– Мы пришли с миром! – Стоило Анисье остановить Окрошку, Огнеслав соскочил на пульсирующую от магии землю и двинулся к Ирвингу. – А вы уничтожаете моих сородичей!
– Это древний договор: морянки охраняют Заречье от незваных гостей.
Мышца на скуле Огнеслава дрогнула, выдавая досаду и раздражение. Ирвинг и сам был Огненным – и прекрасно понимал, каких усилий стоило скрыть подобные чувства. Огнеслав оказался моложе, яростнее, злее, но Ирвинг не ожидал от него одной лишь пустой агрессии. Верилось, что этот человек искренне желает договориться. А еще боится чего-то. Боится так сильно, что этого не скрыть ни за таинственным прищуром глаз, ни под маской уверенности. В эту секунду ему и впрямь было чего бояться. За рекой ждали его сторонники, и они могли погибнуть, рискнув перескочить преграду; потусторонние уничтожали природу – то, что лежало в основе его силы, в основе его существа; и теперь он оказался в стане врага в одиночестве. Пожалуй, врага он боялся меньше всего. Или вовсе не считал Светлых врагами, что вселяло в Ирвинга надежду.
– Говоришь, вы пришли с миром… так зачем же вторглись в Заречье? Ты прекрасно знаешь, что на эту землю чужие ступать не должны.
– У реки десять человек. Было. – Анисья спланировала над головой Ирвинга и злобно глянула на человека, который стоял перед ним. Мгновение, и она взмыла над холмом. – Двое здесь, еще двое погибли. Но шестеро еще там.
Огнеслав бросил на всадницу суровый взгляд. Совсем девчонка. Но когда она зависла над рекой, и скомандовала: «Все прочь. Только он!» – и протянула ему руку, никто не посмел ослушаться. Даже Геша отступила. Сбивало с толку и то, что за предводителем Светлых виднелась огромная толпа босоногих ребят в одних рубахах. Взрослых было совсем немного, и это настораживало. Да и что здесь делал сам Ирвинг? Голова кружилась от нестерпимо-приторного запаха: его источали желтые цветы, заполонившие все вокруг. В ушах гудело, вены тяжелели от напряжения.
– Я ждал одного тебя с проводником. Ты же привел своих людей.
– Это не вторжение! Мы хотим только разговора, от которого вы постоянно сбегаете. Теперь сторонники ждут моего возвращения.
– Ложь! – крикнул старший Муромец. – Только что вы напали на наш город! Если бы вы были настроены мирно…
– Мы не нападали! Наш совет не принимал такого решения, я не давал такого приказа, – возразил Огнеслав, не позволяя себя одурачить.
– Значит, совет действует без твоего ведома. – Голос Ирвинга налился холодом. – Росеник атакован.
– Не может быть… Не может. Мы не хотим, чтобы погибали колдуны, нас и так осталось слишком мало! Поэтому со мной пришли несколько сторонников для защиты, а остальные…
– Что? – раздалось из толпы, и Дима снова поравнялся со старейшинами. Огнеслав не дрогнул: по его лицу невозможно было понять, какие чувства вызывало в нем Димино предательство. – Так Берендей и правда напал на Заречье?
– Так это Берендей? – вспыхнула Полудница.
– Он не должен был… – процедил Огнеслав.
– Берендей хотел напасть. Ему нужны Водяная колдунья и Ярилина рукопись, – проговорил Дима. Лицо его пошло пятнами. Он оглянулся на наставническую, словно хотел попасть через нее в Росеник, чтобы защитить книгу. – Но Огнеслав был против этого плана. И тем не менее Берендей знал дорогу до Пустых холмов. Кто-то провел его туда.
– Звездинка! Чертов трус! – Муромец сжал кулаки. Атмосфера начала накаляться.
– Анатолий Звездинка? – не понял Дима.
– Он оказался предателем, шавкой Берендея, – раздраженно бросила ему Злата и отмахнулась: сейчас не время было делиться новостями. – Так ты говоришь, что правда пришел в Заречье на переговоры? – Она перевела взгляд на Огнеслава и усмехнулась. – Для чего?
– Я хочу объединения! Есть ли место, более подходящее для этой цели, чем то, где дети ждут инициацию? Их сила… крепнет здесь! Она проявляется по-настоящему, прорастает в кожу. Так почему бы не сделать так, чтобы все маги проходили Посвящение вместе? Чтобы, как в старые добрые времена, не было никакого предопределения, чтобы каждый сам выбирал путь, по которому он пойдет. Если с малых лет наши дети будут расти вместе, будут вместе постигать законы магии, они смогут мирно сосуществовать и дальше.
– Это невозможно! – рыкнул Ирвинг, теряя терпение.
– Боишься, что ваши воспитанники выберут не ту сторону?
– Пока я глава сообщества, я не позволю магии крови совершаться в Заречье. И дело не только во мне или в Совете Старейшин. Даже род Велесов тут бессилен. Сама земля не позволит этого! Ты видел, как вас встретили морянки…
– Это нечисть! Неужели безмозглые твари будут решать судьбу магии? – перебил Огнеслав. Он взял с собой непосвященного: тот ждал на другом берегу реки. Надо было только привести его и доказать всем, что эта земля примет его, как и остальных.
Люди на берегу оставили попытки пересечь реку и строили планы. Исчез их проводник, за ним отбыл и Огнеслав. Круги на воде унялись, но вот пятно крови, окрасившее берег с той стороны, не давало покоя, сбивало настрой.
– Его слишком долго нет! – в отчаянии процедила Геша и в который раз уставилась на реку. – Если это мирные переговоры, то он должен был вернуться за нами! Что, если они взяли его в плен? Этот выродок Велес нас предал! Сиганул через реку и сбежал!
– Есть предложения? – спросила Вея.
Полина вздрогнула, сердце ее тоскливо заныло, и колдовство тумана оборвалось. Роса принесла видение, будто кто-то снова прыгнул через реку и морянка вынырнула за ним почти по пояс. А потом началось страшное. Маги по ту сторону реки атаковали морянок заклятиями. Вода вспенилась. Морянки шипели и истошно кричали, раненные магией, но в ярости кидались на обидчиков. Полина бросилась на помощь. Она бежала к своим речным, холодным и верным, чтобы сберечь, укрыть их. И она точно знала, где они, видела их через сонм росинок в траве, словно падала в зеркальный коридор всем своим существом.
– Рассеивается! – Пальцы Мити забегали, перенимая Полинины движения. Оказалось, стоило Водяной забыть о ворожбе, как густой туман начал таять.
Маргарита чудом продолжила колдовство, как если бы Полина передала туман прямо ей в руки. Сева откликнулся: его сила заструилась к ней по невидимым нитям, его глаза следили за всем с высоты пегасьего полета, а душа болела по раненым существам, боль прорастала внутрь.
Кто-то из людей на берегу атаковал реку. Это был высокий худой колдун с горбатым носом, похожим на клюв. Морянка взвизгнула, ее скользкая спина вздыбилась над водой и с хрустом разошлась, обнажив внутренности. Колдун прыгнул и оказался на этом берегу. Морянки бились, верные договору: они не могли отступить, они должны были охранять реку, но гибли, вступая в схватку с магами. От реки потянуло сыростью. Полина вдохнула полной грудью, и ей вторили четверо на холме и одна в небесах. Она ныряла в кусты и выбиралась из них, и все повторялось. Берег кипел от чар, воздух полнился криками, заклинаниями и шипением. Полина упала в крапиву, сквозь стебли поглядывая на воду, и взмолилась:
