Я сел вместе со всеми в первой шеренге, сгруппировавшись за щитом. Послышался грохот, конское ржание и крики боли, конную лавину встретила двойная порция стали. Прямо передо мной упала лошадь, придавив своего седока.
— Бей! — заорал я.
Краем глаза я увидел, как гаэльское копьё вонзается одному из близнецов в глаз, и тот падает замертво. Брат отомстил за него в ту же секунду, точным уколом в шею отправив врага на встречу с богами. Шаман зачем-то отбросил щит и вертелся между двумя всадниками, размахивая копьём и осыпая их проклятиями, и лишь каким-то чудом до сих пор оставался невредимым.
Финли выручил шамана, ударом в спину прикончив одного, а со вторым старик разобрался сам, хватаясь за древко его копья и стаскивая бедолагу с лошади. Вултену распороли рукав чуть ниже плеча, наконечник запутался в ткани, и парень насадил врага на своё копьё, словно жука на булавку.
Я ударил лошадь окантовкой щита и прикончил гаэла ударом в живот, пока тот пытался совладать с поводьями. Остался всего один всадник, он гарцевал чуть поодаль, уворачиваясь одновременно от двух копий — Фингар и Фергус насели на него с обеих сторон.
— Оставьте его! — крикнул я. — Беги, и расскажи Гибрухту о своём позоре!
Гаэл посмотрел на меня, сплюнул и развернул коня на север, с места срываясь в галоп. Я рассмеялся. Воины уже обшаривали карманы мертвецов, снимали с них кольца и браслеты, ловили разбежавшихся лошадей, рылись в седельных сумках. Только Виглаф сидел над телом своего брата и что-то бормотал про месть и пролитую кровь. Я догадался, что он клянётся отомстить, но так и не понял, кому.
Внезапно он встал, вытащил нож и подошёл к придавленному лошадью гаэлу. Тот был ещё жив, он тихо стонал и пытался выползти из-под тяжёлой туши, но сил не хватало.
— Стой! — спохватился я, и нож замер у самого его горла. — Он нужен живым. Пока что.
Я подошёл к ним и склонился над раненым. Он был молодым парнем, с короткой клочковатой бородой, бледным то ли от страха, то ли от раны.
— Помогите, — сказал я.
Вместе с Финли и Вайленом мы приподняли мёртвую лошадь и вытащили паренька. Нога его была неестественно изогнута, и я понял, что он сломал её при падении. Нет ничего хуже перелома, особенно в чистом поле, да ещё и среди врагов. Парень и сам это прекрасно сознавал.
Отчасти мне было его жаль, но я оставил его в живых только для того, чтоб допросить. Я понимал, что окажись я на его месте, то мою голову бы уже везли на север в холщовом мешке. Мы подошли к догорающему костру и усадили его поближе к огню.
— Можно? — я протянул Виглафу пустую ладонь. Тот всё ещё держал нож в руке, но без колебаний подал мне его рукоятью вперёд. Я сунул кончик ножа в угли, так, чтобы пленник видел.
Парень наблюдал за мной исподлобья, словно загнанный зверь.
— Имя, — произнёс я.
— Будь ты проклят, — прошептал он сквозь зубы.
Воины закончили обирать трупы и теперь стаскивали их в одну кучу, чтоб похоронить. Видара положили отдельно.
— Не советую упрямиться, — вздохнул я. — Имя.
— Локк ап Кифог, — ответил он.
— Вот сразу бы так, — улыбнулся я и сел на корточки напротив него. — Ты был здесь в прошлый раз, Локк?
Парень кивнул. Я заметил краем глаза, что шаман наблюдает за мной.
— Ты знаешь, куда сбежал Киган после битвы?
— Куда бы он ни сбежал, король его уничтожит, — прошипел он.
— Говори, пёсья кровь! — рявкнул Виглаф и наступил сапогом прямо на перелом. Я услышал, как заскрипели кости, парень стиснул зубы, но не смог сдержать стона.
Я встал и подошёл к нему, глядя прямо в глаза.
— Не смей мне мешать, — тихо зарычал я, чувствуя, как от холодного гнева у меня встают волосы на загривке.
Виглаф насупился и отошёл, а я вернулся к раненому.
— Куда сбежал Киган? — медленно, раздельно произнёс я.
Локк ещё не отошёл от болевого шока, но я был согласен подождать.
— Какая разница, — простонал он, глядя на меня мутными серыми глазами. — Вы всё равно меня убьёте.
— Есть разница, — ответил я. — Ты можешь умереть с честью, как мужчина. Если всё расскажешь. А можешь умирать долго, умоляя о смерти, Виглаф только порадуется.
Парень прикрыл глаза, и если бы не его тяжёлое дыхание, я мог бы подумать, что он умер.
— Я не знаю, где он, — выдохнул пленник. — Его преследовали, он бежал на восток, но вскоре скрылся.
Я демонстративно пошевелил угли кончиком ножа. Сталь даже не поменяла оттенка, но отчего-то я знал, плоть будет шипеть и шкворчать от малейшего прикосновения.
— Может, ты знаешь ещё что-нибудь? — спросил я.
Парень пожал плечами. Было прохладно, но я заметил, как по его виску катится капля пота.
— Всё-таки подумай, — хмыкнул я.
Пытать его не хотелось, но я был к этому готов.
— Ваше… Войско, — начал он, и я весь обратился в слух и внимание. — Многие бежали.
Я кивнул ему, чтобы он продолжал.
— На юг, в клан Килох. Там были ваши, южане, — сказал он. — Их не стали преследовать. Почти.
— Почти?
— Да. Только пара отрядов, — сказал он. — Посмотрели, куда они бегут.
Это было похоже на правду. Такой ответ мне даже нравился. Я вытащил нож из костра, зная, что он быстро остынет.
— Кто их вёл? — спросил я.
Локк снова пожал плечами, и я понял, что больше ничего не смогу из него вытянуть. Парень был одним из молодых воинов, которым не интересно ничего, кроме драк, добычи и женщин. Я взял его ладонь в свою руку. Пальцы были холодные, как лёд.
— Скажи своим предкам, что ты умер достойно, Локк ап Кифог, — произнёс я, и парень нервно сглотнул.
Нож вошёл прямо в сердце, между пятым и шестым рёбрами, и парень умер мгновенно. Совесть меня не мучила, я считал, что избавил его от страданий. Я вытер клинок рукавом и вернул Виглафу, и тот лишь разочарованно посмотрел на меня. Зато шаман, когда мы случайно столкнулись взглядами, кивнул с видимым одобрением.
— Хороним павших, — громко сказал я, отряхивая руки. — А потом выступаем. На юг.
Глава 34
«Кровью насытилась ярость зимы,
Молит пощады народ обречённый.
Ветер окутает мантией тьмы,
Скроет тела под снег погребённых.»
— «Песнь о Лофте-предателе».
Снова пошли затяжные дожди. Я нахохлился в седле, закутавшись в плащ, но это не помогало — сырая до нитки одежда совсем не защищала от холода. Никакой костёр не мог её просушить, да и вообще, развести огонь становилось всё труднее. Я с нетерпением ждал, когда мы придём в клан Килох и погреемся у очага.
