Взгляд его забегал по полкам, пока девушка-ворона аккуратно оборачивала каждую книгу хрустящей бумагой. На глаза попались две куклы: пыльно-белая коза в черном кружевном платье и ворона в кипенных рюшах. У козы виднелся даже характерный прямоугольный зрачок.
– И вот этих двоих, пожалуйста.
– О Ярило, – воскликнул Муромец. – Надеюсь, ты не оставишь их в нашей избе? Если я случайно увижу их ночью, я поседею!
Девушка за прилавком рассмеялась. Внезапно зеркало, висевшее за ее спиной, зарябило, в нем поплыл туман и показалось знакомое лицо главного наставника Дивноморья.
– Август Адамович? – озадаченно проговорила девчонка из-под маски. – Вы что-то хотели?
– Да-да, дорогуша! Не было ли у вас сегодня двух приятных юношей из Заре… – Он осекся, потому что именно в эту секунду Митя с Севой вытянулись и заглянули в зеркало. – А! Муромец и Заиграй-Овражкин! Вас-то мы и ищем. Не могли бы вы вернуться как можно скорее? Дарья Сергеевна настаивает…
По дороге назад в Севе пробудилось целительское чутье, и казалось, что кому-то нужна помощь. Митя тоже ощущал волнение, но связывал его скорее с подарком, который вез совсем не сестре. Он совершенно не представлял, как сможет передать его Василисе. Придется и правда, наверное, отдать укулеле Анисье, и, если инструмент ей не пригодится, Василиса сможет им пользоваться. Он несколько раз прокрутил в голове эту мысль, но состояние его не изменилось. Сев в лодку, которая уже ждала их на пустынном городском пляже, оба друга в полном молчании уставились на воду.
* * *
Возле каменной гряды нетерпеливо переминалась с ноги на ногу девушка в белом плаще-куколе. Она замахала и сразу обратилась к Дарье Сергеевне, безошибочно различив в ней наставницу.
– Я Аксинья! Скорее-скорее, мне сказали, что среди гостей есть целитель, который знает, что делать. Нам надо поторопиться. Рана и Осмо расселят всех остальных и отведут к обеду, а я должна проводить целителя сейчас же!
– Это Сева. Ведите его, – откликнулась Лиса. – А мы как-нибудь разберемся.
– Ступайте туда и никуда не сворачивайте, дорога выведет вас прямо к домам. Еду уже готовят. В Костяном доме мы делаем праздничный ужин для всех воспитанников, а в Гнезде – для наставников. Ну все, пора бежать!
Аксинья задержала взгляд на протиснувшемся вперед парне и вдруг замерла.
– Я пойду вместе с вами, – вмешался Митя, спасая ситуацию. Снежинку срочно нужно было отвлечь от сирены. – Муромец. – Он протянул ей руку.
– Ой! – Аксинья вспыхнула и неловко пожала его ладонь. – Неожиданно! Но очень приятно!
– Кажется, мы торопимся, – напомнил Сева.
– Да! – Снежинка засеменила по узкой тропке между валунами. – Сократим путь, вы не увидите деревню в самой ее красе, но зато мы скорее выйдем к лазарету нойды.
– Как это случилось? – спросил Сева.
– Полина уже какое-то время практикует необычные чары с зеркалами. То, что она придумала сделать, противоречило одним законам физимагии, но зато отлично иллюстрировало другие. Ладно, подробности ни к чему… Мы собрались в бане: представители трех стихий и она, и начали ритуал. Когда ее колдовство сработало, случилось… это. Нойда Пуна говорит, это проклятие… На ней проклятие!
Она обернулась, ища взглядом поддержки у незнакомого целителя, но Сева только хмуро вглядывался в даль, словно желал скорее рассмотреть среди стволов вход в лазарет.
– Долго еще?
– Несколько минут. Лазарет стоит на границе с Черной варакой, как только увидите темную землю, до него будет рукой подать.
