Тронулись. Сидящий рядом мужик вопросительно посмотрел на меня.
— Ребята забыли. Надо было помочь.
Коротко кивнув, так, будто все понял, сосед снова погрузился в свою полудрему. Они, думается, тут все бухарики.
Только мы успели въехать в ущелье, сзади коротко шарахнуло. Может быть, и гроза.
Интересно, если это не гроза и я бы не дернулся, считалось бы на небе это самоубийством? Все-таки смертный грех, что бы там ни говорили о праве на эвтаназию.
Появилась какая-то внутренняя дрожь. Достал аптечку, глотнул спирта. Универсальное средство: и обеззараживает, и лечит (даже панариции в походе без вскрытия удавалось ванночками вылечить), и калечит.
Мужик рядом вдруг потянул воздух носом, открыл глаза, повернулся и молча вопросительно посмотрел на меня. Я так же молча покачал головой. Отвернувшись, он снова впал в сон. Похоже, это был условный рефлекс на запах.
53
Спортивный туризм — лучший способ избавиться от хандры и крепкого здоровья.
Известный туристический афоризм
Добрались, собрались без приключений, а потом начался самый худший день недели и похода — первый день. Идешь, мучаешься с непривычки одышкой, клянешь себя за идиотское решение «отдохнуть» именно таким образом. А тут хреновое общее самочувствие стала портить еще и суставная мышка — следствие былой травмы колена, периодически вылезавшая из укрытия и блокировавшая левый коленный сустав. Она и раньше иногда беспокоила меня при подъемах по лестницам в домах без лифта, но все как-то не хватало времени с ней разобраться — удалить этот кусочек хряща. Теперь приходилось останавливаться и трясти ногой, чтобы она снова убралась в какую-нибудь норку и не мешала движению.
Тропы, как мы и предполагали, особой не было. То есть была, но только до маленького красивого озерца, окруженного кучками мусора, оставленного любителями пикников. Хорошо, что идущие впереди ребята останавливались и поджидали отстающих, тихо матерясь.
Утешало только то, что Сандро шел еще тяжелее. Зачем он ходит в такие походы? Может, тоже предпочитает гикнуться где-нибудь в дороге на пути к дому. В предыдущем походе, когда спускались сразу по двум речкам, Китою и Оноту, ребятам даже пришлось за ним пару раз возвращаться, чтоб до лагеря довести, хотя рюкзак у него и был самым легким, без общественной поклажи. Правда, там километров сто «пешки» было. Даже мне иной раз казалось, что «дойду до того камня, а дальше — не смогу». Но скинешь рюкзак, окунешься в ледяную воду речки и снова можешь идти.
Из последующих трех дней запомнились только красивейшее, все покрытое белыми цветами поле, сверкающие вершины гор и боли в мышцах и позвоночнике, плохо купирующиеся обычными обезболивающими. Повезло, что родственники одного из «ушедших» пациентов отдали мне оставшуюся после него пачку трамадола. Вместе с обычным парацетамолом он хорошо снимает боль, да и стоят они по отдельности дешевле, чем дорогой немецкий залдиар.
На пятый день ко времени перехода через перевал стал вроде втягиваться в режим, да и подъели немного провизии из моего рюкзака.
Где мы свернули с пути, я не заметил. Скорее всего, это случилось, когда обходили огромный завал из камней и деревьев. Там вроде развилка была.
54
Страшно не упасть — страшно не встать…
Немецкая пословица
По приходе на место стапеля попробовал поймать рыбку. Не получилось, хотя в описании обещался мелкий хариус. Да и речка показалась какой-то мелковатой. Но может, малая вода?
Построились, двинулись.
Когда на двойке закричали, мы не сразу и поняли — на горной речке всегда шум, а тем более на порогах. А потом стало поздно. Одновременно заорали Сандро и Шурик. Мы рванули воду веслами, как не делали никогда раньше. Может быть, и выскочили бы, но четверку бортануло о какой-то невидимый камень-обливняк, кат закрутило и понесло. И открылся сумасшедший простор — лощина, горы, лес, облака и узкая маленькая речка далеко внизу, уходящая в каньон. В голове сверкнуло: «Водопад!!! — и тихо подумалось: — П… ц». И навалилась смертная тоска.
Что было дальше — почти не помню. Будто выключили записывающее устройство. Похоже, когда катамаран стало переворачивать в воздухе, я от страха полез вверх, так что, когда мы грохнулись об воду, оказался сверху надувного баллона, и меня выбросило за пределы бочки
[34]. Вроде два раза ударило о камни. Слава Богу, спасжилет взял кондовый, самодельный, а не то убожество, что можно купить в магазине для сплава по Вуоксе. Потом в руках оказалось чье-то весло. Может, ангел-хранитель подсунул? Потом понесло в каньон. Потом удалось зацепиться за камни и вылезти.
А потом я сел на выброшенную течением на берег и полузаваленную камнями корягу и стал смеяться, а затем — плакать. Не знаю, как-то одновременно получилось. И вдруг почувствовал, что замерзаю. Или просто начало колотить? Хорошо, у меня с собой в кармане спасика на крайний случай был урезанный вариант аптечки — пара бинтов, пластыри и спирт в пластике из-под кетчупа.
Все меня раньше спрашивали: «Доктор, а почему тебя еще ни разу ни в одном походе не смыло?» А я им: «А кто вам, если что, оказывать помощь будет?» Доспрашивались. Будет ли кому помощь оказывать?
Глотнул спирта. Почувствовал лишь неприятный химический привкус — то ли пластик растворился, то ли кетчуп был с каким-нибудь гэмэоом. Но ничего, прижилось. Стало чуть полегче. Надо было выбираться.
Раньше я, может быть, и восхитился этим видом. Крошечный полукруг отмели упирался в отвесную скалу, по которой шли три террасы одна над другой, как палубы на корабле. На последней даже какие-то мелкие деревца росли, ну просто балкончик с цветами. Видно, талая вода туда давно уже не доходила. Другой берег был практически повторением этого, только отмели не было, а вода уходила под нависающую скалу. Красиво, а забраться никак. Веслом не достать и до первой палубы. Надо было лезть в воду. Жутко не хотелось, но полез. Подумал: «Иначе сдохнешь здесь или, если спасут, до конца жизни с пэтээсэром всего шугаться будешь».
В прошлом походе смыло Ольшанского, и он почти весь пятерочный каскад самосплавом прошел, а когда его выловили и пристали к берегу, побежал бороться с медвежьей болезнью. Тогда Шурик предложил на день остановку сделать, дать ему оправиться. «Ты чо, — я сказал, — хочешь, чтобы он весь оставшийся путь за нами по берегу шел? У таких больных чем ближе поле боя — тем быстрее в строй. Известный факт». Задавил, в общем, авторитетом. Впрочем, «Шанский» сам дал себе еще шанс — вернулся на кат. Потом долго хвастался перед девушками своей крутизной, но в походы уже не ходил.
Ничего, для врача важен результат, а не последующие выдумки больного.
