– Ну, мы оба любим музыку. – Действительно, ей музыка нравилась, у него она тоже отвращения не вызывала.
– Музыку, значит? – скептически повторил мистер Плинт, словно Кориолан заговорил о пристрастии к пушистым облачкам.
– И еще мы оба верим, что жизнь бывает по-настоящему прекрасна, если умеешь делиться с другими. Дары судьбы… их нельзя принимать как должное! – Кориолан понятия не имел, что это значит, однако мистеру Плинту, похоже, доводилось слышать эту фразу.
– Склонен с тобой согласиться.
– Ну и хорошо. Так вот, Сеян… – напомнил ему Кориолан.
На лице хозяина проступила усталость.
– Сеян. Спасибо, кстати, что спас ему жизнь.
– Не стоит благодарности! Как я уже говорил, Сеян – мой друг. – Теперь самое время предложить деньги. Кориолан вежливо откажется, потом поддастся на уговоры и согласится принять вознаграждение.
– Прекрасно. Что ж, тебе пора домой. Ведь твой трибут еще в игре? – спросил мистер Плинт.
Осознав, что ему указали на дверь, Кориолан поднялся.
– Да, вы правы. Я просто хотел навестить Сеяна. Он скоро вернется в школу?
– Трудно сказать, – ответил мистер Плинт. – Спасибо, что заглянул.
– Конечно. Передайте, что мы по нему соскучились. Доброй ночи.
– Доброй, – кивнул мистер Плинт. Ни денег, ни даже рукопожатия!
Кориолан ушел растерянный и разочарованный. Тяжелый пакет с едой и шофер, которому велели отвезти его домой, несколько подсластили пилюлю, однако, по большому счету, он напрасно потерял время, особенно учитывая невыполненное задание доктора Галл. То самое «хорошее дополнение к заявке на приз». Ну почему в этой жизни ему ничего не дается легко?!
Тигрис он сказал, что навещал Сеяна, поэтому вернулся так поздно. Она приготовила чашку чая с жасмином, который держали для особых случаев. Еще одно излишество вроде троллейбусных жетонов, но какая теперь разница? Кориолан принялся за эссе и написал на клочке бумаги три цифры. Хаос, контроль и что там еще? Ах, да. Договор. Что происходит, если человечество не контролировать? Именно эту тему он должен развить. Кориолан сказал, что наступает хаос. Доктор Галл ответила, что с этого и стоит начать.
Хаос. Хаос – это страшный беспорядок и смятение. «Как на арене», – напомнила доктор Галл и назвала произошедшее с ним «прекрасным шансом» и «удивительной трансформацией». Кориолан вспомнил, каково это – очутиться на арене, где нет ни правил, ни законов, ни наказания за поступки. Стрелка на компасе его моральных ориентиров бешено крутилась. Охваченный ужасом, что станет добычей, он быстро превратился в хищника и без всяких колебаний забил Бобина до смерти. Да уж, с ним произошла «удивительная трансформация», которой он вовсе не гордился – ведь будучи Сноу, он и так обладал самоконтролем в значительно большей степени, нежели все прочие. Кориолан представил, что будет, если по таким правилам станет играть весь мир. Никаких последствий. Люди берут что хотят и когда хотят, готовы ради этого убивать, если потребуется. Всем управляет желание выжить любой ценой. Во время войны случались такие дни, когда люди боялись выйти на улицу. Дни, когда беззаконие превращало в арену весь Капитолий…
Да, отсутствие закона – вот в чем суть проблемы. Значит, людям нужно договориться о законах, которым они будут следовать. Наверно, это доктор Галл и подразумевала под «общественным договором». Соглашение не грабить, не причинять вреда, не убивать. Закон требуется соблюдать, и тут необходим контроль. Без контроля договор не исполняется, наступает хаос. Контролирующая сила должна превышать силы человека, иначе люди бросят ей вызов. Единственный, кто обладает подобной силой, – Капитолий.
Кориолан просидел часов до двух, вникая в эти тонкости, и в результате его едва хватило на страницу. Доктор Галл наверняка рассчитывает на большее, но той ночью он сделал все, что мог. Он упал в постель, и ему приснилась Люси Грей, за которой охотятся радужные змеи. Он проснулся в холодном поту под звуки гимна. «Возьми себя в руки, – скомандовал Кориолан. – Вряд ли Игры продлятся долго».
Восхитительный завтрак от миссис Плинт придал ему необходимый настрой для четвертого дня Голодных игр. Сев в троллейбус, Кориолан набросился на ежевичный пирог, запеченную в тесте сосиску и тарталетку с творогом. Благодаря Играм и Плинтам он начал набирать вес, так что на обратном пути придется сделать над собой усилие и прогуляться до дома пешком.
Помост, предназначенный для оставшихся менторов, огородили бархатными канатами, к спинкам кресел прикрепили таблички с именами. Похоже, распорядители постарались немного смягчить трения, недавно вспыхнувшие среди претендентов на победу. Кориолан остался в заднем ряду между Ио и Урбаном, беднягу Феста втиснули между Випсанией и Клеменсией.
Счастливчик приветствовал зрителей на пару с многострадальным Джубили, которого заключили в клетушку, больше подходящую кролику, чем птице. На арене не происходило ничего – наверно, трибуты еще не проснулись. Правда, за ночь исчезло тело Джессапа. Вероятно, Рипер все-таки сподобился оттащить его к остальным трупам, сложенным возле баррикады.
Кориолан с волнением ожидал объявления о смерти Гая Брина, однако тщетно. Распорядители проводили время перед ареной с толпой, которая продолжала расти. Разные фан-клубы надели футболки с портретами трибутов и менторов, и при виде своего изображения на огромном экране Кориолан почувствовал одновременно и радость, и смущение.
Ближе к полудню на арене появился первый трибут, которого зрители долго не могли узнать.
– Это же моя Воуви! – с облегчением вскричал Иларий. – Живая!
Девушка-трибут и раньше была довольно тощей, теперь же напоминала скелет – руки и ноги как спички, щеки ввалились. Она вылезла из тоннеля в грязном полосатом платьице, щурясь на солнце и сжимая пустую бутылку.
– Держись, Воуви! Еда на подходе! – воскликнул Иларий, стуча пальцем по коммуникатору. Вряд ли у нее было много подарков от спонсоров, хотя желающие поставить на аутсайдера всегда найдутся.
К помосту подоспел Липид, и Иларий тут же принялся расписывать достоинства своего трибута. Он представил ее отсутствие как уловку и заявил, что их стратегия заключалась в том, чтобы прятаться и ждать, пока арена не опустеет.
– Вы только посмотрите! Воуви вошла в финальную восьмерку! – Тут на арену вылетели полдюжины беспилотников, и Иларий еще больше воодушевился. – Теперь у нее есть еда и вода! Нужно лишь схватить припасы и поскорее вернуться в укрытие!
Сверху посыпались подарки, и Воуви протянула к ним руки, однако вид у нее был какой-то заторможенный. Она упала на четвереньки, ощупала землю, нашла бутылку и с трудом отвинтила крышечку. Сделала несколько глотков, прислонилась к стене и тихо рыгнула. Из уголка рта вытекла серебристая струйка, и Воуви замерла.
Зрители застыли в недоумении.
– Мертва, – объявил Урбан.
– Нет! Нет! Она просто отдыхает! – воскликнул Иларий.
