– Ладно. Еще один вопрос. Что там с фондом “Новая жизнь”?
– Там, кажется, все чисто. Освободившиеся по УДО проходят переподготовку, получают образование и психологическую поддержку. Похоже, оно и правда снижает процент рецидивов преступлений. Итан основал фонд, управлял им и вложил в него немало денег.
Гурни записал, что тут нужно покопать поглубже.
– Сегодня утром ты упомянул странную смерть Далтона Голла, и в одной из статей об этом написано. Что же произошло на самом деле?
– Хрен его знает! История много лет передается из уст в уста и, возможно, обросла домыслами и легендами. Говорят, старому пройдохе приснилось, что его сожрала стая волков, а спустя несколько дней так оно и вышло. Вполне возможно, что это все выдумки.
– Интересное совпадение. Всем нашим покойничкам перед смертью тоже снились кошмары.
– Согласен. Но к чему ты ведешь?
Гурни пропустил вопрос Хардвика и спросил:
– А тебе не кажется странным, что парень, который зарабатывает на жизнь стрижкой газонов…
Хардвик закончил его мысль:
– Раскошелился на поездку в старомодную гостиницу, штука баксов за ночь? Кажется.
– А что скажешь про перерезанные вены?
В ответ Хардвик громко расхохотался:
– В том то и дело, Дэйви, я понятия не имею, что все это значит. Для того нам и нужен твой выдающийся мозг.
Гурни повесил трубку и открыл вторую папку из тех, что оставила Джейн. На ней было написано: “Пресс-конференции полиции, заявление Хэммонда, обзор СМИ”.
Первой была распечатка с сайта интернет-издания. Сверху странички рукой Джейн было написано: “Сержант Плант, Бюро криминальных расследований, пресс-конференция, 8 ноября”.
Это был первый доклад Планта и ответы на вопросы неизвестных журналистов.
Гурни решил пока что отложить эту бумагу и взглянуть на расшифровку следующей встречи с журналистами.
Эта пресс-конференция была на несколько страниц длиннее, чем первая. Впрочем, тут была прикреплена ссылка на видео – Гурни предпочитал этот формат.
Выражения лиц и интонации голоса могли рассказать куда больше, чем слова на бумаге. Гурни открыл ноутбук и перешел по ссылке.
Он ждал, пока загрузится видео, и тут в кабинет вошла Мадлен в банном халате, с мокрой после душа головой.
– Ты решил, какие возьмешь? – спросила она.
– В смысле?
– Я про снегоступы.
Он взглянул в сторону двери, где, насколько он помнил, утром она оставила снегоступы – деревянные с кожаными ремешками и пластиковые с шипами на подошвах.
– Наверное, пластиковые.
Казалось, за ее натянутой улыбкой скрывались куда менее радостные мысли.
– Что-то не так? – спросил Гурни.
Через силу она улыбнулась еще шире.
– Я подумала, может, мы проведем свет птицам?
– Свет?
– Ну да, в курятник. В это время года очень рано темнеет.
– Так ты об этом думала?
– Я подумала, что им будет приятно.
Он знал – ее беспокоит что-то еще, и ему следует проявить терпение, чтобы узнать причину ее беспокойства.
– Нужно просто провести туда провода и повесить лампочки. Можно вызвать электрика, хотя я могу и сам.
– Им понравится.
Она взяла снегоступы и вышла из комнаты.
Он же остался сидеть, уставившись в окно, раздумывая, о чем же Мадлен еще не готова поговорить. Его взгляд упал на деревья возле пастбища.
Гул множества голосов и шум передвигаемых стульев в комнате с включенным микрофоном привлек его внимание к экрану компьютера. Начиналась вторая пресс-конференция с полицией.
Гурни, прослужившему столько лет в полиции Нью-Йорка, была до боли привычна гнетущая казенная обстановка конференц-зала. Съемка, как обычно, велась с одной камеры, установленной в дальнем углу и направленной в сторону входа.
На дешевых пластиковых стульях сидели журналисты – около дюжины; судя по их затылкам, половина – мужчины, половина – женщины. Перед ними на небольшом возвышении стоял плотного телосложения мужчина. На стене позади него висела маркерная доска.
Он был невысокого роста и весьма полный. Одет как типичный сыщик лет за сорок: темные брюки, тусклая пастельная рубашка, еще более тусклый галстук и серая спортивная куртка, которая явно была ему маловата. С его темными волосами, зачесанными назад с широкого морщинистого лба, отвисшими щеками и суровым ртом он необычайно походил на Джимми Хоффу со старых снимков.
Взглянув на часы, он открыл архивную папку.
– Так, ребята, начинаем. Я – старший следователь Гилберт Фентон, из бюро криминальных расследований. В последние несколько дней дело о смерти Итана Голла серьезно продвинулось. Сейчас я зачитаю отчет.
Как только Фентон приумолк, чтобы перевернуть страницу в папке, один из журналистов подал голос:
– Вы использовали обобщающее слово – “смерть”. Вы предполагаете, это не было самоубийством?
– Я ничего не предполагаю. Я только хочу сказать, что, зная то, что знаем мы, нельзя исключать возможности того, что эта смерть не была “самоубийством” в обычном смысле этого слова. Но подождите минуту, – он поднял ладонь, как регулировщик, подающий сигнал “стоп”, – позвольте мне закончить отчет.
Он снова посмотрел в папку.
– В ходе расследования смерти Голла было установлено несколько существенных фактов. Во-первых, в недавнем прошлом погибший подвергался гипнозу со стороны доктора Ричарда Хэммонда… Во-вторых, перед смертью погибшему неоднократно снился определенный кошмар… В-третьих, орудие убийства совпадает с описанием орудия из кошмара погибшего… И наконец, содержание кошмара, которое он посчитал важным описать, полностью совпадает с тем, как все произошло во время его самоубийства. Этих фактов было бы достаточно, чтобы начать более подробное расследование. Однако теперь стало очевидно, что дело еще более масштабно.
Он перевернул страницу в папке, откашлялся и продолжил:
– Мы узнали, что еще три человека покончили с собой таким же образом, как Итан Голл, чему предшествовал аналогичный сюжет развития событий. Эти люди также были загипнотизированы Ричардом Хэммондом. У каждого из них начались мучительные кошмары, и все трое убили себя соответственно содержанию этих кошмаров.
Он закрыл папку и посмотрел на собравшихся.
– Теперь я готов ответить на ваши вопросы.
Несколько человек заговорили одновременно.
Он снова поднял руку:
– По одному. Вы, в первом ряду.
Женский голос спросил:
– В чем вы обвиняете доктора Хэммонда?
