– Вот как? – Директор Хайботтом прищурился, продолжая пристально разглядывать Кориолана. – И чем же ты намерен заняться после Игр, Кориолан Сноу?
– Надеюсь пойти в Университет, – ответил юноша. Что за странный вопрос? Разве по его успехам в учебе это не ясно?
– Да, я видел твое имя среди претендентов на приз, – проговорил директор. – А если ты его не выиграешь?
Кориолан смешался.
– Ну, тогда мы… мы оплатим обучение, конечно.
– Неужели? – Директор Хайботтом расхохотался. – Посмотри на себя – рубашка перешитая, обувь давно мала. Ты из последних сил пытаешься свести концы с концами, а сам разгуливаешь по Капитолию, задрав нос. Сомневаюсь, что в апартаментах Сноу остался хотя бы ночной горшок! Даже если выиграешь приз, что маловероятно, дальнейших расходов вам точно не потянуть. И что будет с тобой тогда? Что тогда?
Кориолан невольно оглянулся по сторонам. К счастью, ужасных слов директора не слышал никто – все были заняты едой и болтовней.
– Не волнуйся, никто не знает. Ну, почти никто. Ешь свой пирог, мальчик. – Директор Хайботтом ушел, даже не потрудившись взять кусок себе.
Кориолану отчаянно хотелось бросить тарелку и умчаться к выходу, но вместо этого он аккуратно поставил пирог на тележку. Все дело в том дурацком прозвище. Наверняка директору сообщили, что его придумал Кориолан. Вот ведь сглупил! К чему было связываться с такой влиятельной персоной, к тому же высмеивать его публично? Впрочем, что тут такого? Прозвища дают всем учителям, некоторым даже куда менее лестные. К тому же Хайботтом, он же Вечный Кайф, не особо скрывал свою привычку. Он прямо-таки выставлял себя на посмешище. Может, для ненависти к Кориолану у него имелась другая причина?
В любом случае Кориолану нужно все исправить. Нельзя рисковать премией из-за такой ерунды. После Университета он планировал выбрать прибыльную профессию. Куда денешься без образования? Он представил свое будущее на какой-нибудь невысокой должности в столице… Что ему там светит? Заниматься распределением угля в дистриктах? Чистить клетки генетических уродцев в Лаборатории мутаций? Собирать налоги с Сеяна Плинта в его роскошных апартаментах на Корсо, а самому ютиться в жалкой дыре в пятидесяти кварталах от центра? И это еще удачный расклад! В Капитолии найти работу трудно, особенно нищему выпускнику Академии. Как жить? Взять денег в долг? Для должников Капитолия дорога одна – в миротворцы, значит, двадцать лет службы неизвестно где. Распределят еще в какое-нибудь захолустье, где люди мало чем отличаются от зверей.
Блестящие надежды, которые Кориолан возлагал на сегодняшний день, рухнули и погребли его под обломками. Сначала угроза потерять семейные апартаменты, потом менторство над худшим трибутом (к тому же эта девчонка явно не в себе), а теперь еще выясняется, что директор Хайботтом ненавидит его настолько, что готов лишить шансов на премию и приговорить к прозябанию в дистриктах!
Все знали, что случается с теми, кто попадал в дистрикты. Их вычеркивали из жизни. Их забывали напрочь. В глазах Капитолия они были все равно что мертвы.
Глава 3
Кориолан стоял на пустой железнодорожной платформе в ожидании своего трибута, держа двумя пальцами белую розу на длинном стебле. Идея с подарком принадлежала Тигрис. Хотя в день Жатвы она вернулась домой очень поздно, Кориолан все равно ее дождался, чтобы посоветоваться и рассказать о своих унижениях и страхах. Кузина велела не унывать. Премию он получит непременно, иначе и быть не может, и его ждет блестящая учеба в Университете. Что же касается их апартаментов, то сначала нужно выяснить подробности. Вероятно, налог на таких, как они, не распространяется, или его объявят не скоро. Да и все равно они обязательно выкрутятся. Сейчас думать надо только о Голодных играх и о победе!
