Он кивком пригласил меня внутрь, откинув в сторону тряпку, которая здесь видимо, висела для защиты от насекомых.
В бараке было темно и грязно. Здесь пахло потом, немытыми телами и еще чем-то тухлым.
Первой комнатой оказалась кухня, здесь стояли несколько старых грязных электроплиток, на одной из них исходил паром кособокий казан.
— Видите, свамен? — сказал Джей
— Вижу, — мрачно ответил я, прикрывая нос рукавом. Мне хотелось скорее отсюда убраться.
— Здесь заразы полным-полно. Рабам негде нормально мыться, негде нормально спать. Идёмте же, — он кивнул в сторону коридора, который очевидно вел в спальни рабов.
— Достаточно, я уже все увидел, — сказал я, разворачиваясь к выходу.
Джей грустно посмотрел на меня и закивал, опустив глаза.
Я вышел на улицу, вздохнул полной грудью побольше свежего воздуха. Игравшие детишки, притихнув, с интересом глазели на меня.
— Напиши список самых необходимых вещей, которые сейчас нужны, — сказал я Джею, когда он вышел. — Напиши все. Лекарства, одежда, еда, что еще? Инструменты? Я пригоню сюда команду строителей из Форхада.
— Это отличная новость, свамен Азиз, — радостно заулыбался Джей, — список же я отдал свамену Надиму неделю назад, но он так ничего и не прислал.
— Мне нужен полный список.
— Так он ведь и полный, свамен. Я всегда добросовестно выполняю работу. Пишу все, что необходимо. Да если б это все привозили. Хорошо, если хоть половина придет от того, что я прошу. Каждый раз так было, свамен. Все наполовину, даже еда.
— Ты должен был донести на него, — Айриса не выдержала, она негодовала и плохо скрывала злость. — Почему ты не сообщил?! В Форхаде бывало не мало знатных сваменов и бал. Достаточно было просто встретиться с кем-то из них и все рассказать!
Я косился на Айрису, дивясь тому, как она вспылила. Но тут все было понятно, Джей переигрывал, и если вначале он выглядел как жертва, то сейчас явно перегибал палку, старательно давя на жалость.
— Но свамен Надим… — начал Джей.
Я взмахнул рукой, обрывая поток очередных жалостливых оправданий.
— Твоя история выглядит правдоподобно, — сказал я, краем глаза заметив, как Айриса возмущенно округлила глаза. — Все что нужно, я увидел. Ты прав, ситуация по отношению к тебе крайне несправедлива. Ты старался для этого места, честно исполнял свою работу. Ты не должен платить за жадность и махинации Надима Люмба. К тому же, как ты говоришь, он шантажировал тебя и никогда не платил за то, что ты помогал ему продавать рабов. Не платил ведь?
— Нет, свамен. Ни одного ратана не заплатил! — пылко ответил Джей, ударив себя в грудь кулаком.
Айриса косилась недовольно на меня, не понимая, что все мои слова — фарс. Джей и вправду казался добросовестным работником и даже больше, честным человеком. Но что-то он явно не договаривал и где-то хитрил. И до конца я не принял решение, сначала я должен убедиться.
— Значит, — неуверенно начал Джей, — значит, вы помилуете меня, свамен?
— Я увидел, как живут рабы, да, зрелище удручающие, — сказал я. — Но теперь бы мне хотелось взглянуть и на твой дом, надзиратель. Если все так, как ты говоришь, и ты не брал денег от Надима Люмба, значит, я это увижу.
Айриса довольно усмехнулась, Масару с интересом уставился на смотрителя, так же как и я, изучая его реакцию. Джей несколько секунд молчал, переваривая информацию.
— Конечно, — торопливо ответил он, — идемте, свамен. Мой дом чуть дальше, в конце улицы. Я и моя жена, всегда рады гостям. Особенно вам, свамен Азиз.
Он не нервничал, он уверенно вел нас к своему дому. Выдержка или ему действительно было нечего скрывать?
— Ты женат, Джей. Наверное, и дети есть? — спросил я.
Джей явно расслабился, считая, что опасность миновала, и теперь отвечал непринужденно:
— Да, свамен, у меня сын. Тобин, ему десять. Он учится в школе Нинья-двар здесь, на юге.
— Он обучается за деньги Игал или Сорахашер? — спросила Айриса.
Вопрос был очень кстати, сам бы я об этом не спросил, потому что в эти клановые тонкости так до конца и не вник. Но точно знал, что если ракта обучали за деньги рода, он был должен отработать роду долг, так же обстояли дела и с обучением ракта за деньги клана. Эти после обучения становились преданными, работали на клан двадцать пять лет, а после получали должность в клане или свободу по желанию. И только те, кто учился за деньги родителей, могли позволить себе обрести эту свободу сразу после обучения. Жить, там, где хочется, работать на себя. Они имели право выбора, но позволить себе обучать ребенка за собственные деньги мог не каждый. Насколько я понял, обучение ракта обходится далеко не дёшево.
— Я сам оплачиваю обучение сына, — сказал Джей, взглянув на Айрису с вызовом.
— И сколько сейчас стоит год обучения в Нинья-двар? — поинтересовался я.
Я понял, куда ведёт Айриса.
— Сто пятьдесят тысяч ратан, свамен, — спокойно ответил Джей, нисколько не смутившись. Если бы он обучал сына на деньги, взятые у Надима, наверняка должен был бы нервничать. Но он и бровью не повел.
— А сколько ты получаешь на должности смотрителя рабов? — спросил я.
— Тридцать тысяч ратан, — не задумываясь, ответил он.
— То есть, отдаешь половину заработка на обучение сына.
— Все верно, свамен. Мы люди неприхотливые, к роскошной жизни не приученные. Нам с женой хватает тех денег, что имеем.
Я усмехнулся. Что ж и это звучало правдоподобно. Но посмотрим, как он действительно живёт.
Мы прошли длинный ряд ветхих деревянных бараков. Здесь было тихо, все дети, что были в поселке, играли вначале улицы, остальные же рабы были на поле, рабочий день был в самом разгаре.
Впереди показался двухэтажный каменный дом, увитый виноградником. Небольшой дом, но аккуратный, он разительно отличался от рабских бараков: с ухоженным садом у входа, с вымощенными камнем дорожками. Конечно, понятно, что ракта смотритель над рабами куда выше кастой, чем рабы и ему не пристало жить в грязных бараках. И все же…
Джей распахнул дверь, пропуская меня с преданными вперёд.
Из кухни показалась женщина, куда моложе Джея, лет тридцати, с добрым миловидным лицом и темной копной кудрей, заколотых на затылке. Увидев нас, она слегка растерялась, затем опомнившись, поклонилась:
— Какая честь, свамен Азиз, видеть вас в нашем доме, — с почтением произнесла она.
На женщине было простое легкое, явно не новое, но чистое платье с крупными красными цветами. Плечи женщины были оголены, и мне сразу бросился в глаза уродливый шрам на плече. В том месте, где должно находиться рабское клеймо. А вот это уже интересно.
— Здравствуй, — приветствовал я.
