— Я понял! — Сэдэо, усмехаясь, посмотрел на меня, по-дружески хлопнул по спине. — Ты опасаешься хладных. Да? Угадал?
— Нет.
— Стесняешься? — на лице Сэдэо появилась недоумевающее выражение.
— Нет, — вздохнул я, начиная злиться. Кажется, так просто от мастера мне не удастся отделаться.
— Так, Азиз, — Сэдэо, скрестив руки на груди, сердито посмотрел, — неужели ты не хочешь узнать о своем прошлом?
— Честно, не очень, мне и так хорошо, — я почти с мольбой смотрел на мастера. Ну, уж очень мне не хотелось идти сейчас к хладным.
Рядом идущий Норман заинтересованно покосился в нашу сторону.
— Что, с хладными хотите поболтать? — деловито спросил он.
— Ему нужно поговорить, — сказал Сэдэо, указав на меня взглядом, — но мы сами разберемся.
Норман его даже слушать не стал. Он самодовольно усмехнулся, хекнул и взмахнул рукой, привлекая внимание:
— Ей, хладные, можно вас, тут паренек с вами переговорить хочет.
Я едва сдержался, чтоб не нагрубить ему. Ну какого черта они все лезут, куда их не просят?
Своим криком Норман привлек внимание абсолютно всех, в том числе и императора, который неодобрительно зыркнул в нашу сторону.
Мне же в этот момент захотелось провалиться сквозь землю. Хладные вопросительно смотрели на меня, пришлось идти к ним. Сэдэо, сжигаемый любопытством, зашагал рядом.
— Я сам, — жестом остановил я урджа-мастера.
Что ответят на мой вопрос хладные, я и так знал, тут и к гадалке не ходи. Но чем меньше свидетелей этого самого разговора, тем лучше.
Возле снежной полусферы было довольно холодно, будто подошел к открытой двери морозильной камеры.
— Приветствую вас, хладные, — неуверенно начал я, пряча руки подмышки.
Я все не решался начать разговор, более неудобную ситуацию еще представить надо.
— Меня зовут Азиз Игал, — я почесал затылок, покосился на Сэдэо, который подбадривающе улыбался.
Хладные смотрели на меня со спокойной заинтересованностью не перебивая.
— Я тут спросить хотел, вы меня никогда случайно не видели? Я просто пропал шестнадцать лет назад, и не помню, где был, вот и… — Я, извиняясь, улыбнулся, развел руками. Более глупо, чем сейчас, я, наверное, еще никогда себя не чувствовал.
— Во-о-от, значит, — продолжил я. — В общем, хотел спросить, вдруг я у вас на острове был все это время. Есть просто такое предложение. Ну так как? Знаете меня?
— Нет, у нас тебя не было, у нас вообще люди с материка редко бывают, — холодным тоном ответил один из беловолосых мужчин, а второй и вовсе отвернулся, потеряв ко мне всякий интерес.
Но женщина продолжала смотреть. Он хмурилась, разглядывая меня, будто напряженно что-то вспоминала.
— Я тебя видела! — вдруг что-то вспомнив, воскликнула она. — Ты был в снах Мараны! Ты важен!
Она говорила с сильным акцентом, видимо, на вадайском ей приходилось говорить редко.
— Кого? — теперь хмурился я, пытаясь понять. — О чем ты?
— Эйлани, нет, — оборвал ее один из мужчин. — Это наши дела, не людей. Нельзя вмешиваться!
Женщина испуганно округлила глаза.
— Но я бы все же хотел услышать пояснения, — настойчиво сказал я. — Объясните, что за сны? Почему я важен?
Женщина виновато потупила взгляд и принялась теребить легкое платье. А один из мужчин, обдал меня в буквальном смысле ледяным взглядом, я почувствовал, как немеют кончики пальцев от мороза.
— Вам лучше отойти, иначе можете простудиться, — ледяным тоном сказал он, и снежный вихрь вокруг них усилился, почти скрыв своих хозяев.
Я остался стоять в недоумении, глядя как они удаляются в сторону, подальше от всей группы.
Как же мне надоели эти тайны. Везде и повсюду тайны. Но я просто обязан был узнать, что еще за сны такие? Кто такая Марана, я знал, перед экзаменом у Махукара я выучил абсолютно всех богов, которые были в мифах Хемы. И Марана не самая последняя из божественного пантеона — это богиня смерти, зимы и холода. Чем-то легенды о ней напоминали наши сказки о снежной королеве. А ещё я знал, что хладные чтили ее больше других богов. В одной из книг я даже нашел любопытное упоминание, что тело уснувшей на века Мараны, хладные прячут в своих глубоких ледяных пещерах и ждут ее пробуждения.
— Ну что? — сгорая от любопытства, спросил Сэдэо, догнав меня.
— Ничего, — мрачно ответил я. — Они мне ничего не сказали. Я знал, что так будет.
— То есть, — растерялся Сэдэо.
Норман тоже подошёл погреть уши.
— То есть, они сказали, что впервые меня видят, — объяснил я. — Даже если я и был у хладных, они не сознаются.
Сэдэо молчал, Норман чему-то усмехался и смотрел на ледяной щит.
— Я не понимаю, Азиз, зачем им скрывать, что ты был у них? — спросил Сэдэо.
Я решил перевести тему в другое, нужное мне русло:
— Женщина сказала что-то про сны Мараны. Ты не знаешь случайно, что это может значить?
Сэдэо непонимающе мотнул головой. А я решил, черт с ними с этими снами и загадками, мне и так сейчас есть чем занять голову. В первую очередь это врата в нараку. Я чувствовал, что они мне помогут понять, как открыть проход домой.
Тем временем мы вышли на поляну, посреди которой стояла небольшая деревянная приземистая хижина с ярко-зеленой крышей, полностью поросшей мхом.
— Он здесь, — негромко сказал Страж императору, но услышали все и тут же напряженно замерли.
Император повернулся и жестом отдал молчаливый приказ занять всем позиции. Зеркальные ракта позади императора, урджа-мастера во вторую линию, за ними сварга-ракта вместе с хладными, защитник позади — прикрывал нас щитом так, чтоб не захватить хижину и в случае чего успеть переместить щит подальше от Равана.
Мы ждали. Все были готовы. Страж бесшумно уходил в тыл. Император вскинул руки, приготовившись. Я потянул энергию, сразу отразив дар императора, чтоб видеть на всех слоях, что именно он делает и как.
В хижине было тихо, казалось, там и вовсе никого нет, и только кровавый след на пороге намекал на то, что Раван здесь.
Император взмахнул обеими руками, словно раздвигал невидимые шторы.
Раздался грохот, стены хижины с треском разлетелись в стороны, крыша провалилась внутрь, пыль поднялась столбом.
Мы ждали, грохот стих, пыль рассеялась и воцарилась напряженная тишина.
— Выходи и сразись с нами, асур! — громогласно крикнул император.
Но там внутри под завалами брёвен и досок ничего не происходило. У меня промелькнула в голове мысль, что они ошиблись, что Раван успел уйти, а в хижине никого и не было. И такая мысль посетила не только меня, рядом стоявшая бал Велена неуверенно произнесла:
