— Ей, нет, так не пойдет, ребята. Мне ваши клановые виртуальные деньги даром не нужны. Куда вы мне их переводить собрались? На рацию? Только золото.
Золота у меня не было. Я покосился на Санджея, тот развёл руками. Хотя, что это я? Он вчера тиару с Младшим Хранителем проиграл, какое там золото?
— У нас нет, — сказал я. — Может, как-нибудь договоримся? Например, я привезу деньги через несколько дней, когда приеду на экзамены.
Солдат нехорошо усмехнулся:
— Я что, похож на дурака? Нет денег — нет формы.
— Возьми туфли, — выпалил Санджей, кивнув на мои ботинки. — Они стоят куда больше чем две тысячи ратан. Десятка не меньше.
Солдат заинтересованно уставился на мои туфли.
— Велики будут, — резюмировал он, — а вот твои…
Он перевел взгляд на туфли Санджея.
— Мои куда дороже, — возмутился Санджей. — Это кожа дикого кабана. Мне их шил на заказ в мастерской.
— Так они и не новые уже, — пожал плечами солдат. — Ну а вообще, как хотите. Нет, приходите через неделю с золотом.
Санджей, бормоча под нос ругательства, принялся стягивать туфли.
— Будешь должен мне новые туфли, — шикнул он на меня.
Я едва сдерживал смех, глядя на то, как Санджей кривится, стягивает носки и топчется босыми ногами по траве.
Лино тут же скинул тяжелые высокие ботинки и влез в туфли Санджея.
— Сидят отлично, — довольно улыбаясь, и осматривая свои ноги, сказал Лино.
— Еще бы, — фыркнул Санджей.
— Ладно, — не переставая улыбаться и смотреть на туфли, сказал Лино. — Сейчас принесу свою сменную форму, ждите здесь.
— Подожди, — остановил я его. — Я что, должен прямо здесь на улице переодеваться? Да и мне зеркало понадобится, чтоб сфотографировать себя. Условие пари было в том, что я должен сам себя сфотографировать.
— Странное условие, — с подозрительностью посмотрел Лино на меня.
— Туфли хочешь или нет? — напирал я. Мне нужно было попасть внутрь общежития, это отличный шанс сделать все снимки, которые мне нужны.
— Не, парень. Туда я тебя провести не смогу. Запрещено. Если командир увидит, голову мне снимет, — сказал солдат, тоскливо взглянув на туфли.
— Не обязательно ему видеть. Твоя комната на каком этаже? — спросил я.
— На первом, — солдат растерянно моргнул, а затем до него дошло. — Ладно, идемте. Только если кто-то увидит, что вы ошиваетесь возле общежития, будете сами отдуваться, а я, если что, не при делах. Идите отдельно, мое окно четвертое справа.
Сказав это, солдат развернулся и зашагал к трехэтажному зданию вдалеке.
— Иди сам, я тебе только мешать буду, — сказал Санджей, поднял голую ступню и принялся ее придирчиво осматривать.
Я пожал плечами и зашагал в сторону зеленой изгороди идущей вдоль забора. За ней можно незаметно пройти к общежитию. И через несколько минут я уже стоял под нужным окном и ждал.
Лино вскоре распахнул окно, высунул голову, опасливо зыркая по сторонам.
— Давай, только быстро, — велел он.
Я ухватился за подоконник, влез в окно и оказался в комнате.
Это была удача. Комната оказалась именно такой, какая мне и нужна. Двухъярусные металлические кровати, по три штуки в два ряда вдоль стен, одинаковые белы постели, большой квадратный стол, на котором навалены какие-то книги, газеты, коробки. Серо-бежевые стены, железные пронумерованные шкафчики вдоль стены. Ничего лишнего, никаких предметов декора, суровый казарменный минимализм.
Я достал пуговицу из кармана, приготовившись фотографировать.
Лино распахнул шкафчик с номером «117» и начал доставать оттуда форму. Пока он рылся, я сделал пару снимков.
— На, надевай скорее. А то скоро пересмена и все из нашей группы вернуться сюда.
— А сфотографироваться где? — спросил я, озираясь в поисках зеркала.
— В туалет проведу тебя, давай, быстрее.
Я быстро стянул с себя одежду и влез в форму. Она мне оказалась мала: рукава коротковаты, в плечах жало, а штаны и вовсе не хотели застегиваться. Да, это не совсем то, что я хотел.
— А большего размера нет? — спросил я.
— Это что, магазин одежды? — огрызнулся солдат.
— Но она мне мала, — я немного свел руки, и в плечах затрещало.
— Ракшас! Не рви только, — выругался солдат и полез в соседний шкаф. — На вот эту, форма Юргеса должна подойти.
Лино заметно нервничал, пока я одевался. Он то и дело поглядывал на дверь и торопил меня. Зато эта форма оказалась мне в самый раз.
Лино снял с пояса шлем и протянул со словами:
— Возьми, надень, на всякий случай. Если что, ты новичок из распределения, прибыл сегодня в восьмую группу, но меня не знаешь. Понял?
Я кинул и натянул шлем, затем достал телефон из кармана. Именно на него я собирался якобы делать фото. Шпионская пуговица была по-прежнему в кулаке.
Мы вышли из комнаты и оказались в коридоре. Лино шагал впереди, я на несколько метров отставал. Неожиданно из-за угла вынырнул ещё один имперский солдат. Он поздоровался с Лино, на меня взглянул безразлично и свернул в одну из многочисленных дверей.
Мне бы походить здесь, да сделать бы больше фото, но я решил, что лучше не рисковать. К тому же более веского доказательства, что я все же вступил в имперскую армию, чем фото в форме, и придумать сложно.
Наконец, в конце коридора мы свернули в туалет. Лино, делая вид, что не знает меня, нырнул в одну из кабинок, оставив мне возможность делать фото без его присутствия.
Я снял шлем, в нос тут же ударил резкий запах дезинфицирующего средства.
За несколько секунд я сделал пару фото сначала на шпионскую камеру, а затем и одно на телефон.
— Все, — шепотом произнес я, расслабившись и решив, что дело в шляпе. Но в этот же миг дверь туалета открылась, и внутрь чеканящим шагом вошёл мужчина в форме.
Он, нахмурившись, взглянул на меня:
— Ты кто? Что-то я тебя не припомню.
— Я по распределению прибыл в восьмую группу, — спокойно ответил я, как и велел мне Лино.
Мужчина нахмурился еще больше.
— Мне сообщили, что ты должен прибыть завтра, — сказал он. — И почему не зашел, не отметился?
— Видимо произошла ошибка, потому что мне велели прибыть именно сегодня, — не растерялся я. — А не отметился, ну, потому что приспичило и вот.
— Покажи свой номер, солдат, — командирским тоном велел мужчина, кажется командиром он и был, судя по выправке и поведению.
В кабинке, где сидел Лино, что громко грохнуло и он, бахнув дверью, буквально вывалился к нам.
