— Да иди, — отмахнулась Юлька, забирая чашки. — Нину Васильну доделала? Гостиную?..
— Ага, заканчиваю, — и они разбрелись каждая за свой компьютер.
…Выйдя из офиса, Лера, глубоко вдохнув, втянула легкими вечер и закашлялась ветром — апрель был переменчив!
Ее желтый «Дэу Матиз» понуро ждал на стоянке. Лера затащила себя внутрь, где было пыльно и воняло застоявшимся табачным дымом. — Еще и плати за тебя… — проворчала она, включая зажигание. «Матиз» обиженно заурчал. Лера вздохнула.
Да, покупка первого автомобиля произошла не в салоне со сверкающими стеклами и улыбками персонала, а в соседней квартире, при тусклой ухмылке Серёни — так звали соседа. А что делать, если машина нужна, а денег нет? Серёня был настолько добр, что согласился на долгосрочный кредит.
Тряхнув волосами, Лера снова широко зевнула и свернула к супермаркету — нужно было хоть что-то купить на ужин.
Прихватив сумку, которая почему-то была очень тяжелой, и пикнув брелоком, она уже подходила к дверям, когда голова резко закружилась. Нелепо взмахнув руками, Лера повалилась на витринную дверь. Пробитое в одном месте стекло негромко затрещало…
— Послушайте, я не хулиганка, у меня просто закружилась голова! И я упала! — с синяком на скуле и шишкой на затылке Лера выглядела не слишком убедительно, поэтому один из сержантов ППС, что забирали ее в райотдел, тут же прикрикнул:
— А ну стой спокойно и молчи! — и наклонился к зарешеченному окну дежурного. Лера тихо застонала и опустила голову, но там не было ничего обнадеживающего и успокаивающего — вытертый линолеум да Лерины туфли, выпачканные при падении.
— Ребята, пожалуйста, не наказывайте, давайте я за витрину заплачу… — она ненавидела этот просящий тон, но что было делать?!
Белобрысый парень из наряда хмыкнул и красноречиво покачал Лериной сумочкой — как же, гражданочка, можно с таким-то содержимым разговаривать?..
Лера покраснела. Совсем забыла, что купила утром гантели! А все Юлька!
… — Лер, смотри, рядом в спортивном купила! — раскрасневшаяся коллега демонстрировала покупки, шурша пакетами. — Глянь, это — на теннис!
Лера покорно проследила взглядом за чем-то маленьким и розовым, оказавшимся… полотенцем. «Таким разве что колибри вытирать» — с сомнением подумала она, глядя на крошечный кусочек ткани и аппетитные Юлькины формы.
Тем временем Юля, пыхтя и подпрыгивая, уже натягивала какие-то шортики, стараясь немного утрамбовать себя. Затем улеглась на Валеркин стол, прямо на коврик для мыши, и, попискивая, в совершенно развратной позе продолжила втискивание. Взвизгнула, когда змейка наконец-то застегнулась, и, еле дыша, встала на ноги.
— Ну как? — спросила она, но, углядев на боку какую-то складку, ущипнула себя, расстроилась и выбежала из комнаты. Лера пожала плечами, но в магазин все-таки отправилась — давно хотела купить себе килограммовые гантели.
И вот теперь она ими разбила витрину! Но ведь случайно!
— Пойдем, — сержант потянул ее по коридору. Лера паническим взглядом обвела крашеные стены, но ничего спасительного по-прежнему так и не увидела.
— Послушайте… — она все-таки предприняла еще одну попытку уговорить наряд решить эту проблему… проще!
В конце концов Лерин испуганный взгляд из-под темной челки, про который ей все постоянно твердили, в сочетании с небольшим ростом все-таки возымели действие — проведя профилактическую беседу в комнате для задержанных, ее решили отпустить.
— Покупай в следующий раз валенки! — заржал белобрысый, провожая ее к выходу. — А то…
— Виталий! Поди-ка сюда! — окликнул дежурный белобрысого. — Подожди, — приказал тот Лере и подошел к окошку: — Ну?..
Она увидела, как дежурный показал белобрысому Виталию, судя по тонкой бумаге, какой-то факс, напряженно поглядывая при этом почему-то на нее. Виталий тоже обернулся, внимательно посмотрел на Леру и нахмурился, а дежурный взялся за трубку.
Лера занервничала и мелкими шажками стала пробираться к выходу, но Виталий в два прыжка ее настиг и крепко схватил за руку:
— Стой.
— А в чем дело… — начала она, но испуганно примолкла, потому что к ним подошли двое мужчин и с двух сторон взяли под руки: — Вашу мадам мы с собой заберем. Поработать надо, — и снова потащили по коридору.
— Что происходит? Я буду жаловаться! — она пыталась сопротивляться, но только зря тратила силы — ее втолкнули в какой-то кабинет: — Садись.
Это был какой-то кошмарный сон! Как оказалось, она, Лера, похожа на фоторобот девушки, которую видели в местах недавних взрывов! Она — подозреваемая! Террористка! С ума можно сойти!
Наверное, не стоило этого делать, но, находясь в отвратительном самочувствии, она повела себя, как истеричка: кричала, ругалась и даже несколько раз оскорбила оперов.
— Знаешь что? Посиди-ка в «обезьяннике», подумай, — проговорил один, поднимаясь из-за стола.
…Какое-то время она еще пыталась кричать, звать на помощь, но дежурный пообещал ее… пристрелить, если не замолчит, и Лера, совершенно обессилев, послушно замолчала, прислонившись горевшим жаром лицом к холодной решетке.
«Господи, как я до этого докатилась? А ведь все только стало налаживаться…»
Она приехала в город год назад. К этому вынудили далеко не радостные обстоятельства — в родном городе не давал ни нормально жить, ни работать бывший муж. А после аборта он будто совсем помешался…
Володя был гораздо старше Леры, но она, уставшая от никчемного и назойливого внимания однолеток, восприняла почти двадцатилетнюю разницу в возрасте как подарок. К тому же он понравился и маме, и отчиму.
— Лерочка, тебе уже двадцать восемь, пора… — глядя серыми, как у самой Леры, испуганными глазами, говорила мать.
— Лерусь, женись! — басил отчим, похохатывая. — Мне будет с кем на рыбалку съездить!
И Лера вышла. Замуж. Только вот штамп ли в паспорте так повлиял на супруга, или у него еще были какие-то поводы для вспышек ярости, только Лера все чаще стала пропускать работу, ссылаясь на недомогания, да открещиваться от встреч с родителями — не хотела пугать синяками. А однажды он сломал ей руку.
Поэтому, когда тест показал две полоски, она, не раздумывая, отправилась в больницу.
…Все прошло, как в тумане. Слоновьи дозы успокоительных, выпитых за время брака, плюс неожиданная беременность накрыли ее, как первый снегопад не подготовленный к зиме город.
«Кабинет вакуум-аспирации» — было написано на синей табличке, и от этих слов, острых, резких и безжалостных, веяло таким холодом, что Лера, сидя напротив этого самого кабинета на продавленной казенной лавке, дрожала не переставая.
Дрожала, пока забиралась на высокое кресло. Дрожала, когда сдавала какие-то необходимые анализы, дрожащими руками доставала паспорт…
