Приготовления ливонцев к контрудару для русских остались неизвестными, равно как и начало магистром осенней кампании — незамеченным. Мелкие русские отряды продолжали набеги, захватывая мелкие замки и приводя к присяге на верность новому государю местных «черных людей». Так, в августе 1558 г., согласно воеводским «отпискам», были взяты Везенберг (Раковор), Борхольм (Порхол), Лаис (Лаюс), Толсбург (Толщбор, Бел-город), Поддес (Потушин) и Адсель (Говья), в конце сентября — Кавелехт (Киневель) и Оберпален (Полчев), а посланные небольшие отряды успешно опустошали окрестности самого Ревеля-Колывани (так, Маттиас Фриснер сообщал герцогу Иоганну 16 сентября 1558 г., что русские отряды «tyranisirt» местное население всего в двух милях, то есть примерно в полутора десятках верст от Ревеля)
[197]. Казалось, что неприятель повержен и с его стороны ожидать каких-либо неприятностей не стоит, а потому «велел государь воеводам ехати к себе… И князь Петр Иванович (Шуйский. — В. П.) с товарыщи государя наехали у живоначалныя Троицы в Сергиеве монастыре. И царь и государь их жаловал любовными и приветными словесы… и их праведную прямую службу похваляя и жалование великое им обещая, и веле им ехати за собою в село свою в слободу Александровскую. И в слободе государь бояр и всех воевод жаловал шубами и кубки и аргамаки и кони и доспехи давал им и землями и кормление им доволно пожаловал». Не остались внакладе и дети боярские — участники кампании, которых Иван «многим своим жалованием жаловал, шубами и ковши и камками и денгами и конми и доспехом и кормлением и поместьи»
[198]. Одним словом, русские праздновали победу, и тем более неожиданными были известия, которые поступили в Москву в первых числах октября 1558 г.
К сожалению, подробного, день за днем, описания рингенского «сидения» ни с той, ни с этой стороны не сохранилось (или, во всяком случае, не обнаружено). Русские летописи сообщают преимущественно о действиях князя Репнина и его рати, а о положении рингенского гарнизона и его действиях говорят кратко, очевидно со слов немногочисленных гонцов, сумевших выбраться из блокированной крепости и добраться в расположение русских войск. Ливонские же источники дают лишь общий обзор осады (лишь Реннер несколько детализирует его). Попытаемся, однако, реконструировать хотя бы в общих чертах хронику борьбы за замок.
26 сентября 1558 г. Кеттлер с 1,5 тыс. конницы и 6 феннлейнами кнехтов (около 2 тыс. чел.) выступил из Вольмара
[199]. 1 октября его передовые отряды объявились в окрестностях Рингена
[200]. Видимо, тогда же Русин Игнатьев послал гонца в Дерпт к тамошнему наместнику с тревожной вестью. И надо полагать, получив эту новость, не позднее 2 октября князь Д.И. Курлятев отправил вестника в Москву, стремглав поскакавшего к царю с известием о переходе неприятеля в контрнаступление. Тем временем 4 октября к Рингену подошел с юга, от Шваненбурга, с 600 всадниками и 3 тыс. пехоты (buren — ополчение?) Фелькерзам
[201]. Судя по количеству выделенных для похода сил, Фюрстенберг и Кеттлер изначально рассчитывали на стремительный выход к Дерпту и его захват (используя поддержку «пятой колонны» изнутри города). Однако, вопреки первоначальным ожиданиям, Русин Игнатьев и его люди отказались капитулировать и сели в осаду. Оставлять их в тылу коадъютор не рискнул и был вынужден приступить к осаде замка. Однако для этого нужны были дополнительные силы, и прежде всего — тяжелая артиллерия, которой у него не было. В Венден, к магистру
[202], были посланы первые пленные, взятые под Ранденом, и требование подкреплений и осадной артиллерии. В свою очередь, Фелькерзам отправил гонца за тяжелыми пушками в Динамюнде
[203]. 6 октября 1558 г. Фюрстенберг выслал Кеттлеру из своей резиденции 3 феннлейна (около 1 тыс. чел.) кнехтов
[204]. Но было совершенно очевидно, что пока они по размытым осенними дождями дорогам доберутся до лагеря коадъютора, пока тяжелые пушки с огромными трудностями через грязь будут доставлены к Рингену и примутся за свою разрушительную работу — пройдет немало времени, а оно стремительно уходило, ибо всякое промедление играло на руку русским.
А русские власти тем временем, пока ливонцы начали окапываться под Рингеном, приступили к организации отпора неприятелю. В первых числах октября 1558 г. в столицу к Ивану Грозному прилетел взмыленный гонец от юрьевского наместника князя Д.И. Курлятева. Воевода писал, что «маистр собрався и арцыпискуп со всеми людми и Заморские люди с ними пришол к Рынголу городку»
[205]. Отправив вестника, воевода учинил в Дерпте розыск на предмет поимки «маистровых» доброхотов
[206], отправил к Рингену с приказом взять пленных и установить постоянное наблюдение за действиями неприятеля и начал спешно приводить укрепления Юрьева в порядок
[207], готовясь встретить незваных гостей.
