Через лес шла тропа, но нам всё равно то и дело приходилось растаскивать упавшие деревья или искать обходные пути, чтоб смогли проехать телеги. Лес выглядел нетронутым и девственно-чистым. Наверху скакали белки, что делали последние запасы перед зимой, тут и там стучали дятлы. Сосновая роща хорошо просматривалась, но я всё равно опасался внезапного нападения из засады.
Как выяснилось, опасался зря. К вечеру мы выбрались на другую опушку, там и заночевали.
— Скоро уже выйдем к городу, — сказал Киган, устраиваясь поближе к костру.
К полудню следующего дня я увидел на горизонте Данкелд. По сравнению с другими гаэльскими деревушками он действительно впечатлял, но против имперских городов казался всего лишь маленьким хутором. Даже в сравнении с захолустным Форт Туидом.
Но стены имелись, частокол из вкопанных сосновых брёвен, в три человеческих роста высотой. Сам город удобно расположился на холме, а вокруг был выкопан ров. Ворот я не видел, Киган сказал, что они с другой стороны, но я был уверен, что ворота здесь с подъёмным механизмом, как в имперских крепостях.
Нас увидели издалека. Лучники закопошились на стенах, но мы остановились далеко за пределами их досягаемости.
Я посмотрел на Кигана, тот выглядел хмурым и сосредоточенным. Артор ап Эйтне, что был рядом с ним, наоборот, держался расслабленно и высокомерно. Чеслав вглядывался в стены Данкелда, выискивая слабые места, и я тоже решил их поискать, но не находил.
Брёвна выглядели свежими, гнилых и трухлявых не было. Через каждые полсотни шагов из стены выступала небольшая площадка для лучников, чтоб они могли стрелять вдоль стены, и даже ров казался вычищенным, и перетащить через него таран или лестницы будет чрезвычайно трудной задачей. Пусть по словам племянника Гибрухт и был подлым мерзавцем, но за своей вотчиной следил исправно.
Мы вчетвером подъехали к воротам крепости. Из бойниц надвратной башни в нас целились из луков, но мы держались спокойно, с достоинством. Киган к такому случаю надел свои лучшие одежды и украшения. Даже вместо старого залатанного плаща теперь на нём была волчья шкура, блестевшая серым мехом на солнце.
— Ваш король вернулся! — прокричал он. — Открывайте ворота!
— Пошёл прочь! — ответили сверху, а затем там раздался смех.
Киган побагровел от ярости и сжал поводья так, что побелели костяшки пальцев.
— Тихо, — раздался голос из башни и смех прекратился. — Вы оскорбляете моего родича.
— Дядя! Чтоб у тебя кишки лопнули! Я уж думал, что ты сдох! — заорал Киган.
— Дорогой племянник! Можешь сложить оружие, и я оставлю тебя в живых! — голос доносился из глубины башни, выглянуть и показаться нам на глаза Гибрухт не рисковал.
— То же самое я могу предложить и тебе! Сдавайся, и я оставлю тебе жизнь! — крикнул Киган, но что-то подсказывало мне, что он лжёт.
Гибрухт сипло расхохотался в ответ.
— А кто это с тобой? Твои подружки и Артор ап Эйтне? Ты связался с плохой компанией, племянник! Твой отец бы этого не одобрил! — сказал он.
— Не смей упоминать моего отца, ты, проклятый братоубийца! — взревел Киган.
— Уходим, — тихо сказал я. — Мы здесь ничего не добьёмся.
— Да, да, бегите! — расхохотался Гибрухт из темноты надвратной башни, каким-то образом услышав мои слова.
Мы развернули коней и поскакали обратно к войску. Киган всю дорогу выглядел так, будто был готов голыми руками задушить дядю, и я боялся, что он сейчас наломает дров сгоряча, но на моё удивление, когда мы вернулись к солдатам, он был холоден и сосредоточен.
— Начинаем осаду, — сказал он. — Мы уже у цели. И я не отступлю.
С гор подул холодный ветер, и мне на плечо упала первая снежинка, а вслед за ней упали ещё несколько, медленно кружась в воздухе. Пошёл первый снег, а значит, началась длинная северная зима.
Так началась осада Данкелда, города, что никогда не был покорён.
Глава 42
«Дабы крепость вражескую взять правильно, по всей воинской науке, надобно полководцу либо измором взять врага, либо хитрым предательством воспользоваться. Ежели нельзя способы таковые использовать, только тогда о штурме думать следует. А ежели до штурма дело дошло — есть три пути у полководца. Первый путь суть есть подкоп. Но не лаз тайный рыть следует, а землю под стеной вынести, дабы та обрушилась и войско зайти смогло. Второй путь суть есть таран, и о нём говорить я не буду, поелику каждому он известен. Третий путь суть эскалада, но для него и храбрость у войска должна быть, и дерзость у полководца.»
— «Трактат о фортификации», император Аммиан Строитель.
Мы укрывались от непогоды в шатре Венделина и думали, что делать дальше.
Вокруг Данкелда выставили пикеты, перекрывая все возможные выходы, а прямо напротив главных ворот расположился основной лагерь. Чеслав опасался возможной вылазки, поэтому вокруг лагеря за пару дней возникли свои укрепления из кольев и земляных насыпей. Нас вместе с воинами Эйтне, Килох и Мэй было всего полторы сотни, и этого было слишком мало, чтоб окружить город плотным кольцом. Сколько было в гарнизоне Данкелда — мы точно не знали, но Киган предположил, что не больше полусотни.
— А не маловато? — скептически произнёс я, услышав его подсчёты.
— Если бы вы, южане, пришли без нас, на защиту поднялись бы все, и старики, и дети, и женщины, — пояснил Артор. — А так город защищают только ближники Гибрухта. Вряд ли с ним здесь другие кланы.
Но даже расклад три к одному Чеславу не нравился. Он целыми днями объезжал город вокруг, разглядывая стены, башни и ворота. Он оценивал шансы и думал, как обойтись без лишнего кровопролития. Я неизменно сопровождал его в этих поездках.
Полсотни воинов. Полсотни закалённых в бою ветеранов. За высокими стенами и глубоким рвом, с луками, мечами и копьями. И мы, чья армия на добрые две трети состояла из вчерашних новобранцев, не видевших ничего, кроме мирной гарнизонной службы, где самым опасным противником мог быть только перепивший сержант. Конечно, у нас тоже были опытные бойцы, в основном гаэлы и несколько выживших из прошлого набора, но полностью полагаться на них было бы глупо.
— Может, здесь есть тайный подземный ход? — предположил я, когда мы с Чеславом вновь объезжали осаждённый Данкелд.
Выпавший снег быстро растаял, и теперь мой мерин чавкал копытами по грязи.
— Спроси своего друга, — ответил полководец. — Я бы на это не надеялся. Тайные ходы копают, чтобы убежать, а гаэлы только и делают, что хвастаются своей храбростью и стойкостью.
Я пожал плечами. Мне всё же казалось, что в столице такой ход определённо должен быть, но спрашивать у Кигана я не стал. Король постоянно был занят тем, что ожесточённо тренировался с мечом, выбивая всю дурь из новобранцев. На их месте он наверняка представлял своего дядю, и даже я пару раз подрался с королём.
