Я решил идти один, и только повернулся в сторону остановки, как рядом остановилась девушка, вышедшая из башни. Невысокая миниатюрная брюнетка в коротком черном платье и на высоченных каблуках. Она мне улыбнулась и сказала голосом Айрисы:
— Ну что, свамен, идёмте?
Я восхищённо присвистнул. Ели бы она не заговорила со мной, вообще бы не признал.
— Хорошая маскировка, — сказал я, глядя на брюнетистый парик.
Айриса очаровательно улыбнулась:
— Все ради дела, свамен. Без парика меня бы сразу раскусили в городе. Кто не знает в Сорахашер розоволосую неуязвимую?
Мне показалось или она хвастаемся? Я усмехнулся.
— Идём, — я кивнул в сторону автобусной остановки, предлагая Айрисе локоть.
Она ухватилась, задорно взглянула на меня из-под густой черной челки:
— Куда мы поедем, свамен?
— Не знаю, куда-нибудь. Куда ты предлагаешь?
— Смотря, что именно вы хотите увидеть. Если хотите взглянуть на городскую жизнь, можем отправиться в центральный квартал. Там жизнь кипит до самого утра.
— Значит, поедем в центральный квартал, — согласился я.
— Сразу предупреждаю, свамен, до полуночи должны явиться в башню. Микчо придёт меня сменить и если он нас не найдет, нас тут же начнут искать.
— Хорошо. Только не зови меня — свамен. Это подозрительно.
Айриса кивнула, заговорщицки прошептала:
— И как же мне звать вас, свамен?
— Ник. Зови Ник.
— Ладно, — пожала она плечами. — Ник. А я тогда буду Карой. Какая у нас будет легенда?
Я пожал плечами:
— Не знаю, ты придумай.
Айриса закусив нижнюю губу, прищурилась, размышляя.
— Мы могли бы быть братом и сестрой, — предложила она, затем неуверенно добавила: — ну, или мужем и женой. Например, можем говорить, что приехали в столицу из Шри-Манас. А сами мы работаем… Ну-у-у, например, на текстильной фабрике. Как вам?
— Хорошо, — улыбаясь, сказал я.
Она меня веселила. Вся дерзость и строгость исчезла, стоило ей снять форму и надеть платье. Сейчас она была совсем другой.
Мы остановились на остановке. Здесь было не много народу. Две девушки ярко и вызывающе разодеты, явно навострившиеся навстречу ночным приключениям. Группой держались мужчины и женщины, болтавшие оживлённо о выходных и окончании рабочего дня — эти явно работники из башни. Ещё двое мужчин стояли молчаливо в стороне.
Айриса мягко развернула меня от остановки к дороге.
— Там наёмники, — шепнула она, — могут узнать, лучше не смотрите так туда. И еще, вы с клановым кошельком?
Я кивнул.
Айриса закатила глаза:
— Хорошо, что я взяла простой.
Она полезла в маленькую лаковую сумочку и извлекла оттуда серебристый, похожий на зажигалку кошелек, без всяких опознавательных знаков.
Тем временем к остановке подкатил автобус, мы зашли последними. Айриса приложила кошелек к турникету на входе, прошла, затем снова приложила, впуская меня.
Вечерний город сиял и сверкал неоновыми вывесками и огнями самых разнообразных увеселительных заведений на любой вкус и цвет. Я и не подозревал, что ночью столица превращается в Лас-Вегас. Казино, ночные клубы, театры и музыкальные заведения, бары и рестораны. Здесь было все от клубов загадочной направленности до банальных борделей с характерными вывесками на входе.
Пестрели светлыми витринами магазины; будто огромные ёлочные игрушки блистали зеркальные небоскребы. Мы проехали череду спальных районов, со светлыми пустыми улицами и редкими прохожими; с аккуратными парками, с уютными домами, льющими свет из окон на вечерние улицы.
А дальше снова оживленные улицы и пестрящие вывески.
Айриса наклонилась ко мне, шепнула:
— Скоро выходим.
Еще до того, как вышли из автобуса, я увидел как здесь оживленно. В центральном квартале было шумно: играло сразу несколько уличных музыкантов, создавая развеселую какофонию; шумела толпа, смеялась, кричала, спорила о чем-то.
Широкая аллея, заполненная шумной толпой, тянулась куда-то вдаль и, казалось, не имела конца. Здесь стояли длинные ряды, где торговали едой и напитками, созывали и манили развлечениями и играми. Вот факир устроил представление посреди улицы, не огненный ракта, а настоящий факир. Почему-то он мне показался сейчас чем-то более удивительным, чем одаренный ракта.
— Скажи, — обратился я к Айрисе, предлагая ей локоть. — Ты совсем неуязвимая?
Айриса взялась меня под руку, многозначительно улыбнулась и промолчала.
— Если пуля отскакивает, значит и порезать тебя нельзя? — продолжал я развивать интересующую меня тему. — Или сжечь? А если электричеством ударить?
Айриса изобразила карикатурный ужас, затем улыбнулась:
— А ты умеешь впечатлить, девушку. Ничего не скажешь.
— Так как? — не обратил я внимания на упрек. — Неуязвимость на всё и всегда?
— Не совсем, — ответила она. — Я не использую дар круглосуточно, это невозможно. Меня легко убить во сне, если ты об этом. А в повседневной жизни? Могу по неосторожности порезаться, оступиться и разбить коленку. Я, так же как и все чувствую боль, когда в меня стреляют. Да, пуля меня не берёт, но боль от удара никуда не деть. А еще дар требует сил. Без подпитки от источника он слабеет. Поэтому я всю жизнь и прожила вблизи источника Игал.
Мы неспешно шли по широкой людной улице. Вдалеке виднелись аттракционы, над которыми возвышалось колесо обозрения. А за торговыми рядами стояли здания, манили вывесками бары, рестораны и ночные клубы.
— Ну и, Ник, куда бы вы хотели отправиться? — улыбнулась задорно Айриса.
Я приобнял ее за талию. Она была чертовски хороша, продолжала улыбаться и нисколько не сопротивлялась моим объятиям.
— Не вы, ты, надо говорить, Кира…
— Меня зовут Кара, — напомнила она.
— Ну, да, Кара, — засмеялся я. — Нам нужно туда, где много пьют и много разговаривают.
— Будем подслушивать?
— Да!
— Ну, тогда нам в бар!
Бар выбирала Айриса. Но нам нужен был не любой. Дорогие модные бары сразу отпадали, там мы могли наткнуться на аристократов или переданных, но и слишком дешевые не подходили, где мы могли нарваться на отморозков.
Наконец прошагав через длинные ряды вывесок поражающих своим разнообразием, мы остановились.
— Вот! «Огненная линия». Горожане любят это место. Здесь самая большая барная стойка в столице, она занимает все пространство, поэтому все посетители сидят вместе и болтают. Идем?
Айриса решительно открыла дверь и вошла, а я последовал за ней. Мы оказались в узком светящемся розовым неоном коридоре, который больше подходил для ночного клуба, чем для бара. Хотя, сверху приглушенно ухали басы, вряд ли в баре так громко слушают музыку. Пройдя коридор, мы оказались у лестницы.
