– Нет, не корабль, – облизнув пересохшие губы, сообщила Карен. – Она ждет кита!
Нина вдруг ощутила исходящий от подруги жар. Он возник так внезапно, словно температура тела Карен подскочила сразу на несколько градусов. По всей видимости, так оно и было.
– Кита, значит, – пробормотала она, вытаскивая из-под пальцев Карен свой слим и одновременно связываясь с Закарией по птифону. – Заки, можешь подойти? У нас тут что-то странное происходит.
* * *
Андреа опустилась на корточки и позвала: «Кис-кис-кис!». Она никогда не подзывала своих кошек этим оскорбительным, но почему-то модным сейчас «пс-пс!», а теперь и подавно не будет.
Но на Жужу и благородное «кис-кис» не очень-то подействовало. Сначала она подалась было навстречу Андреа, замурчав и приветственно подняв хвост, но стоило той протянуть к ней руку, как Жужу резко отпрянула.
– Ну что ты, Жужу, девочка, это же я, – принялась уговаривать Андреа кошку с такой трепетной певучей нежностью в голосе, какой никто из ее нынешних знакомцев, проживших с ней более года под одной крышей, не мог бы в ней даже и заподозрить.
Жужу в ответ повела носиком, как бы говоря: не глупи, хозяйка! Ну разумеется, это ты! Я знала, что это ты, задолго до того, как ты меня обнаружила и принялась кис-кискать!
– Я изменилась, да? Красивая стала? – продолжала заигрывать с кошкой Андреа. – Но ты все равно меня узнала? Ах ты моя умница, моя хорошая… иди сюда, ну иди…
Жужу не давалась в руки, но и не исчезала совсем – отбежав на такое расстояние, чтобы Андреа могла ее видеть среди травы и стволов деревьев, она садилась и смотрела на нее все тем же внимательным, выжидающим взглядом.
– Вот ведь Мадленка, мерзавка, упустила тебя… Я как чувствовала, что она врет!.. Но как ты здесь оказалась, за тысячу километров? Как ты вообще меня наш… – Андреа запнулась на полуслове. Истинный смысл произошедшего соткался перед ее внутренним взором из клочков, лоскутиков, завитков табачного дыма от семи сигарет, выкуренных сегодня в этом лесу. Как Жужу попала в этот лес – неизвестно, может, прилетела на вертолете. Но, оказавшись здесь, она выследила свою хозяйку по запаху дыма.
Вот зачем они были нужны, эти сигареты. Вот зачем Андреа потребовалось их выкурить. Для этой встречи.
– Господи… – потрясенно выдохнула Андреа, чувствуя себя героиней популярного реалити-шоу «Знаки», и не просто героиней, а финалисткой сезона, выигравшей главный приз. – Это что, Ты явил мне чудо? Это и есть Твой квест?.. Как мне Тебя понимать, Господи?..
Господь молчал, но вместо Него подала голос Жужу, нетерпеливо и требовательно мяукнув с какой-то кочки. Она явно хотела, чтобы Андреа следовала за ней.
– Я иду, Жужу, – сказала Андреа, утирая выступившие слезы. – Я иду за тобой. Веди, куда ты меня ведешь…
10. На берегу океана
Фьюти сидел на краю пирса, болтал ногами и бросал в воду принесенные с собой камешки. С тех пор как его коротенькие лапки удлинились, а тело приобрело человеческие пропорции, он постоянно только этим и занимался. Даже тогда, когда была не его смена дежурить, высматривая кита.
Фьюти нравилось сидеть здесь одному и чувствовать себя обыкновенным мальчишкой лет одиннадцати (которым он сейчас и являлся). Он воображал, что приехал сюда на каникулы или на какой-нибудь семейный уикенд и что его родители устанавливают сейчас палатку на пляже и раскладывают еду на белоснежной льняной скатерти, расстелив ее на песке и прижав по углам камнями. Еще есть маленькая сестренка. Или братик. Он ползает вокруг и пускает слюни. Папа с мамой счастливы. То есть папа – это не совсем папа, это новый мамин муж, но Фьюти ничего не имеет против такого положения дел. Главное, что мама – это мама. Та же самая, его мама.
