Вдалеке в чистом голубом небе висел клубящийся черный дым. Из-за деревьев не было понятно, что именно горит.
— Где это, в центре? — спросил я.
— Нет, свамен, — медленно произнесла Айриса. — Там родовое поместье Игал. Это оно горит.
Я сжал кулаки, ярость Алисаны буквально задушила меня. Захлестнуло шквалом эмоций: отчаянье, ненависть, боль. Они были настолько сильны, что в них утонуло мое проклюнувшееся негодование и злость.
«Это все что осталось от нас! Наш город, наш дом…» — Мы были близко к источнику, Алисана обрела силу, и теперь я отчетливо слышал ее голос и ощущал сильнее чувства.
Она горевала. Там, в тихом, укромном месте, выкроенным родовым медальоном в моем подсознании для нее, она разрывалась на части от отчаянья и горя.
«Прости», — мысленно произнес я и отключился от Алисаны. Наша эмпатическая связь сейчас мне будет только мешать. Я оставил скорбеть ее одну и чувствовал угрызения совести, но это все ненадолго. Позже я верну ее, позже она мне может понадобиться. А сейчас мне нужна концентрация. Мой разум должен быть не затуманенным посторонними эмоциями.
Я думал и все прикидывал, хватает ли щита на передние и задние машины? И это мне предстояло узнать совсем скоро, впереди показался первый охранный пост.
Капи увидели нас давно, и уже были в полной боевой готовности. Первой группе повезло больше всех. Именно им предстояло узнать, что у нас щит. Они стреляли, щит не пропускал ничего. Зато выпускал. Из окон наши бойцы расстреляли всех, кто не спрятался, еще на подъезде к посту.
Манана уронила голову на колени, обхватив ее руками, будто это не она была защитницей. Кажется, я знаю, откуда у нее этот дар. Большей боягузки, чем Манана еще поискать надо.
Со следующим постом уже было сложнее. Им успели передать. Но времени подготовиться, у них все же не было. Несколько бойцов выбежали на дорогу в момент, когда мы проезжали, попав внутрь щита, и успели выпустить пулеметные очереди по машинам, целясь в стрелков.
К счастью, мы успели проскочить и снять одного из пулемётчиков. Будь бы бойцы Капи посмекалистей, стреляли бы по колёсам, а не по бойцам. И следующие оказались именно такими. Смекалистыми.
Наши стрелки стреляли во всех, кто двигался. Мы знали наши слабые места. Дорога не такая уж и широкая, все кто попадал в щит, когда мы проезжали, представляли опасность.
Одного из обезьян мы упустили. Он выпрыгнул из укрытия с такой скоростью, что невозможно было уследить. Очевидно ракта, владеющий скоростью. Он распластался на асфальте и принялся стрелять по колёсам передних машин.
Правый внедорожник повело в сторону. Водитель резко выкрутил руль в сторону охранного наспех сооруженного поста, наехав на глупого героя, лежащего на асфальте.
Масару начал тормозить, как и внедорожники, едущие впереди и позади.
Нам нельзя тормозить! Но иначе бы мы напоролись на передний внедорожник, который мы теперь безвозвратно потеряли, как и всех бойцов, сидящих в нем. Он вывернул на обочину, а мы понеслись дальше, попутно перестраиваясь и вырывания скорость. Сзади загрохотали выстрелы.
Наших бойцов расстреливали, а мы ничего не могли поделать. Я подавил в себе так некстати проснувшееся чувство вины. Нам нельзя было останавливаться. Скорость играла за нас, а время против нас.
— Сколько ещё будет постов? — спросил я, пытаясь разглядеть через лобовое стекло дорогу, но там был только зад впередиидущего внедорожника.
— Не знаю, свамен, — ответил Масару. — Но думаю, впереди нас ждёт крупная, хорошо вооруженная группа. Мы подъезжаем к источнику Игал.
— Впереди застава, — раздалось из рации в подтверждение моих слов. — Вижу большую группу на пути.
— Свамен, предлагаю остановиться, — торопливо сказал Масару.
Я понял, чего он опасается. Я схватил рацию.
— Тормозим в тридцати метрах от заставы, — приказал я.
Наша колонна сбавила скорость.
— Занимаем позиции, не даем никому прорваться в щит, — сказал я, когда колонна замерла.
Все бойцы знали что делать. Обученным с детства работать в команде, вышколенным до автоматизма бойцам, не нужны были дополнительные указания. Не группа наемников, а какой-то биологический механизм с общим сознанием. Они работали так слаженно, что мне оставалось только восхищаться их подготовкой.
Раз! И мы все выскочили из машин, кроме Мананы, конечно же. Эта снова вжалась в сидение, прикрывая голову и шепотом молясь.
Два! И мы заняли боевые позиции. Первый ряд положение лежа, второй — на колено, мы, последний ряд, стреляли стоя.
Запах раскаленного железа, неутихающий грохот от автоматных очередей. Мы были одним механизмом, одним организмом, мы обстреливали заставу, не давая возможности Капи и носа высунуть.
Я держал щит, мне удавалось это без труда. В нашу сторону летели гранаты и взрывались, красиво очерчивая контуры полусферического щита огнем. Это было действительно красиво. Пули расплющивались о щит, гранаты разрывались и разлетаясь мелкими осколками в стороны. А мы продолжали стрелять, делая перерывы все длиннее и длиннее. Перезаряжая оружие, меняя раскаленные автоматы, давая возможность Капи высовываться и получать свою порцию свинца.
Но время не играло в нашу пользу. Время стремительно ускользало. Скоро у Мананы закончится энергия и радиус щита резко сократиться вдвое. И тогда нам всем не прорваться.
— Перемещаем щит, — скомандовал я.
Правда, мне нужна была для этого Манана, которую еще попробуй вытащить из машины.
Бойцы прекратили стрелять. Я подскочил к внедорожнику.
— На выход, — сказал я защитнице, которая улеглась на сидение и зажала уши.
— Что? Я туда не пойду! — округлив в ужасе глаза, взвизгнула она.
Я схватил ее за руку и буквально выдернул из салона. Сейчас было далеко не до любезностей, время поджимало.
— Да что ты себе позволяешь? — забыв про этикет и отбросив уважительное обращение, заверещала она.
— Мне нужно разобрать заставу, переместить щит, иначе нам не проехать, — отчеканил я, продолжая тянуть Манану к группе.
— Там стрельба, ты обещал мне безопасность!
Я резко остановился. У дамы явно началась истерика. Неужели Гиргит никогда не использовали свою защитницу в боевых операциях?
Манана таращила на меня свои маленькие темные глазки, сердце ее колотилось так громко, что я не мог его не слышать. Интуитивно слух усилился сам собой. Все же Сэдэо прав, в критических ситуациях я плохо контролирую шакти.
Я схватил Манану за плечи и встряхнул:
— Ты защитница! Ты! Твой дар защищает всех и обеспечивает здесь безопасность. Ты сама согласилась, взяла деньги, а теперь закрой рот и выполняй работу!
Может, конечно, это было слишком резко, но на Манану подействовало отрезвляюще. Она несколько раз изумлённо моргнула, но возмущаться сразу перестала и покорно зашагала за мной.
