– Есть и хорошая новость, – произнёс Шнык. – Нам подвезут боеприпасы и пополнение. Всё. Пошли.
Но прежде чем перейти на новый рубеж обороны, Чаг присел рядом с погибшим бойцом Народной армии.
Бублик. Сердце тревожно сжалось. С ним ещё совсем недавно делил суровый армейский быт и с полной выкладкой топтал просторы Северного плоскогорья, теперь он убит. Блок жизнеобеспечения в клочья, забрало разбито, глаза остекленели. Чаг тяжело вздохнул и прикрыл веки павшего товарища.
Не повезло Бублику, очень не повезло. Судя по всему, Чаг прикинул местоположение и позу убитого, снаряд «Тяпы» не только разнёс стену дома, но и выбросил Бублика на улицу. Даже если в момент падения он был ещё жив, то всё равно умер от удушья. Насыщенная углекислотой атмосфера родного мир убивает всех без разбора. Как бы то ни было, а мёртвый ещё может помочь живым.
– Мародёрствуешь? – рядом остановился Шнык.
– Если это шутка, то очень глупая, – вяло огрызнулся Чаг.
Ничего личного, их так учили. Чаг стащил с убитого разгрузку. С павших товарищей необходимо снимать боеприпасы и кислородные патроны.
– Ибо ждёт тебя жизнь вечная… – Чаг поднялся на ноги.
Последние слова отходной молитвы потонули в завывании двигателей. Из-за угла лихо выкатила парочка грузовиков. Но это не подмога, не подкрепление и даже не санчасть за ранеными.
– Трофейщики, – сквозь зубы, словно сплюнул, произнёс Шнык.
Трофейная команда, бравые ребята в синих боргах и с плазменными резаками, первыми появляются на поле боя, чтобы подобрать любую, какую только возможно, технику метрополии. Ведь она такая передовая и такая дорогая. А тут такой сюрприз – аж целых три танка.
– Они напоминают мне стервятников, – произнёс Шнык.
– Не только тебе, – признался Чаг.
Словно и в самом деле стая стервятников, трофейщики накинулись на подбитые танки. Самый ловкий с плазменным резаком наперевес уже забрался на башню «Тяпы». Снопы искр и капли расплавленной брони полетели из-под белого язычка горелки.
Остатки третьего отделения торопливым шагом направились в сторону Входной площади, но и на ней не пришлось закрепляться. Получив очередной приказ, Шнык увёл подчинённых дальше, к Главным воротам. Как ни сложно догадаться, третье отделение назначили в головной дозор, чтобы не дай бог не прошляпить новую атаку войск метрополии.
Маячить живой мишенью в полный рост глупо, Чаг прилёг на бетонный пол возле левой стены. На том конце туннеля виден кусочек звёздного неба. От Главных ворот осталось одно название. Высокоточные ракеты разнесли стальные створки на мелкие кусочки. Сильна метрополия, очень сильна, ничего не скажешь.
Сколько у Народной армии осталось времени на подготовку обороны? Танковая атака была жестом отчаяния. Батальон, что залез в глубины Финдоса, либо уже разбит, либо отряды Народной армии гасят последние очаги сопротивления. Противник бросил в бой всё, что у него было. Но и это не помогло. Космический десант своих не бросает. Значит, в самое ближайшее время следует ожидать новую, ещё более мощную атаку. А главное, она будет правильной, по всем законам военной науки.
Глава 12
Минная засада
На очередном ухабе движок «Шельмы» отчаянно взвыл. Даже сквозь броню слышно, как жидкая грязь и мелкие камешки из-под колёс хлещут по днищу. Но вот боевая машина выбралась из колдобины и продолжила путь.
Поспать при такой тряске всё равно не получится. Тогда нужно хотя бы расслабиться. Рядовой Биал, закрыв глаза, честно попытался превратиться в бесформенный кусок теста или мягкий воск. Получается неважно. Руки то и дело елозят по коленям, а голова болтается в шлеме, словно пробка в пустой бутылке.
Дело дрянь. Победоносное шествие космического десанта по Свалке споткнулось о крупный булыжник. Это надо же, Биал невольно сжал кулаки, целый батальон завяз в глубинах Финдоса, столицы колонии. Как проболтался лейтенант Божл, командир двадцать первого взвода, в отчаянной попытке выручить своих полёг первый танковый взвод. Это же целых три танка! Неудивительно, что командование в пожарном порядке стягивает к Финдосу все наличные силы. Только вот, – не открывая глаз Биал, тяжело вздохнул, – даже при самом оптимистическом раскладе двадцать первый взвод доберётся до Финдоса не раньше чем через два часа. БМП опять закачало из стороны в сторону. А то, учитывая местные дороги, не раньше трёх.
От нервного потрясения до сих пор покалывает кончики пальцев. Неприятные воспоминания, словно ночные кошмары, проносятся перед закрытыми глазами. Вот она, война, какая на самом деле. После самого первого, самого настоящего боя как-то не очень хочется продолжать банкет. В БМП тишина. Товарищи по отделению не спешат поделиться впечатлениями, а молча сидят каждый на своём месте.
Человек ко всему привыкает. Биал незаметно задремал. Поток мыслей превратился в тихий ручеёк, а дёрганая болтанка потонула в его мутных водах.
«Шельма» резко свернула влево. Рёв двигателя был пронзен визгом тормозов. Биал распахнул глаза.
Удар!
Биал стукнулся шлемом о левую стойку. Снаружи ухнул взрыв. Инерция развернула БМП. Под задним колесом ухнул ещё один взрыв.
В ушах звон. Биал тряхнул головой. Будто кто-то очень сильный и очень злой долбанул по шлему кувалдой. Но, что случилось? Мина? «Шельма» напоролась на мину? Срочно на выход! Не дожидаясь приказа, пехотинцы рванули к выходному люку.
Перед глазами мельтешат чёрные круги, тело действует на автопилоте. Вот где пригодились годы изнуряющих до отупения тренировок. Голова ни черта не соображает, разум приходит в себя после звукового удара, а ноги сами несут тело на выход.
Снаружи темно, автоматика броника включила ночное зрение. Рассыпаться. Биал повернул вправо. С левой стороны ещё один взрыв. В воздух взметнулся столб пламени. Биал рухнул на землю и перекатился под защиту БМП. «Эмма» уже в руках. Где противник?
Зелёный квадратик прицела нервно скачет по серым холмам, что вплотную подступают к дороге. Рядом товарищи по отделению и сбившиеся в кучу БМП. Да где же противник?! Биал крутанулся на месте.
Вокруг по-прежнему никого нет. Ни одного пульсирующего в темноте огненного круга и треска очередей.
– Не стрелять!!! – грубый рык сержанта Зилуча словно небесная музыка. – Всем оставаться на местах. Дорога заминирована.
Не удивительно. Биал приподнялся на руках. Аборигенов по-прежнему не видно и не слышно, зато можно разобрать, что творится на так называемой дороге.
– Ну, дела, – тихо воскликнул Биал.
«Шельма» первого отделения улетела в кювет. Корма с распахнутой десантной дверцей торчит над дорогой. БМП второго отделения свернула влево и с разгону ткнулась в отвесную стену. Бронированный нос выдержал удар, но краска сильно поцарапана и местами полностью отлетела. Только третья боевая машина сумела вовремя затормозить и остаться на дороге.