Пирс был очень длинным. Он вдавался в океан километра на полтора и представлял собой ломаную прямую, состоящую из нескольких отрезков неравной длины. Волны плескались под днищем пирса, глодали его серые деревянные сваи; иногда от перехлеста волн к свешенным вниз ногам Фьюти взлетал небольшой фонтанчик из пены и брызг, – тогда Фьюти быстро выпрямлял ноги в коленках, и брызги пролетали в каких-нибудь миллиметрах от его икр. Не то чтобы он боялся замочить ноги. Просто к этой воде нельзя было прикасаться. Вода этого океана была не совсем водой, хотя и выглядела очень реалистично. Если ее коснуться – тебя мигом отсюда вышибет. Перенесет куда-то в другое место. А Фьюти совсем не хотел отсюда переноситься: во-первых, ему здесь нравилось, а во-вторых – нужно было дождаться кита.
Фьюти уже не помнил, откуда он знал все это. Кажется, что-то такое говорилось на табличке, торчащей из песка. Эта табличка была первым, что они увидели, когда очутились на пляже. Табличка казалась сделанной из куска фанеры, но на самом деле была интерактивной – надписи на ней то и дело менялись. Когда они, чудики, только пришли, надпись гласила: «THE WAITING FOR A WHALE ZONE».
– Чего-чего? – прочитав, недовольно поморщилась Зильда. – А почему бы просто не написать: «Место ожидания кита»?
– Кита? Какого кита? Тив-тив! – заволновалась Тивц.
А Хпр сказал:
– Нахверное, это мехстный трансхпорт.
После этого они направились было к воде, чтобы помочить ножки, но тут Лисенок бросил еще один взгляд на надпись – и остановился как вкопанный.
– Тявк! – издал он на своем лисячьем, но тут же исправился: – Бр-р-р, стойте!
Все остановились.
– Тут написано: «Океан. Трогать воду строго запрещено».
– Но почему?! – воскликнул Фьюти, больше всех огорченный такой несправедливостью. Он так мечтал потрогать океан…
«Вы сразу исчезнете. Вас вышибет с этого уровня. Отбросит к самому началу прохождения, а может, и вовсе выкинет из игры. Так что держитесь подальше от воды, – ответила табличка чередой новых надписей, которые появлялись на ее белом фоне и тут же таяли. – Поняли?»
– Поняли, – ответил за всех Лисенок.
– Трогать воду нельз-з-зя, – сказала Зильда, и в воздухе мелькнул ее полиловевший язычок. – А что тогда можно? Что нам вообще тут делать?
«Да все, что захотите! – ответствовала табличка. – Бегайте, резвитесь, стройте замки из песка. Вы же дети!»
– Дети?! – изумились все пятеро.
Но табличка, одарив их напоследок широким смайлом, уже переключилась с режима диалога в режим одностороннего информирования. «THE WAITING FOR A WHALE ZONE» – снова проступило на ней.
Трудно сказать, сколько времени они здесь провели, но за это время Тивц полюбила бродить вдоль линии прибоя и слушать ветер. Из кругленькой синей птички она превратилась в девочку-подростка, тонкую и высокую. Альба в свои тринадцать такой не была, но хотела быть именно такой, грезила о себе такой – и каждый раз опускалась с небес на землю, просто взглянув на себя в зеркало.
Здесь, на побережье океана, зеркал не было, но попадались другие находки, не менее интересные. Вот, например, только что Тивц посчастливилось найти осколок бутылочного стекла. Осколок был уже старый, гладкий, с обкатанными краями. Тивц прошла немного дальше и подобрала еще один осколок, крупнее. Еще через сотню метров, преодолев песчаную травянистую косу, отделявшую один дикий пляж от другого, Тивц обнаружила целые россыпи таких стекол. Она спустилась к ним, мысленно похвалив себя за то, что не взяла на прогулку вторую девочку из их компании – маленькую непоседливую Зильду, которой на вид было лет шесть и которая не считала свой возраст поводом хоть немного слушаться старших.
