– Не бойся, – произнес кто-то. – Я здесь. С тобой ничего не случится, я помогу.
«Паук Семен? – подумала она. – Мой волшебный помощник?!»
Отчаянно захотелось пошутить о своей удачливости.
– Что с ними случилось? – раздался крик. Вой ветра усиливался, в землю лупили молнии.
– Сознание не справляется с силой магии, – отозвался Вещий Олег.
Маргарита не сводила глаз с паука, пока не почувствовала, что мир больше не сжимается в точку. Она перевела взгляд на Полину, и сразу стало ясно, что никакая это не Полина – это она сама, Маргарита, только маленькая и измученная, открывает глаза и смотрит из-под длинных дрожащих ресниц, как вокруг травянистого холма толпятся люди. Хрупкая и нежная с виду, но внутри ежечасно наращивающая броню. И никакая это не Анисья отталкивается от земли руками следом за Водяной колдуньей – это сама Маргарита уже убирает с лица светлые волосы. Это она сама заходит в любую комнату, как царица, это она может получить все, что захочет, – стоит только намекнуть, улыбнуться или просто протянуть руку и взять. Мироздание наделило ее даром менять мир, мыслить на несколько шагов вперед. Она… да нет же, вот она. Мягкая и рыжая, потягивается сладко, как теплый пушистый зверек. Она не думает о том, что ей нужно и как это нужное достать, – мир сам дает ей все, а она благодарна за любой его дар. Она создана, чтобы просто жить – не завоевывать, не сопротивляться, не выживать наперекор всему – просто жить: смеяться, плакать, целовать любимых, получать наслаждение от ласк, ходить босиком и дышать на замерзшие пальцы в мороз. Вот она кто! Та, кто состоит из четырех частей, кто может дать жизнь и забрать силу, кто живет одновременно в теле юной девушки с черными косами и в памяти сотен поколений – страшной старухой с серпом в костлявых пальцах. Ах, какой мощью наливаются ноги, расталкивая колкие стебли! Какая воронка закручивается во чреве! Как хорошо дышится! Что-то опасное пульсирует рядом, на краешке сознания, но пока еще не время этому приходить! Время смотреть глаза в глаза: вечности, себе самой, своим сестрам, своим братьям, время узнавать в себе тонконогого и молчаливого мужчину, одинокого и великодушно раздающего себя другим. И златокудрого, сильного, смешливого, способного любое горе превращать в радость. Время улыбаться и смахивать слезы. Радоваться долгожданной встрече с самой собой.
– Посвящение началось! – услышала она голос Ирвинга. – Мы должны действовать!
Маргаритины сверстники лежали ничком среди толпы, старшие смотрели на них растерянно, не понимая, как помочь.
– Посвящение невозможно отменить, – сказала Велес. – Мы уведем их, и наставникам придется уйти вместе с ними. Прямо сейчас! Что ж, Ярилина рукопись дала нам Союз Стихий. Будем верить, что этого достаточно, чтобы провести Посвящение. Укрыть воспитанников – главная задача.
– Есть ли в Заречье безопасное место, где можно не только спрятать избушки с детьми, но и провести Посвящение? Медлить нельзя!
– Оно будет, – раздался голос Полины. Ее глаза серебрились и смотрели мимо всех. – Я укрою. Через мой туман никто не сможет пройти. Туман спрячет таинство Посвящения на берегу Вира. Избушки выстроятся следом, Водяной будет им защитником с реки. А с земли… – Она помедлила, повернулась прямо к кособокому домику наставнической. – А с земли – Лихо, которое так долго спит меж этих стен.
Что-то свистнуло, потом заклокотало. Затихло и тут же тихонько застучало. Колдуны поежились, попятились, по их коже забегали мурашки. Больше всего им хотелось стать крошечными и спрятаться прямо в траве. Полина глядела на дом до тех пор, пока доски, кое-где обернувшиеся седой трухой, да покосившиеся стрехи вдруг не сложились в силуэт.
– Выходи, – приказала Полина.
– Закройте глаза! – Велес воздела руки: на ее глазах рушилось ее собственное колдовство, некогда усыпившее страшное существо. – Притворитесь спящими! Не двигайтесь. Кого Лихо увидит, тому несдобровать.
Все зажмурились, ощутив могильный холод, потянувшийся вдоль земли. Водяная колдунья с кем-то ворковала, кому-то нашептывала и вела кого-то вниз с холма, а то стрекотало, словно поигрывало полыми косточками, насаженными на нить. Космы, жесткие, как пакля, ползли по траве, источали сладковатый запах гнили. Левиафан, до этого времени умывавший серым языком когтистую лапку – ведь вся эта суета и торжественность для него ровным счетом ничего не значили, – бросился за хозяйкой. Баба Яга запела, но на этот раз ее заклинание не усыпляло: наоборот, все те, кому предстояло пройти Посвящение, стали подниматься на ноги. Лихо было уже далеко, Полина не позволяла ему оборачиваться. Воспитанники выстраивались друг за другом, похожие на послушных кукол, и шли следом за наставниками и Водяной. К тому времени, как процессия добралась до дубовой рощи, мерек снова замельтешил под ногами, таща миску с водой для хозяйкиной ворожбы, а еще старое зеркальце, которое ей когда-то дала Василиса. После этого Маргарита, как будто видевшая всю картину в своей голове, перестала различать ее столь отчетливо – над дубами поплыл туман.
Ярилина рукопись снова налилась светом, засверкала золотой пылью, и страницы зашелестели на ветру. Ирвинг подошел к книге, заглянул в нее и направился к Севе. Митя открыл глаза как раз в тот миг, когда Ирвинг вытянул Заиграй-Овражкина из круга. Сева склонился над страницами. Выражение лица его переменилось, грудь стала вздыматься часто, будто ему перестало хватать воздуха. Он занервничал – Митя почувствовал это на себе. Что открыла ему Рукопись? И почему рука его машинально скользнула к поясной сумке? Он смежил веки и уперся руками в книгу, как если бы его охватила слабость. Он что-то узнал. Что-то понял. Но что же?
Водяная колдунья была далеко, но видела все, что происходит на горе. Росинки стали ее глазами: каждая капля отражала соседнюю и заодно весь мир целиком. Мимо брели непосвященные, они касались ее руками, она тоже пыталась потрогать каждого – их Посвящение было общим, несмотря на то, что ей сейчас предстояло встретить Старообрядцев, а им – укрыться туманом и совершить что-то, о чем ей уже никогда не узнать.
Ирвинг глядел на совсем молодых ребят, образовавших круг, и больше не видел в них тех воспитанников, которых знал. Теперь они казались ему столбами света, пучком вибраций и вспышками магии. У них не было возраста и даже четко очерченных тел. Мозг отказывался понимать это, и он постарался успокоить его беспокойное бормотание, стать наблюдателем и просто впитывать. Это земля Заречья выпускала на волю свои силы, это она создала этих детей, чтобы… чтобы что? Дать отпор кому-то? Изменить ход истории? Защититься или одарить? Почему Союз Стихий возник именно сейчас? Ах, каким трудным и прекрасным было незнание! Мудрый колдун понимал, что не получит ответа. Ведь важен был не ответ, а сам вопрос.
– Река! – воскликнул Митя. – Они у реки!
Никому и в голову не пришло спросить, как он это узнал. Анисья прыгнула на Окрошку и взмыла ввысь.
– Союз остается на холме! – приказал Митя. – Воспитанники, окружите их и защищайте друг друга любыми способами. Дружинники, старейшины – все вниз! Ждать у подступа!
