Мо вгляделась во мрак позади тенистого луга, где стоял Кэн.
«Постой. Ты же здесь совсем один, – нерешительно подумала она, не желая его обидеть. – Чувствуешь себя… нормально? Ты мой друг, Кэн?»
«Знаю, это немного странно. Но, оказывается, я уже давно один. Это просто я. – Кэн вытянул вверх свои черные руки. Он был абсолютно спокоен. Его мысли походили на стакан воды – такие же холодные и собранные. – Видишь? Никакой ярости не испытываю. Это просто я. Кэн».
«Что значит „давно“?»
«Мо. Ты ведь не странница Края. Как и Фин. Ворчун невежественен, но Великий Хаос мудр. Так что если подумать, то всякий раз, когда мы собирались втроем, на самом деле я был один. И все же я играл на музыкальном блоке лучше, чем кто-либо на земле. Никого не убил, не откусил себе пальцы на ногах и не ушел с острова куда глаза глядят».
Мо почувствовала, как в желудке похолодело. А ведь и правда, она же была человеком. Это многое объясняло. Но кем тогда был Кэн? Чем это можно объяснить?
«Хм. Знаешь… мм… наверное, нам нужно поговорить об этом, как считаешь?»
«Возможно. Но сейчас происходят гораздо более важные вещи. Пока я предпочитаю думать, что у меня есть какие-то суперспособности. Пусть так и останется. Я пришел спасти тебя».
Кэн поморщился. Прозвучало глупо. Действительно глупо. Но он правда пришел ради нее. Кэн проделал весь этот путь через пустынные земли ради Мо.
«Спасти меня? Но я в порядке. У нас все хорошо. Завтра Джакс будет на мне испытывать зелья».
Кэн снова моргнул.
«Как здорово звучит. То есть сначала обед, а потом пытки? А перед сном еще разок разберете все по полочкам? Мо, Джакс опасен даже для людей».
«Он сказал, что поможет вернуть мою память. Джакс очень много мне рассказал, Кэн. Я не знаю, во что мне верить. По правде говоря, он сейчас очень зол на меня».
«Верь в то, что я твой друг. И всегда им был. И всегда буду. Я никогда не лгал тебе. И никогда не экспериментировал на тебе. Мо, я никогда тебя не брошу. И поверь мне: позволять кому-то, кто злится на тебя, что-то на себе испытывать – совершенно точно плохая идея».
Мо моргнула. Прежде ей не приходила в голову такая мысль. Что Джакс может намеренно причинить боль. За всю жизнь Мо не знала никого, кто хотел бы нарочно ее обидеть. Самое худшее, что с ней делали, – это бросали ни с чем.
«Пойдем со мной. Я знаю, где находится портал. Будешь вести себя тихо – и мы ускользнем прежде, чем Джакс поймет, что произошло. Мы будем очень осторожны, чтобы он не выследил нас в Крае. Так Джакс не сможет убить ЭД. Или кого-нибудь еще. И будет совершенно безразлично, на что он там злится».
«Но остальные…»
«Я думаю, они отличаются от Джакса. Сейчас все трое просто болтаются с Фином на этом странном маленьком острове рядом с кораблем. И никому не причиняют зла. Ни один из них не убил Лопп. Они вообще никого не убивают. Честно говоря, это даже странно. Я все еще жду, пока люди начнут убивать, а они так и продолжают жить мирно. Не знаю даже, что с этим делать».
«Ты что, шпионишь за ними?»
В сознании Мо появилась картинка. На одной из самых высоких лиловых башен Телоса развернулось красивое знамя. Кэн улыбался.
«В конце концов, я же шпион, – подумал он, гордясь собой. – А еще Ворчун разрешил мне спрятаться в его панцире».
От волнения Мо чуть не перепрыгнула через подоконник.
«ЧТО? Ворчун НИКОГДА и никому не разрешал залезать туда! Фина он ненавидит меньше всех – и все равно позволил ему подойти лишь на расстояние вытянутой руки. А дотронуться до панциря вообще только пальцем. И то Ворчун его укусил».
«Вы оба убежали, не сказав Ворчуну ни слова, и мне кажется, он очень напуган. Если, конечно, шалкеры чувствуют страх. А где вы вообще его нашли? Я такого шалкера никогда не встречал. Ты же знаешь, что обычно они не разговаривают? Они вообще обычно ничего не делают. Мне кажется, до этого момента я об этом не думал. Вообще никогда».
«Я и такого странника Края, как ты, раньше не встречала. И я уверена, что еще полтора дня назад ты не встречал такого человека, как я. Ну и как там внутри панциря?»
«Тесно. Темно. Странно пахнет. Зажечь факел Ворчун мне не дал. И еще он сказал кое-что странное: «Оставайся здесь с Ворчуном навсегда. Мы будем ненавидеть всех вместе». Ну разве это не самое странное предложение? После этого я быстро сбежал оттуда».
Кэн скользнул взглядом по другим окнам. Окнам Джакса.
«Мо! Не хочу больше так разговаривать. Выходи. Пойдем со мной. Вернемся домой. Все хорошо. Я не злюсь. Это не твоя вина. Теперь я это понимаю. А тогда просто очень расстроился. Я… Я хотел, чтобы моя жизнь обрела смысл. Но этого так и не случилось. Ладно, хватит сейчас про меня. Нам нужно, чтобы смысл обрела твоя жизнь. А добиться этого у тебя получится лишь с нами. Со мной, твоим братом, твоим шалкером и твоим кораблем. Твоей Стаей. Джакс – не твоя Стая. Он просто охотник, мечтающий заполучить нечто уникальное. Как и все охотники. А ты настоящее сокровище».
Мо оглянулась через плечо на дверь спальни.
«Я не знаю, – подумала она. – Вдруг у него есть ответы? Кое-что успело произойти. Оказалось, в моем кармане лежали какие-то вещи. А я об этом даже не догадывалась». Несколько вещей. Например, тотем, назначение которого Мо не очень понимала. Для нее он не имел никакой ценности. А вот про жемчуг ей все было ясно. Но о нем Мо рассказать Кэну не могла. Некоторые вещи настолько плохие, что простить их нельзя. А если Кэн увидит жемчужину Лопп и поймет, кому она принадлежала? Тогда он больше никогда не заговорит с Мо. «Одна из них – яйцо дракона, и Джакс сказал, что я могла его получить лишь одним-единственным путем… и если я и правда его так получила, то я больше никогда не должна возвращаться в Край. Ни под каким предлогом».
«Мне все равно, что у тебя в карманах. Ни один твой поступок не сможет изменить мое мнение о тебе. Мо, ты оказалась человеком. И я все равно остался твоим другом. Я все еще здесь, с тобой, в ужасном Верхнем мире, где мне совсем не нравится. – Кэн протянул к ней свои длинные черные руки. – Я не хочу, чтобы на тебе испытывали какие-то непонятные зелья. Давай вернемся домой. Воспоминания слишком переоценены».
Мо взглянула на Гадость и потрепала лошадь по сальной гриве. Между двух блестящих ребер было видно большое мертвое сердце лошади.
«Мама, цеееееелое», – подумала зомби.
«Ты права, дорогая. Мы все одно целое. Кэн, Фин и я. И ты. И Ворчун. Корабль. Дом. Даже не знаю, с чего ты такая умная? Ты ведь только недавно родилась. Ну или умерла. Не знаю, как это работает. Одно или другое. Или все сразу».
Гадость подмигнула мертвым молочно-белым глазом.