На вечеринке в честь Жатвы у Фабриции все гости были без ума от Люси Грей Бэйрд. Его трибут – профессиональная звезда, заявили они, прихлебывая поску. Кузены рассудили, что на девушку следует произвести удачное первое впечатление, и тогда она будет сотрудничать с ним с радостью. С ней нужно обращаться не как с осужденной пленницей, а как с гостьей. Кориолан решил встретить Люси Грей на вокзале, чтобы поскорее включиться в работу над проектом и заодно завоевать ее доверие.
– Представь, как ей страшно, Корио! – воскликнула Тигрис. – И как одиноко… Будь я на ее месте, любое проявление заботы с твоей стороны произвело бы на меня огромное впечатление. Нет, даже не так. Ты должен дать ей понять, что она тебе дорога. Подари ей что-нибудь, все равно что, лишь бы она почувствовала твою заботу.
Кориолан вспомнил о бабушкиных розах, которые все еще ценились в Капитолии. Старуха неутомимо выращивала их в садике на крыше пентхауса – и на свежем воздухе, и в небольшой теплице с солнечным обогревом. Она раздавала свои розы скупо, словно бриллианты, поэтому Кориолану пришлось изрядно потрудиться, чтобы добыть эту красавицу. «Мне нужно установить с нею связь. Как ты всегда говоришь, твои розы открывают любые двери». Мадам-Бабушка согласилась, что было лишним свидетельством того, насколько ее тревожила создавшаяся ситуация.
С Жатвы прошло два дня. В городе держалась томительная жара, и, хотя едва рассвело, на вокзале уже начало припекать. Кориолан понимал, что на широкой пустой платформе он привлекает к себе лишнее внимание, однако боялся пропустить поезд. Рем Дулиттл, сосед снизу, учившийся на распорядителя Игр, сообщил, что трибутов привезут в среду. Рем недавно закончил Университет, и его семья приложила все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы он получил оплачиваемую должность, которая станет ступенькой на пути к успешной карьере. Кориолан мог бы навести справки в Академии, но опасался, что на подобную инициативу посмотрят косо. Никаких правил для менторов пока не существовало, и он предполагал, что большинство его одноклассников, скорее всего, встретятся со своими трибутами под наблюдением учителей на следующий день.
Миновал час, другой, а поезд все не ехал. Сквозь стеклянную крышу вокзала солнце жарило вовсю. Кориолан обливался по́том, величавая роза начала смиренно никнуть. Он уже сомневался, что идея встретить трибута на перроне была удачной. Обычная девушка наверняка бы обрадовалась, однако Люси Грей Бэйрд – совсем иное дело. Кориолан вздрогнул, вспомнив подробности Жатвы в Дистрикте-12: дерзкое выступление Люси Грей после оплеухи мэра, змею, сунутую за шиворот рыжеволосой… Разумеется, никто не знал, ядовита змея или нет, но ведь это первое, что приходит на ум, не так ли? Ему стало жутко. И вот Кориолан стоит посреди перрона в форме Академии, с розой в руке, как влюбленный школьник, и надеется, что она… На что он вообще надеется? На ее симпатию? На доверие? На то, что она не убьет его при первом же случае?
Без взаимопонимания им не обойтись. Вчера Сатирия провела собрание менторов, на котором им выдали первое задание. Прежде трибутов отправляли на арену сразу после прибытия в Капитолий, однако в связи с привлечением учеников Академии регламент мероприятия изменился. Распорядители решили выделить каждому ментору пять минут на интервью с трибутом, чтобы представить участников Игр Панему в прямом эфире. Если у зрителей будет за кого болеть, интерес к просмотру Голодных игр может вырасти. Если все пройдет удачно, им выделят лучшее эфирное время, и менторы смогут даже комментировать действия трибутов на Играх. Кориолан понимал, что обязан сделать свои пять минут гвоздем программы.