Митя оглядывался по сторонам, замечая вдалеке деревянные балкончики, устроенные прямо на краю холма, и слыша далекие голоса и музыку. Место совсем не походило на Дивноморье. Здесь легко представлялись в клубах тяжелых облаков великаны с горящими глазами. Монстры, что кланялись Водяной колдунье, но не могли спасти ее от иллюзорных птиц, над которыми постаралась ее могущественная прабабка.
Деревья расступились, и впереди показалась выложенная мхом крыша лазарета. Возле него топтались несколько человек, а чуть поодаль стояла белоснежная олениха.
– Ого-о, – протянул Муромец, не сдержавшись.
– Оборотень? – на ходу бросил Сева спутнице.
– Нет, – охотно отозвалась Аксинья. – Волшебная помощница одного из наших.
– У Муромца слабость к белым животным.
– У Ёгры тоже.
– Тогда оставим Муромца с оленихой. Да и вы лучше побудьте здесь. Лишние люди в лазарете не нужны, – отрезал Сева и отворил дверь.
И сам порог, и дверной косяк были заговорены: вокруг Севы словно всколыхнулся студенистый кисель. Не успел он и шагу сделать, как кто-то кинулся к нему, сжал в порывистых объятиях, обдав знакомым, совсем зареченским запахом, защекотав длинными волосами. Это была Ульяна. Лицо ее казалось взволнованным и блестело от пота, морщинка меж бровей не разгладилась, даже когда девушка улыбнулась. В Заречье Ульяна не имела дела с Полининым проклятием, но ее присутствие внушило Севе спокойствие.
У низкой кровати застыл незнакомец с белыми, будто обесцвеченными заклятием или зельем волосами. Его прозрачные глаза блеснули пламенем ближайшей свечи. Что-то натянулось у Севы внутри. Интерес, любопытство к чужой силе, которой совершенно точно обладал маг, обожгли грудную клетку, но следом вспыхнуло раздражение. Захотелось приказать ему сейчас же убраться из лазарета.
– Бо-о-м… – Звук обрушился сразу со всех сторон, тягучий, нездешний… и замедлил время. Сердце в Севиной груди словно ухнуло вниз с обрыва, и он рывком втянул смолянистый воздух. – Бо-о-ом…
Лазарет жил другим ритмом. Сева влетел в него, принеся с собой нетерпение, страх, желание поскорее начать целительский обряд и поскорее его закончить, и не заметил, что работа здесь уже шла… Шла без него, с помощью других колдунов. Он закрыл глаза, попытался выровнять дыхание, а когда открыл их снова, наконец разглядел старую нойду, застывшую в тени. Она сидела на коленях, размеренно покачиваясь, в поднятой левой руке ее был зажат бубен, похожий на полную луну. Правая держала колотушку и легонько приплясывала в воздухе, будто это веретено скакало под невидимой нитью и искало нужное мгновение для удара.
За широкими плечами альбиноса виднелось распластанное тело Водяной колдуньи, но пламя свечей танцевало так причудливо и по стенам вдруг пробегали такие странные тени, что Сева никак не мог его рассмотреть.
– Нужно, чтобы вы вышли, – наконец прошептал он Ульяне.
Незнакомец обернулся, смерив чужака нечитаемым взглядом.
– И ты, и он, – уточнил Сева, придавая голосу холода. – Прямо сейчас.
Парень усмехнулся, но попятился и выскользнул за дверь. Ульяна молча указала на склянки на одной из полок и тоже поспешила вон. Он подступил к кровати. Страх, что на этот раз он не сможет быть просто целителем, мешал. За те два месяца, что Сева не видел Водяную колдунью живьем, он успел передумать о многом. Успел смириться со снами, со своим решением, с тем чувством, которое толкало его на подобное. И еще мысленно успел отодвинуть все это на неопределенное будущее, для наступления которого он отыскивал книги и просиживал вечера в поисках страшных обрядов. Сейчас же она лежала перед его глазами – причина его тревог, томительных судорог в животе, раздражения. Бледная и скользкая, мокрая от пота, со слипшимися волосами, в одной рубахе на пуговках. Сейчас ее длинные белые ноги были совсем голыми, ногти на пальцах чуть посинели. Скорее всего, нойда сняла с нее мокрые штаны и шерстяные чулки.
