Раб был раздет, за исключением ошейника, от которого тянулась длинная цепь. В отличие от большинства встреченных мной тут доселе мужчин, кубиков не просматривалось, но разворот плеч впечатлял. Его руки оказались скованы за спиной – то ли мужчин не поили эликсиром мессира, то ли он на них оказывал какое-то другое действие, но мужик выглядел суровым, почти свирепым. Девушка сидела перед ним на коленях, сверкая обнажённой грудью, и то ли ласкала руками, то ли совершала какие-то иные манипуляции.
Чуть поёрзала – вставленные в меня штуки не мешали, но вызывали определённое напряжение в определённых местах, заставляя оставаться в тонусе. Так и хотелось тереться, но это лишь больше распаляло.
Мужик глянул на меня с долей презрения, и я гордо отвернулась. Нашёлся тут! Прикрылась полами полотенца и поискала взглядом Жиля с Жолем.
Они как раз взяли в оборот лохматую и вместе с полотенцем усадили туда же, где до этого сидела я.
– Подействовало, наконец? – поинтересовался Жоль.
– Подействовало, – Жиль приблизился с ящичком инструментов.
Видимо, купали её без эликсира, но сейчас девушка уже начала доходить до нужной кондиции. Безропотно позволила раскрыть ножки и елозила бёдрами вверх-вниз. Я не могла оторваться от зрелища, всё наполняясь и наполняясь соком.
Жиль скользнул ладонями по её груди и встал сзади, принявшись причёсывать волосы. Жоль же углубился пальцами в лоно, разглядывая место действия.
– Не могу больше! – вдруг отложил инструмент, поднявшись.
Задрал свою повязку, обхватил собственный ствол одной рукой, пальцами второй размазав по подрагивающему лону рабыни смазку. Осторожно приблизился.
– На вторую точно никто не претендовал? – уточнил.
– Никто, – отозвался Жиль.
Жоль удовлетворённо кивнул и до упора вошёл в лежащую перед ним рабыню. Та довольно выгнулась, закричав.
– Осторожно, она не должна кончить до торгов, – напомнил заботливый дружок.
– Помню, – рыкнул Жоль, ускоряясь.
– Дестар подери, – ругнулся Жиль, отпуская соски рабыни, и вдруг направился к нам.
Я откинулась на спинку, ухватив себя за грудь, даже ноги приподняла, взявшись за штукенцию, которая ни в какую не хотела вылезать из меня. Чёртова магия, не иначе!
– Прости, красавица, не сейчас, – ухмыльнулся Жиль. – Вот когда надоешь мессиру, может и поделится. Уж тогда я тебе всё покажу, на что способен!
Пройдя мимо, он рывком поднял на ноги девушку в белой повязке:
– Спасай, Жюль, не выдержу.
– Но я… – попыталась уклониться та, однако Жиль нагнул её прямо перед рабом, заставив упереться руками в его колени, и прошипел на ухо: – Скажу мессиру, что не исполняешь обязанности и мешаешь работать.
Не знаю, кто мне нравился больше – тот Жиль, что мягко ласкал меня, омывая и расчёсывая, или этот требовательный и властный мужчина, берущий то, что по праву считал своим. Кажется, сейчас я готова была на любого, снова ухватила заглушку, – однако она и с места не сдвинулась, мешала даже добраться до клитора. Оставалось лишь беспомощно тереться и ласкать свою грудь.
Что-то нужно делать… Мысль мелькнула и тут же исчезла. А ведь я должна знать, как бороться с этой напастью! Только знать уже не хотелось, хотелось вовлечься в безумие, которым, казалось, пропитан весь мир.
Жиль с упоением вонзился в Жюль, я не могла оторвать взгляда от разгорячённых тел, мечтая присоединиться – и, похоже, не я одна. Грудь и волосы девушки ритмично подскакивали, налитые полушария притягивали взгляд, и сидящий перед ней раб не выдержал, наклонился и ухватился губами за твёрдый сосок.
Девушка застонала, прогнувшись. Мужчина в ошейнике подался бёдрами вперёд, и я опустила глаза вниз, на взведённый орган. Его покрывал какой-то странный колпак, на котором поблёскивали красные, мерцающие символы. Тоже запечатанный, что ли?
Не вполне понимая, что творю, я потянулась рукой, но девушка перехватила:
– Не трогай, нельзя.
Вот так всегда!
– Хозяин будет доволен, – хмыкнул Жиль, запуская пальцы девушке между ног. Потеребил клитор.
– Ну же, я знаю, ты готова, – шепнул на ухо.
– Мне надо раба выводить, – отозвалась та.
– Ну как хочешь, – Жиль пожал плечами и тут же разрядился несколькими глубокими толчками. Чмокнул её в спину, ещё немого поелозил внутри, и, наконец, вышел.
К нему приблизился такой же парень, явно из служителей этого развратного местечка, что-то сказал – за туманом я не разобрала, что именно. Но Жиль повернулся ко мне, отирая себя своей набедренной повязкой:
– Ты следующая.
– Что? – пробормотала я.
– Сейчас тебя оденем, – он глянул на Жоля, который продолжал возиться с лотом номер два, подал какой-то знак и шагнул ко мне, протянув руку: – Вставай.
Я поднялась, только сейчас сообразив, что действительно не одета. Жиль подвёл меня к огромному зеркалу, стоящему прямо на полу рядом со столиком, на котором лежала куча сверкающих украшений и тканей.
Пока Жиль выбирал что-то из них, я разглядывала себя, наконец-то не в мутном стекле. Глаза лихорадочно блестели, губы налились и припухли, соски торчали, эта «заглушка» ещё – я лишь сильнее возбудилась от собственного вида. Жиль мягко приподнял причёсанные волосы, я привычно сдула непослушную чёлку. Шею обожгло холодным прикосновением – он застегнул сзади тонкий золочёный ошейник, отделанный яркими красными камнями. Конец цепочки держал в руках, пока второй мужчина надевал мне что-то на плечи.
– А ты тоже Ж… – хмыкнула я, с интересом ожидая, во что же меня вырядят.
– Ага, я Жаль.
– Как жаль, – засмеялась я, но он лишь скупо улыбнулся в ответ и добавил:
– Я буду тебя разыгрывать.
– Это как?
– Увидишь.
Мне на грудь легла полоса прозрачной ткани, с которой на живот и спину опускалась тёмная, поблёскивающая сеточка.
– Подними ножку, – Жиль скользнул рукой по внутренней стороне бедра, и я приподняла ногу, снова загораясь от ласки.
Жиль повязал вокруг бедра, как раз на том уровне, где обычно заканчиваются чулки, красную ленту, от которой вниз развевалась прозрачная, чуть красноватая ткань. Такую же на вторую ногу – я оказалась в своего рода шароварах, правда, открывавших всё самое ценное. На абсолютно гладком лобке виднелась заглушка с красными символами, и больше ничего.
– Иди сюда, – Жаль приподнял мою голову за подбородок, скользнул большим пальцем по губам. Я потянулась за ним, непроизвольно выгнувшись, палец прошёлся по зубам, раскрывая их, и углубился в рот. Не сдержавшись, я лизнула его.
– Молодец, – похвалил Жаль, и тут же второй рукой ввёл мне в рот штуковину наподобие заглушек внизу. Две отходящие от неё цепочки забрал назад и, похоже, пристегнул к ошейнику.
