Как бы там ни было, после одного звонка (который даже не состоялся) у меня вообще нет ни малейшего желания что-либо делать. Я сползаю на диван — благо, у Бена на нем можно разместиться хоть по диагонали, хоть по горизонтали, вытягиваю ноги, потом наоборот подтягиваю колени к груди и сворачиваюсь комочком.
Это разрушительное чувство, а если быть точнее, разрушительная связь обмоталась вокруг горла, как пуповина, и сколько бы я не пыталась ее разорвать, она все равно возвращается общими знакомыми. Ошибками. Чем-то, что мне вообще неподвластно.
Гринни подползает ко мне, виррчит и пытается покусать свесившиеся на пол пальцы. Только когда понимает, что играть я не в настроении, грустно вздыхает и вытягивается рядом вдоль дивана. Не знаю, сколько я так лежу — в попытках понять, что у меня в жизни происходит, когда соскальзываю в сон. Во сне бегаю по пустоши, за мной гоняется ледяной дракон и пытается сожрать. Я проваливаюсь в какую-то пещеру, и он проваливается следом за мной. Рычит, из ноздрей вырывается дым — а взгляд заставляет цепенеть, словно приковывает к месту.
То, что это сон, я понимаю, когда надо мной раздается голос:
— Вот так придешь на обед, а она тут спит!
Я продираю глаза — точнее, пытаюсь их открыть, но веки тяжелые.
— Лаура? — Бен склоняется надо мной. — Лаура, все хорошо?
— Все, — говорю я.
Пытаюсь сесть, но что-то меня не пускает. Вижу, как Бен меняется в лице.
Только сейчас понимаю, что моя одежда примерзла к дивану и к коже. Корка льда растекается под моим телом, но я совсем не чувствую холода.
— Тихо, — говорит Бен прежде, чем я рванусь и оставлю часть блузки вместе с кожей на диване. — Тихо.
Он садится рядом со мной, обнимает меня, и странное тепло окутывает с головы до ног.
— Ты что делаешь? — спрашиваю шепотом.
— Это и называется вливание пламени.
Если это называется вливание пламени, то оно точно не имеет никакого отношения к сексу. Я чувствую, как сквозь меня течет согревающий жар, успокаивающий, расслабляющий, и нет ничего в мире уютнее этих объятий. Веки, которые еще пару минут назад казались просто неприподъемными, сейчас становятся легкими. Я чувствую себя так, словно отдыхала недели две, причем отдыхала от шезлонга до кровати в номере, а все вокруг носились с опахалами, исполняя малейшее желание по первому требованию.
— Ну как?
Это вообще совершенно странно и нелогично — думать о том, что происходит в Ферверне, когда о тебе так заботятся. Поэтому я запихиваю Ферверн подальше и говорю:
— Куда ты хочешь сходить на обед?
Ледяная корка растаяла, поэтому на диване теперь лужа. К счастью, экокожа позволяет по этому поводу не переживать, а вот мне точно надо переодеться.
— Для начала, отнесем тебя в душ, — говорит Бен. — А там будет видно.
— Как прошла операция?
— Как видишь, чудесно. Иначе бы ты меня сейчас не видела.
— А что было бы?
— В таком состоянии меня лучше никому не видеть, Лаура. Поверь.
— Уверена, это не твой случай, — я дотягиваюсь до его лица и убираю упавшие на лоб волосы.
Мне нужно смириться с мыслью, что я ничего не могу сделать для Ардена.
Или просто не попыталась?
— Лаура, — Бен вглядывается в мое лицо. — Сдается мне, мысленно ты сейчас далека от кардиохирургии и моих талантов.
И я сдаюсь. Если я действительно хочу, если я собираюсь строить с этим мужчиной отношения, мне нужно быть до конца честной. С собой и с ним тоже.
— Мне звонил отец Эллегрин Рэгстерн, — говорю я. — Чтобы сообщить, что Ардена Ристграффа арестовали и что его ждет трибунал. Не знаю, почему, но Эллегрин решила, что я способна как-то повлиять на…
Я делаю паузу.
— На решение Торна. Хотя я понятия не имею, какое отношение Эллегрин имеет к Ардену, и почему они вообще мне звонили.
Бен хмурится.
— Непонятно здесь только одно: почему ты вообще с ним разговаривала, — отрезает он. Но, прежде чем я успеваю ответить, добавляет: — Эллегрин Рэгстерн какое-то время встречалась с Арденом Ристграффом.
Удивиться я не успеваю: смартфон Бена оживает, и он резко меняется в лице. Этот разговор длится меньше минуты, да это и не разговор — потому что Бен не произносит ни слова. В какой-то момент мне кажется, что он сейчас обернется драконом, хотя это и нереально, конечно, но чувство именно такое — настолько хищным становится его взгляд, а радужка окрашивается в цвет пламени.
— Что случилось? — спрашиваю я, когда он нажимает отбой. Спрашиваю вовремя, потому что по ощущениям телефон в его руках вот-вот разлетится обломками.
Он смотрит на меня. Долго.
После чего произносит:
— Торнгер Ландерстерг потребовал официального подтверждения, что ты не беременна. У нас есть два часа, чтобы покинуть Рагран.
Глава 16
Покинуть Рагран. И что делать? Куда бежать?
В Аронгару?
Странно, что эти мысли первыми приходят мне в голову, только после того, как я осознаю, что Торн потребовал официального подтверждения.
— Что это значит? — спрашиваю я. — Что значит «официального подтверждения»?
— Это значит, что тебя обследуют по протоколу и результаты анализов предоставят ему.
— По какому протоколу? — спрашиваю я. Очень тихо, хотя готова сорваться в истерику.
— По протоколу международного соглашения медицинских обследований.
— В случае, если невеста сбегает с первенцем иртхана? — Я понимаю, что сейчас начну смеяться. — Правящего?
— Лаура, — Бен шагает ко мне, — у нас нет на это времени. По закону они имеют право это сделать, даже помимо твоей воли.
— По закону? — я закрываю ладонью рот. — По закону?!
Да что это за законы такие, если я не могу нормально выносить своего ребенка! Мне хочется кричать, хочется что-нибудь разбить, но сегодня я уже подморозила свою кофточку и диван, поэтому все эмоции гашу на подлете. Не знаю, как насчет любви, но рядом с Торном отлично учишься контролировать свои чувства. И даже вдали от Торна тоже. Главное — при одном упоминании его имени.
Почему он не воспользовался этим сразу? Хороший вопрос. Видимо, поверил, что я не беременна, а значит, и в первый раз Арден ему ничего не сказал. Хотя что он мог сказать? У меня начинает кружиться голова, но к счастью, я все еще сижу. Рядом с лужей ото льда, на диване.
— Лаура, — Бен опускается рядом со мной, берет мои руки в свои, — наш единственный выход — Аронгара. В свое время, когда заключалось международное соглашение о предоставлении медицинских анализов любого человека или иртхана в критической ситуации даже вопреки его воле, Рэйнар Халлоран отказался его принять. Тебя может спасти только этот факт.
