не, я убил моба, так что все, что с него упало, – мое. Вот это твоя добыча, а это – моя. Я вообще-то по справедливости поделил.
– Но это ее жемчужина! Как если бы я взяла твои мозги себе в качестве сувенира.
«Мозги?» – подала голос Гадость.
«Нельзя!» – отрезала Мо.
– У нее было имя, Джакс. Ты знаешь, как ее звали? А я знаю. У тебя нет на это никаких прав. Дай сюда жемчуг. Я отнесу его домой и позабочусь о нем. Он мой.
– Послушай, это не твой жемчуг. Ты не странник Края. Ты не одна из них. Кажется, у тебя с этим какие-то проблемы. И у меня больше прав на этот жемчуг, чем у тебя. Нет, я не знаю ее имени, потому что это было бы чертовски странно. Все жемчужины Края выглядят одинаково, да и вообще одинаковые, и мне это нравится. Посмотри на это с другой стороны: если ты что-то убиваешь, разве ты не оказываешь этому существу честь, используя все его части, чтобы ничего не пропало просто так? Я почтил силу и способности твоей странной подруги-монстра. Поэтому я позабочусь о том, чтобы почтить оставшийся от нее жемчуг, используя его во имя силы и способностей.
Тут Джакс увидел выражение лица Мо и понял, что она это так просто не оставит.
– Ладно. Забирай, мне плевать. У меня их целая куча. Вообще все равно.
Джакс бросил жемчужину через плечо. Мо кинулась за ней в траву. Жемчужина была все еще теплой. Бедная Лопп. Мо все думала о том, почему Лопп оказалась так далеко от Телоса. Разве все не готовились до сих пор к войне? Никто, правда, не знал, что «врагами» оказались четверо детей в поисках сокровищ. Должна быть какая-то простая причина. Мо что-то упускала. Оставшийся в одиночестве странник Края не смог бы удержать сложную мысль. Мо прищурилась. Глаза горели. Прежде она никогда не видела солнца. И не знала, как смотреть, чтобы глаза не болели. Оно было такое яркое. Как его вообще кто-то может вынести? Этот огромный сверкающий огненный шар, который все время висит в небе?
А какие тут цвета! (Синий, как глаза Фина, и зеленый, как глаза Мо.) От них болела голова. Такие яркие и кричащие! Совсем не похоже на оттенки Края: спокойный фиолетовый, нежный желтый и приятный черный. Кардинально отличаются от всего, что Мо когда-либо видела.
– Что-нибудь выглядит знакомым? – спросил Джакс. Теперь его голос звучал… почти по-доброму.
Мо попыталась вспомнить. Правда попыталась.
– Нет, – признала она поражение. – Никогда не видела ничего подобного. А что это такое?
Джакс оглянулся.
– Самый обычный лесной биом, – ответил он.
– Нет, я вот об этом, – Мо показала вверх. Она даже не представляла, как такая штука называется. Она была такой большой и на вид очень тяжелой. Необычной.
– Вон то? – Джакс проследил за ее взглядом. Потом посмотрел на Мо. И снова вверх, на небо.
– А, это облако, – сказал он, качая головой. – Коал был прав. Вау. Просто вау.
Гадость поднялась на свои дрожащие полусгнившие ноги. Ради интереса она решила попробовать траву. Лошадь отщипнула немного и проглотила. Трава проскользила вниз по пищеводу и выпала из дыры в животе, где просвечивали ребра.
– Нам сюда, – сказал Джакс, направляясь на север. Он шагал целеустремленно – чувствовалось, что ему все тут знакомо. Здесь был его мир.
– Куда мы идем? – спросила Мо, которую одолевал страх. – Как думаешь, пойдет дождь?
Но ведь это не имело значения, не так ли? Все равно, пойдет дождь или нет. Ведь Мо не была странницей Края. А значит, дождь не мог ей навредить. Мо пыталась размышлять. Она пыталась вспомнить. Пыталась вспомнить, что было до Края. Пыталась вспомнить хоть что-нибудь помимо Края. Пыталась вспомнить время, когда в ее жизни были зеленые, синие и коричневые цвета. Когда ее дом был именно здесь. Но ничего не приходило в голову. Мо помнила лишь Фина, Кэна, ЭД и долгие ночи в родном мире. Все это было так невероятно.
