– Нежить, – ответила Маргарита.
– Это колядки, Ваня, колядки! Ты что, не знаешь? – воскликнула одна из женщин, закатив глаза.
– А можно мне маску? – беззастенчиво продолжил выпрашивать мальчик, но Митя сурово покачал головой.
– Что это было? – воскликнула Анисья, когда потусторонние отошли и уже увлеклись фотографированием детей возле светящихся ворот.
– Нас за кого-то приняли! – догадалась Полина. – И это здорово! Давайте заглянем на ярмарку, мне кажется, там больше людей, у которых можно спросить про усадьбу.
– Смотрите! – воскликнула Василиса и указала на очередь, извивавшуюся от одного праздничного домика к другому. Там среди людей, одетых в обычные потусторонние пуховики, топталась парочка лохматых и рогатых незнакомцев, всем своим видом напоминавших воспитанников Заречья.
Эти двое о чем-то переговаривались, то и дело наклоняясь друг к другу и стукаясь большими деревянными масками. Наконец подошла их очередь, рука, высунувшаяся из окошка с уютным медовым светом, выдала им по стаканчику с кофе, и рогатые отошли в сторонку.
– Идем! – оживилась Маргарита, с завистью глядя на горячий кофе, зажатый в огромных варежках.
– Стой, а если это… – попыталась возразить Анисья.
– Это просто работники ярмарки! Вот почему с нами фотографировались люди! Они перепутали!
– Наверное, – согласился Митя, внимательно разглядывая незнакомцев. – Одежда у них какая-то… странная. Да и маски…
– Конечно! Они нужны только для образа.
Маргарита решительно направилась к незнакомцам, таща за собой Анисью.
– Ребята, привет! – Она старалась говорить непринужденно, но взгляд ее то и дело падал на стаканчики, от которых поднимался пар.
– Привет! – отозвались рогатые веселыми мужскими голосами.
– Не поможете нам? Вы… что вы здесь делаете?
– Работаем, – усмехнулся один из парней и стянул маску. – Как и вы.
– А вы хорошо знаете эту часть города? Мы ищем одно место. Старинную усадьбу. Там большой дом голубого цвета.
– И ворота, – добавил Митя.
– Да, и ворота.
Парни переглянулись. Второй тоже снял маску и звучно отхлебнул кофе.
– Вроде что-то такое попадалось на глаза…
– Да, верно.
– А вы не вспомните, где? – воскликнула Василиса.
– Не-а. Да вы в интернете поищите, – пожал плечами один из парней. – Хорошие у вас костюмы! Кто делает?
– У нас… нет интернета, – сказала Полина, выступая вперед. – А нам очень-очень нужно туда попасть.
– А, так у вас там площадка? И как это вы без интернета? – Парень вынул из кармана телефон, и экран засветился от прикосновения его пальца.
– Оставили телефоны… ну… там… – пробубнила Полина.
– Особняк голубого цвета в центре, – продиктовал сам себе парень, завис над экраном и вдруг воскликнул: – Вот, есть! Проходил мимо него сто раз и ни разу не обращал внимания – как так? Усадьба Черткова на Мясницкой! Ваша?
Полина подозвала Митю, он взглянул на фотографию и неуверенно улыбнулся.
– Да, наша, спасибо! – воскликнула Маргарита. – Спасибо! Подскажете, как дойти?
– Да вам в такой холод лучше на метро. И быстрее будет!
– На метро… да. – Маргарита оглянулась на своих спутников, уже понимая, что без денег никакой транспорт им не светит. – А пешком далеко?
– Да не нужно им на метро! – возразил второй рогатый. – По времени то на то и выйдет. Минут двадцать. Вот, видите памятник Долгорукому? Вам во-о-он туда. Прямо, а дальше разберетесь.
– Спасибо.
Друзья отошли на несколько шагов и все как один застыли с поднятыми головами. Могучий воин на огромном коне и высоком постаменте был почти незаметен под пушистой снежной шапкой и в море праздничных огней. Его холодная бронзовая фигура сливалась с темнотой неба, и лишь вытянутая правая рука попадала в луч золотого света.
– Памятник Долгорукому…
– Как мило, – сказала Анисья.
– Интересно, он может быть связан с теми Долгорукими, которых мы знаем? – спросила Полина.
– Если бы еще быть уверенной, что он был потусторонним! – отозвалась Маргарита.
– Вряд ли мы это поймем, стоя у его памятника, – добавил Сева. – Давайте поторопимся.
Они обогнули ярмарку, стараясь не обращать внимания на ароматы кофе и коричных булочек. Проходя мимо кафе, они одновременно ускоряли шаг и не оглядывались. Оставалось надеяться, что в гостевом доме их накормят ужином или хотя бы напоят чаем.
Маргарита еще пару раз уточнила дорогу у прохожих, и вот наконец впереди показался угол высокого голубого особняка.
– Он, – облегчением выдохнул Митя.
Маргарита пробежала глазами по шести колоннам, увенчанным белыми шарами и соединявшим черную вязь забора с воротами. В окнах было темно, занесенный снегом двор за воротами спал, и только расчищенная дорожка, которая вела к лестнице, говорила о том, что люди здесь все-таки появлялись.
Митя толкнул створку ворот, но они оказались закрыты. Анисья тоже попробовала прикоснуться к ним, но ничего не изменилось.
– Что… что, если и Дима направился сюда же? Что, если он внутри? – проговорила Василиса.
– Вряд ли Велес сбежал в Москву, – сказал Сева. – Скорее всего, туннель за ним уже начал схлопываться, поэтому мы не смогли догнать его и провалились в ближайший выход.
– Попробую отправить информационный ком. – Анисья вылепила прямо из воздуха сгусток слабого света и бросила его за забор. Шарик проплыл над крыльцом, стукнулся в одно окно, другое, третье… Везде было заперто, никто не услышал бьющегося в стекло информационного кома, и тот постепенно растаял в темноте.
– Дела плохи, – подытожил Сева.
– Здесь написано, что это музей и работает он до восьми вечера, – прочитала Василиса на табличке.
– Ведь должен остаться сторож, охранник, кто-нибудь! – воскликнула Полина.
– Даже если он выйдет, то что мы ему скажем? – спросила Маргарита.
– Может, говорить не будет надобности? – предположила Василиса, все еще рассматривая табличку на воротах. – Если у колдунов есть сюда доступ, значит, все разрешится. Тем более с нами Муромцы.
– А если это будет обычный потусторонний, которого ни о чем не предупредили?
– Даже если и так, – вмешался Митя, сдавшись и отступив от ворот, замок которых не поддавался ни заклинаниям, ни прикосновениям выходца из древнего рода. – У нас будет хоть какой-то шанс попасть внутрь. А пока мы стоим тут совершенно одни, вход в особняк нам, похоже, закрыт.
Маргарита поежилась. Даже ей – Огненной – уже становилось зябко. Захотелось очутиться в уютной гостиной Нестора, прижаться головой к спинке мягкого кресла и прикрыть глаза, позволяя колдовским снам о духе мороза Карачуне завладеть ее мыслями. Хотелось, чтобы песни колядующих убаюкали ее, унесли в неведомую страну смешных рогатых существ, увешанных колокольчиками.
